Мэрилин Кэмпбелл - Сила страсти (Сборник)
В этот момент Доминик положил руку Каре на талию, и они закружились в танце. Он прижимал ее к себе и скользил среди других пар так, словно танцевал всю жизнь. Доминик оказался потрясающим танцором. Хотя, что тут удивительного, подумалось Каре: он был хорош во всем.
«Воспоминания» смолкли, и оркестр заиграл рок‑н‑ролл. Доминик улыбнулся и подал Каре руку.
— Ты отлично танцуешь, — похвалил он ее немного позже, у стойки.
— Ты тоже здорово двигаешься, — улыбнулась девушка в ответ. — Хотя чего еще ожидать от признанного донжуана!
Доминик чуть заметно поморщился. Ему определенно не нравилось, как это звучало в устах Кары. Конечно, он вполне заслужил подобное прозвище, но разве в этом был весь он? Доминик объехал весь мир, и не только увлечения женщинами в разных уголках света были его целью. Он много работал, гораздо больше, чем развлекался. Кара не могла знать этого. Как не могла знать и о его благотворительной деятельности. Это было слишком скучной темой для журналистов.
— Может, отдохнем немного? — спросил он, заметив свободный столик в углу зала. — Я бы выпил чего‑нибудь. Ты, не против?
Кара кивнула, и они заказали бутылку шампанского.
— Здесь становится довольно шумно. — Девушка, обвела взглядом танцующих.
— Я бы сказал, слишком шумно, — согласился Доминик. — У меня есть. — Он поднял бутылку за горлышко и протянул Каре руку. — Пойдем.
— Что ты задумал? — улыбнулась в ответ девушка.
— Сейчас увидишь. Сначала надо прокатиться на лифте.
Они вышли из зала. Доминик нажал кнопку последней палубы.
— Насколько я знаю, наверху только огромный холл и пара пентхаусов. — В голосе девушки звучало любопытство.
— Тебе понравится, — подмигнул ее спутник. — Нам сюда.
Он вытащил из кармана ключ и открыл роскошную дверь с позолоченной ручкой.
— Проходи.
Кара шагнула внутрь и остановилась, ошеломленная.
— Это же королевские апартаменты! Невероятно!
Доминик закрыл дверь и поставил бутылку на стеклянный столик, рядом с двумя приготовленными бокалами.
— Я хотел удивить тебя.
Кара восхищенно обвела взглядом помещение. Неяркий свет галогеновых светильников отражался от полированных поверхностей. Он хотел ее удивить? Да он потряс ее! Мягкий белоснежный ковер устилал пол. Кожаные кресла цвета шоколада смотрелись строго и элегантно, на стенах висели подлинники известных художников, а окна были задрапированы шторами того же шоколадного оттенка, что и мебель.
Кара увидела распахнутую дверь, ведущую из гостиной в спальню. Роскошная кровать невероятных размеров была застелена шелковым бельем.
— Нравится?
— У меня просто нет слов! Мой «люкс» — жалкое подобие этого великолепия!
Доминик усмехнулся, довольный:
— Тогда шампанского?
Кара кивнула молча и подошла к окну. Еще больше удивленная, она поняла, что это вовсе не окна, а раздвижные стеклянные двери на частную веранду.
— Можешь открыть их, если захочешь, — произнес Доминик, наполняя бокалы.
Она распахнула двери и подставила лицо свежему бризу.
— Мне кажется, я уже и так слишком много выпила.
— А мне кажется, еще недостаточно. — И Доминик с усмешкой подал девушке хрустальный бокал на тонкой ножке. — Думаю, надо выпить за романтику этого вечера. — Он чокнулся с ней бокалом. Хрусталь отозвался тихим звоном.
Кара сделала глоток и засмеялась — верхнюю губу защекотали пузырьки шампанского.
— Тебе удается удивлять меня снова и снова, — шепнула она и смутилась. — Отсюда отличный вид, — добавила Кара, чтобы сменить тему.
— Мне тоже нравится то, что я вижу. — Доминик в упор смотрел на нее. В этот момент тихо зазвучала «Свеча на ветру» Элтона Джона. — Я поставил диск. Не возражаешь? — спросил Доминик. Он взял из рук Кары пустой бокал, и поставил его на пол рядом со своим. — Давай немного потанцуем.
Девушка согласилась. Все происходило так естественно и необычно, что она расслабилась и отдалась настроению вечера.
— Вы пытаетесь соблазнить меня, Доминик Домейни? — поддразнила она его.
— А, разве ты против?
Вовсе нет. Доминик был не похож на Гила! Мечтая о романтическом вечере с ужином при свечах, музыке и шампанском, Кара отдавала себе отчет, что все могло оказаться слишком спланированным, предсказуемым, оттого пресным. Но этот вечер был совсем другим, потому что другим был Доминик.
— Я отвечу чуть позже, — сказала девушка, смущенная ходом своих мыслей.
Улыбнувшись, Доминик наклонил голову и поцеловал Кару. Она пыталась обвинить шампанское в той внезапной слабости, которую испытала, но виной всему был Доминик. Да, он умел целоваться! Поцелуи, которые дарил ей Гил, едва ли могли сравниться с этими поцелуями. От них пол уходил у Кары из‑под ног, и она не сразу осознала, что его пальцы расстегнули молнию платья.
Доминик тоже чувствовал себя непривычно рядом с этой женщиной. Раньше он никогда не отдавался влечению так полно, словно наблюдая за собой со стороны. С Карой все было как‑то иначе, и он почти не осознавал, что делает. Вкус ее губ, ее запах, то, как самозабвенно она отвечала на его ласки, доводили его почти до безумия. Доминик жаждал прикасаться к ее телу, хотел увидеть ее обнаженной, заниматься с ней любовью так, как никогда этого не делал. Он должен доказать ей, что Гил просто ничтожество в сравнении с ним, и превратить две недели круиза для Кары в сказку. А когда эти дни истекут, они…
Доминик оборвал себя. Не может быть никаких «они» по окончании плавания! В Барселоне она покинет судно, а ему предстоит дать отчет о состоянии дел на борту «Одиссея». Будет ли Гил ждать Кару на берегу? И как отреагирует она, если он снова обманет ее?
Зачем он думает об этом сейчас? Кара в его объятиях, а остальное пока, не важно!
Доминик приподнял лицо девушки за подбородок и заглянул ей в глаза.
— Тебе нравится, как мы проводим время?
— Не задавай ненужных вопросов. Ты же знаешь, что это самый прекрасный день в моей жизни, — прошептала Кара, облизнув припухшие от поцелуев губы.
И он снова и снова целовал эти губы, почти обезумев от страсти. Доминик не мог понять, остановилось время или несется с бешеной скоростью. Кара прижималась к нему, чуть постанывая, когда он проводил кончиками пальцев по ее шее, касался ключиц.
Доминик потянул тонкие кожаные лямки вниз и оставил их свободно свисать на обнаженных руках девушки. Платье соскользнуло до талии, открывая грудь.
— Господи, как ты прекрасна! — выдохнул Доминик, отступая на шаг. — Ты сложена как богиня! Твое тело создано для любви.
