Ронда Бэйс - Няня поневоле
– Мы уже не вместе, – устало констатировала она.
– Не понимаю, что на тебя нашло! – взорвался Клайв. – Как ты можешь вот так, в одностороннем порядке, все решить?!
– Клайв, прекрати, – попробовала остановить распаляющегося собеседника девушка.
– Кто бы говорил! – Он словно не слышал ее, войдя в раж и не замечая, как на них начинают оглядываться люди, проходящие мимо. – Ты так просто взяла и вычеркнула меня из своей жизни! И ради чего?! Ради того, чтобы провести вечер с этим стариком? И чем он лучше меня? Кошельком?!
– Прекрати! – прошипела Саманта. – Ты уже просто не контролируешь себя!
– Да, я не контролирую себя! – зло повторил он, и ей показалось, что он даже гордится этим. – Но это ты виновата!
Саманта стояла и устало смотрела на него: своего бывшего любовника, в котором так горько ошиблась…
– Я видела тебя с Венерой, – тихо проговорила девушка, понимая, что скрывать дальше правду бесполезно.
– Что? – Клайв в растерянности отпустил ее руку.
Саманта пошевелила затекшими пальцами.
– Я была в дамской комнате, когда вы обнимались в коридоре и договаривались о встрече, – спокойно проговорила девушка, открыто смотря Клайву в глаза.
Клайв переступил с ноги на ногу и отвел взгляд.
Саманта вздохнула. Оно и понятно. Что он мог сказать?
– То, что ты видела, не совсем, как бы, происходило именно так, как ты поняла, – путано начал Клайв.
– Ах, прекрати! – Саманта махнула рукой. – Неужели ты думаешь, что я такая дура и ничего не понимаю?
– Нет, но ты же не знаешь, как все было на самом деле…
– И не хочу знать! – Саманта презрительно посмотрела на него, язвительно добавив: – И, между прочим, тот мужчина, с которым я иду на деловую встречу, – мой шеф. Я – не ты, Клайв, я не способна прыгать из постели в постель, как только мне приспичит.
– Да я тоже никуда не прыгал, – досадливо заметил он.
– А вот об этом я совершенно не хочу слышать. Мне достаточно того, что донеслось до моих ушей, когда я собиралась выйти из туалета. Поверь. До сих пор еще не отошла.
– Ты раздуваешь из мухи слона! – заявил он в слабой надежде оправдаться.
– Хороша муха, – горько хмыкнула Саманта.
– Послушай, между мной и Венерой ничего нет и быть не могло! – Клайв попытался снова схватить ее за руку.
Но Саманта отскочила на шаг назад.
– Уйди, Клайв! – попросила она. – Неужели не понимаешь, что между нами все кончено?! Я никогда не вернусь к тебе.
– Саманта, пойми, мне только с тобой было хорошо…
– Было бы хорошо, не пошел бы искать счастья на стороне, – с грустью заметила девушка.
– Да это было всего один раз, и то по пьяни…
– Что-то я не помню, чтобы ты когда-нибудь напивался в стельку… Или ты умело маскировал свои пагубные привычки?
– Ты брось эти адвокатские приемы! – огрызнулся Клайв. – Мы не в суде.
– Если бы мы были там, – с презрением в голосе проговорила девушка, – я бы тебя уже давно размазала по стенке, доказав, что все твои аргументы безосновательны.
Они немного помолчали.
Клайв выглядел озлобленным, раздраженным, а от того – не слишком приятным.
И Саманта неожиданно подумала: как же так получилось, что она влюбилась в него? Неужели не замечала его грубости, равнодушия и этого противного высокомерия?
Нет, конечно же, она все видела. Просто не придавала всем этим недостаткам слишком большого значения, принимая Клайва таким, каким он был.
Но теперь, когда пелена спала с глаз, она с удивительной четкостью увидела, что он, в общем-то, никогда не уважал, не ценил ее. А все те редкие знаки внимания, на которые он был не слишком щедр, лишь подтверждали ее догадку.
Конечно, в самом начале их знакомства Клайв был совсем другим. Оно и понятно. Он хотел произвести впечатление. А вот когда добился своего, начались проколы, когда его истинная сущность начала пробиваться наружу. Ведь невозможно слишком долго играть. Когда-нибудь это надоедает и хочется стать самим собой, что, в конечном итоге, и происходит.
Но вовсе не то, что Клайв польстился на ее подругу, больнее всего задело Саманту.
Венера…
С ней Саманта до сих пор не могла разговаривать, не беря трубку, когда ее номер высвечивается на табло телефона.
Слишком тяжело. Слишком больно.
Конечно, Венеру можно понять. Как у художника, у нее очень увлекающаяся натура. Но так поступить с подругой…
У Саманты это просто не укладывалось в голове.
Похоже, она окружала себя недостойными людьми. Но как ей было разобраться в них, когда они казались такими доброжелательными и открытыми? Как?
Саманта посмотрела на Клайва, все еще стоящего перед ней.
– Уходи, – прошептала она. – Здесь уже нечего исправлять. Потому что я никогда не прощу тебя.
– Ну и дура! – сказал, словно выплюнул, он. – Сама не знаешь, чего хочешь!
Развернувшись, Клайв направился к своей машине, быстро забрался в нее и тут же газанул.
Саманта стояла и смотрела ему вслед, пока его автомобиль не скрылся из виду. Ей казалось, в этот момент ее сердце разорвалось на тысячи кусочков и перестало биться…
Сигнал клаксона вывел девушку из ступора.
Она обернулась и увидела машину шефа, все еще ожидающего ее. Вздохнув, девушка обреченно направилась к огромному джипу.
– Поехали? – Альдо напряженно взглянул на девушку, когда та забралась на пассажирское сиденье.
– Да, поехали, – кивнула Саманта.
Автомобиль аккуратно выехал на дорогу.
Девушка сидела и смотрела в окно на проносящиеся мимо неоновые витрины и светящиеся окна домов.
Грусть затопила ее. Как же ей хотелось домой. Налить бокал вина, выпить его… и плакать, плакать, плакать… до тех пор, пока слезы не высохнут, пока она не поймет, что дальше уже некуда падать. И тогда она снова встанет, отряхнется и вновь, с высоко поднятой головой, твердой походкой отправится по жизни дальше.
Саманта чувствовала, что ей просто необходимо выплакаться. Два дня она переживала в себе эту ситуацию, но слез не было. А сегодня, после разговора с Клайвом, она ощутила потребность побыть с самой собой наедине и… Да!.. Хоть немного пожалеть себя. Потому что, ну не заслужила она такого… просто не заслужила…
Она прекрасно понимала, что не стоит оглядываться назад. Надо отсечь тех, кто предал, и двигаться дальше. Но как же это было тяжело. Как же больно было отказаться от Венеры, от их еженедельных посиделок, когда они все рассказывали друг другу и перемывали косточки общим знакомым.
Все это было теперь в прошлом, которое серой тучкой воспоминаний зависло где-то в глубине ее подсознания, чтобы время от времени проливать ее душу легким, печальным дождем.
