Шантель Шоу - Вернуть его кольцо
– Почему ты женился на мне? – ответила она вопросом на его вопрос. – Я часто думала об этом. Неужели только потому, что я забеременела от тебя? Я думала сначала, что наши отношения были основаны не только на сексуальном притяжении, но после того, как я потеряла ребенка, ты так отдалился от меня. Я не могла приблизиться к тебе, а ты не хотел даже говорить о том, что произошло. Твоя холодность доказывала мне, что ты не хотел, чтобы я была твоей женой.
Константин всегда с легкостью читал все эмоции на выразительном лице Изабель, и сейчас боль, отразившаяся в ее глазах, вызвала у него чувство вины. Он знал, что не дал той поддержки, в которой она нуждалась, потеряв ребенка. Он был не в состоянии говорить об этом, поэтому поступил так же, как делал всегда: просто похоронил свои чувства где-то очень глубоко и сконцентрировался на управлении своей бизнес-империей. Вряд ли он мог винить ее в том, что она стала проводить много времени с друзьями, но в то же время ревновал ее к ним, а особенно к их гитаристу, Райану Феллоузу. Одна только мысль о том, что Изабель и ее гитарист могли быть любовниками, заставляла закипать его кровь. Изабель обвиняла его в том, что он отказывался общаться с ее друзьями, но все дело было в том, что он просто не мог контролировать свой собственнический инстинкт. Константин очень боялся, что унаследовал опасную для окружающих ревнивость своего отца.
– Три года назад мы ненадолго стали любовниками. Те выходные, что мы провели в моей квартире в Риме, были очень… захватывающими, но… – он пожал плечами, – я не был заинтересован в длительных отношениях и думал, что ты это понимаешь.
Резко оборвав их связь вскоре после возвращения в Лондон, он пытался убедить себя, что это к лучшему, и лучше остановиться, пока все не вышло из-под контроля. Изабель должна была понять, что «длительные отношения» и «обязательства» не для него.
– Но тут судьба подкинула нам неожиданный сюрприз. Когда ты сказала мне, что беременна, то я понял, что не позволю своему ребенку родиться вне брака. Свадьба была единственным выходом и моим долгом.
Изабель вздрогнула. Осознание того, что Константин предложил ей пожениться только из чувства долга, отозвалось болью в ее сердце. Она сказала Константину, что ждет от него ребенка, потому что думала, что он имеет право знать об этом. Но когда он сделал ей предложение, она убедила себя, что у него все же есть какие-то чувства к ней. Горькая правда заключалась в том, что она видела лишь то, что хотела видеть.
И все же она никак не могла расстаться с мыслью, что между ними было что-то еще.
– Нам было хорошо вместе сначала, – напомнила она ему.
– Я не отрицаю этого. Мы собирались стать родителями, поэтому ради нашего ребенка было необходимо установить приемлемые отношения между нами.
Так значит, Константин просто устанавливал приемлемые отношения с ней, заполняя дом сотнями желтых роз? А она ведь просто упомянула как-то, что это ее любимые цветы. Значит, она просто вообразила ту близость между ними, которая стала только крепче после их трехнедельного медового месяца на Сейшелах?
Она смотрела на его точеные черты лица и думала, с чего она вдруг решила, что видела тогда в его глазах теплоту? Почему ей казалось, что именно любовь заставляла их сиять, словно яркие сапфиры? Какая же она была дура! Несмотря на все, что случилось, несмотря на его холодность к ней в последние месяцы их брака в глубине души она все же надеялась, что у них есть шанс снова все вернуть. Но теперь эта хрупкая надежда окончательно рассыпалась, и Изабель была шокирована тем, какую сильную боль ей это причинило.
С большим трудом она привела в порядок свои мысли и эмоции и даже умудрилась изобразить холодную улыбку, снова посмотрев на Константина.
– Тогда нам нечего больше друг другу сказать. Я буду ждать от тебя нового заявления на развод, которое я сразу же подпишу и отправлю тебе. Как я понимаю, в этом случае нас разведут очень быстро.
– Я велел своему адвокату предложить тебе финансовую поддержку. Я не понимаю, почему ты настаивала на подписании брачного договора, по которому ты не получаешь вообще ничего.
– Потому что мне ничего от тебя не нужно! – с жаром воскликнула Изабель. – Мне повезло, что я в состоянии и сама зарабатывать хорошие деньги, но даже если бы наша группа не стала такой успешной, я бы не согласилась принять от тебя никаких подачек.
– Ты все такая же. Из всех женщин, которых я знаю, только тебя раздражали любые мои подарки.
Ей действительно не нужны были все эти дорогие подарки. То, чего она хотела, он был не в состоянии ей подарить – любовь и брак, в котором бы они оба были настоящими партнерами. Интересно, существовали ли вообще такие браки?
Ее глаза снова задержались на лице Константина, как будто она старалась навсегда запечатлеть в памяти его черты. Глядя на его губы, изогнутые в циничной улыбке, она почувствовала, что должна как можно скорее выбраться из этого дома, пока она еще держит себя в руках. Сейчас она обрадовалась своему умению создавать иллюзию чрезвычайной уверенности в себе, которому она научилась на сцене. Она не спеша прошла через комнату к двери и обернулась только возле дверного проема.
– Я попрошу своего юриста отвергать любую финансовую поддержку, которую ты будешь мне предлагать.
– Черт, Изабель, ты не должна отказываться от моих денег. В музыкальной индустрии все ненадежно, и пусть ваша группа находится сейчас на пике популярности, но никто не может знать, что будет завтра.
– У тебя больше нет повода нести за меня ответственность, – резко сказала она.
Встретившись с ним взглядом, она почувствовала, как в этот момент он мысленно раздевает ее, и злилась на предательскую реакцию своего тела, которое мгновенно отреагировало жаркой волной. Он всегда отличался этой способностью выводить ее из равновесия одним только взглядом.
Звонок телефона, доносившийся откуда-то из глубин ее сумки, был спасительным поводом для бегства. Она достала его и, посмотрев, кто звонит, бросила извиняющийся взгляд на Константина.
– Ты не возражаешь, если я отвечу? Это Карли, наверное, хочет напомнить, что мы сегодня днем собирались пойти по магазинам.
– Фотограф из «Рок стиля» хочет перенести съемку на завтра вместо середины недели. Тебе удобно будет? – спрашивала Карли бодрым голосом. – Хорошо, я ему передам. – После этого они распрощались, и Изабель собиралась положить телефон в сумку, но он снова зазвонил. Подумав, что это снова Карли, она, не глядя на дисплей, ответила на звонок и почувствовала, как ее сердце ухнуло куда-то в пятки, после того как услышала пугающе знакомый голос.
– Привет, Иззи. Это твой дорогой Дэвид. Помнишь, ты написала «Моему дорогому Дэвиду», когда давала мне автограф? Я знаю, что ты сейчас в Лондоне, и надеюсь, что мы сможем поужинать вместе.
