Сердце из пшеницы и ромашек (СИ) - Котенко Елена

— Как тебе наша деревня? — спросил у неё Игорь, собирая поломанные ветки в кучу.

— Деревенская. Непривычно, но выглядит мило.

— Это потому, что ты ещё ничего не видела! Тут такая речка течёт — парное молоко, а на полях пикники классно устраивать. Пойдёшь вечером с нами купаться?

— Посмотрим вечером.

— Она боится, мы плавать не умеем, — спалила контору Аня.

— Да она неглубокая, не переживай. Да и мы, если что, научим, — подмигнул им Рося.

— Ты-то? А кого в прошлом году доставали из-под моста? — хмыкнул Виктор.

— Я тогда был молодым и глупым. А сейчас я уже преисполнился в своём познании. Ты сам-то пойдёшь?

— Как Цветок скажет.

— И не надоело же ей с тобой? Неужели она не хочет на лето куда-нибудь свалить?

— Я бы предложил поездку на тот свет.

— Витя! — возмутилась Даша.

— Не называй меня так, — буркнул тот.

— Нет, сейчас ты ведёшь себя как самый настоящий дед Витя, а не Виктóр!

— А он умеет вести себя по-другому? — удивилась Лика.

Виктор ошарашено глянул на нее и налег на лопату под смех друзей. Такой большой компанией парни реактивно шли по участку, и, когда часы пробили три, оставались неочищенными и невскопанными лишь самые дальние углы.

— Ликочка, — жалобно протянула Аня, которой надоело путаться под ногами парней. — Мы есть-то будем, или ты все приготовленное сама съешь?

Так был объявлен перерыв. Хозяйка представила гостям суп и жареную картошку с грибами — работяги быстро все смели. Котикова терзала кусочек хлеба и боковым зрением поглядывала на Виктора, который очень странно ел: раскидал грибы с картошкой по разным сторонам тарелки и употреблял каждое по отдельности, грибы — с интересом, а картошку скорее на автомате. Лика подумала, что здесь, в деревне, они, верно, едят картошку, как обычные люди хлеб — всегда и везде.

— Потрясающий обед! — заявил Рося и хитро улыбнулся. — За такой стол я обязан отблагодарить хозяйку поцелуем.

Лика не успела придумать, что ответить, когда Аня ловко забралась на стул и спросила:

— Тебе в какую щеку удобнее: правую или левую?

Ярослав не стал скупиться и чмокнул её в обе.

— К сожалению, у нас к чаю только варенье, и, по-моему, оно старовато.

— Я сейчас сбегаю в магазин, — Паша схватил кепку со стола.

— Я с тобой! — Аня уцепилась за его руку.

Все смотрели, как Лика разливала по кружкам — старым, фарфоровым, с золотым орнаментом — душистый чай. Вокруг пели птички, а какая-то пчелка заинтересованно кружилась над их головами. Виктор косился на руки Лики, которые аккуратно обрывали веточку мяты и опускали каждому в чашку листики, а Даша смотрела, как парни таращатся на новую соседку. Она невольно сравнивала себя с ней и, естественно, в голове во всем проигрывала, однако Даша увидела, как тепло улыбнулась Котикова, когда протягивала ей чашку, и подумала, что они все же смогут стать друзьями. Вряд ли её, городскую, заинтересует кто-то из деревенских парней. А даже если и так — какова вероятность, что из четверых она выберет именно его?

Аня заявилась в калитку с ноги, довольная, неся коробку маленьких пирожных.

— А почему они погрызенные? — поинтересовалась Лика.

— Мы по дороге встретили мышку, — не моргнув глазом, ответила малая. — Поделились.

— Подтверждаю, — серьёзно кивнул Паша.

Пирожные оказались старыми, заветревшимися и невкусными, но подростки топили его в чае, и все за разговором становилось сносным. Парни отправились доделывать работу, девушки — помыть посуду. Одна Аня, наевшись, зазевалась, и Лика отошла уложить её спать.

— Надолго её вырубает? — поинтересовалась Даша.

— Час-полтора. Столько носиться-то — никому сил не хватит.

— Смотрю, она от Роси не отлипает.

— Ей нравятся большие компании и много внимания.

— Парни от тебя, к слову, тоже.

Лика тяжело вздохнула, не зная, что ответить.

— Мне не хотелось бы их обижать…

— Тебе никто не приглянулся?

— Я их слишком мало знаю, — уклончиво ответила Лика

— Хочешь, я расскажу тебе про них?

— Что именно?

Даша хитро улыбнулась и села на лавочку.

— Рося — это вечный кипишь, вожак стаи. Он играет за нападающего всегда, он и в жизнь такой — все в лоб. Паша — это наглость. Подколки, шутки, намёки, искусственная грубость и безразличие. Но он верный, как пёс, и всегда поможет. Игорек — наш цветочек, эпицентр доброты и нежности, но и робости. С ним всегда просто, он умеет слушать и слышать, поддержит и обнимет. Виктор — гордец. Никогда ничего не стерпит, молчать не будет, себе в укор не пойдёт. Ему что взбредет в голову, что он посчитает правильным — так за тем и будет идти, снося все на пути. Вспыльчивый, не покажет слабости. Он голкипер — мечи ловит намертво.

«Как будто я домашнее животное себе выбираю, — мелькнула в голове у Лики. — Сама буду общаться — сама и пойму, кто какой. Вдруг все не так, как кажется…»

— Интересный набор, — отозвалась Котикова.

— Да… есть из чего выбрать.

— А тебе кто нравится?

— Мне? Они все мои. Но ты скажи, кого захочешь украсть — я подумаю.

Лика решила сохранить молчание.

— С ума сойти! Где ты такие взяла?

Котикова обернулась и заметила Дашу со своими серёжками — бижутерия из Zara, ничего особенного, но в глазах девушки светился восторг.

— В городе купила. Если хочешь, папа может как-нибудь свозить нас прогуляться по магазинам.

— Хочу! А кем твой папа работает?

— Директором, — уклончиво ответила Лика.

— Вот это батя.

— Мы закончили. Иди смотри, — раздался голос Виктора со двора, когда солнце уже тянулось вниз.

Лика не узнала свой участок — оказывается, он большой и очень перспективный. Парни разгребли заросли и пропололи землю в местах, где будут будущие грядки и клумбы. Уставшие, грязные, раздетые по пояс, они прятались в тени дома и пили воду из-под крана.

— Всё отлично, спасибо большое, — улыбнулась Котикова и протянула им деньги.

— С вами приятно иметь дело, — подмигнул ей Рося и запихнул купюры в карман. — Ну что, на речку?

— Прямо сейчас?

— А чего ждать? Или кто-то против?

— Мне нужно дождаться, пока Аня проснётся. Я не могу её оставить.

— Мне нужно к Цветку заскочить, — отозвался Виктор. — Вы идите, а я потом зайду за ними и приду. Вы там же, на лебедином?

— Да. Хорошо. Тогда не прощаемся, — Рося крепко пожал ей ладонь и удалился со своей свитой.

— Я проверила твой пробник, — сказала Лика, рассматривая ползучего по бетону жука-оленя. Она ждала, пока Виктор спросит её, проявит интерес к своим результатам, но он молчал, долго мыл руки, натягивал майку на поджарое тело.

— Всё плохо? — наконец, озвучил он, остановив на ней свой коронный взгляд.

— Нет. Больше половины правильно.

— Насколько больше?

— На один, — улыбнулась Лика. — Это правда неплохо.

— Мне нужно написать два теста Цветку. Если зайду через полчаса, будете готовы?

— Я — да. Аня, надеюсь, тоже.

— Хорошо.

Виктор подхватил свои вещи, забрал забытый секатор, не глядя на нее, и лишь у ворот остановился.

— Мы завтра продолжим? — тихо поинтересовался он.

— Да.

Он кивнул, толкнул калитку и глянул на неё сквозь резной забор.

— У тебя очень вкусные грибы получаются.

Не сказав больше ни слова, Виктор ушёл. Лика со вздохом потерла лицо и зашла в дом.

— Какой же ты сложный…

***

Виктор задержался минут на десять, но Лика этого даже не заметила: Аня то ли недоспала, то ли переспала и капризничала по любому поводу. И солнце не свети, и птицы не пойте, и папа приди. Когда Виктор, наконец, появился, он застал рыдающую Аню и уставшую Лику.

— Эй, что у тебя произошло, крутышка? — спросил он.

— Она меня обижает, — крикнула Аня.

— Чем?

— В кефире недостаточно пузырьков, — ответила Лика, помешивая трубочкой напиток. — И полотенце мокрое.

— А мы смотри как сейчас сделаем, — Виктор посадил Аню себе на колени и стал кулинарить: перелил кефир в пиалу и накрошил туда печенье, бросил сверху ягод. — Теперь это целое блюдо, смотри какое вкусное!