Барбара Делински - Бриллиант
— Потому что я хорошая мать, Джефф. И я буду любить ребенка. И что бы ты ни сказал, я горжусь собой, тем, что мне удалось совместить семью с карьерой, что я сделала то, что сделала.
Чувства быстро брали над ней верх. Опустив глаза, Сара стала рассматривать мраморный пол, но не нашла утешения в его причудливом орнаменте. Когда она вновь подняла глаза и заговорила, голос ее звучал из самых глубин ее души:
— Мне не нужно было выходить за тебя замуж, чтобы открыть свой западный филиал. У меня достаточно и средств, и связей. Тебе это, несомненно, известно. — Запнувшись, она все же продолжала: — Почему, по-твоему, я все же согласилась на этот брак, если не затем, чтобы восполнить в своей жизни то, чего мне не хватало? Когда-то мы питали большие надежды. Разве ты не понимаешь, что я хотела вернуть то, что мы некогда потеряли? — Глаза ее затуманились, а голос упал до шепота. — Тебе не приходило в голову, что я, может быть… может быть, снова полюбила тебя?
Слыша, что говорит, Сара разозлилась на самое себя — за то, что действительно влюбилась, за то, что призналась в этом. Не в силах разглядеть сквозь слезы лицо Джеффри, она уцепилась за остатки своей рассыпавшейся на глазах гордости.
— Скажу тебе одну вещь. Теперь, когда я, наконец, нашла то, что делает мою жизнь полнокровной, я не собираюсь это терять! Тебе удавалось так хорошо разыгрывать любовь в последние два месяца… что ты можешь, черт тебя подери, гордиться собой!
Резко повернувшись, чтобы уйти, не теряя достоинства, Сара пересекла комнату и дошла до двери, но обнаружила, что та заперта. Она нажала на ручку и дернула, снова нажала и снова дернула, но защелка не поддавалась. Оглянувшись, Сара увидела на лице Джеффри самодовольную улыбку. И тут же поняла, что он запер дверь на предохранитель, что он вовсе не желал отпускать ее, что бы ни говорил, осознала, что заглотнула наживку, как он на то и рассчитывал.
— Ты блефовал! — в гневе воскликнула она.
Джеффри медленно подошел к ней.
— Это правда — и это сработало. — Его улыбка становилась все шире, и ямочка на щеке стала безжалостно соблазнительной. — Настало время, чтобы один из нас выложил всю правду. Я лишь дал тебе небольшой толчок.
— Ты воспользовался моей слабостью, — упрекнула Сара, но ее возмущение было вымученным. На самом деле она не знала, что ей чувствовать, ярость или облегчение. — Это нечестно! В моем состоянии трудно разбираться в твоих лукавых маневрах.
— Леди, что касается маленького представления, какое вы здесь устроили, то, по-моему, вы в отличной форме для того, что у меня на уме. — Не говоря больше ни слова, он притянул ее к себе и поцеловал долгим и крепким поцелуем, утверждая свои права на нее. Когда она, наконец, высвободилась, у обоих кончилось дыхание.
Но у Сары не было ничего решено, за исключением того, что он все еще находил ее привлекательной. При необходимости она всегда сможет положить этому конец.
— А ты, Джефф? — спросила она, выпутываясь из кольца его рук. — Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.
Когда он взглянул на нее сверху вниз, на лице его появилось выражение пронзительной нежности.
— Я люблю тебя, Сара. Я хочу, чтобы ты навсегда осталась со мной. Ты нужна мне. Разве ты этого не видишь?
Услышав в его тоне настойчивые нотки, Сара разрешила себе осторожную надежду.
— Я хочу видеть это, но… иногда это бывает нелегко. Случается, что ты кажешься таким далеким, когда я не знаю, о чем ты думаешь, и боюсь сказать тебе, о чем думаю я.
— Мы не разговариваем.
Она осмелилась слегка улыбнуться.
— Ты хочешь сказать, мы говорим, но не разговариваем.
— Именно. И нам предстоит это изменить. С этого момента пусть у нас будет что на уме, то и на языке.
— Я люблю тебя, — прошептала она с мгновенной покорностью.
— А я люблю тебя, — ответил он, протягивая ей навстречу руки приглашающим жестом, которого она ожидала. Не колеблясь, она прижалась к нему всем телом, совершенно выдохшаяся, но полная страсти. — Здесь твое место, — сказал Джеффри. — Никогда не забывай этого. — Он еще сильнее притянул ее к себе, зарываясь лицом в золото ее волос. — Я люблю тебя, Сара Маккрей Паркер. Я люблю тебя.
Сара никогда не слышала столь восхитительных слов.
— Правда? — спросила она, стараясь поверить в то, что ее мечты могут исполниться.
— О да, — простонал он, вздрогнув. — Я люблю тебя. — Они стояли, обнимая друг друга, выражая желания своих сердец. Когда, наконец, Джеффри пошевелился, то лишь затем, чтобы взять ее на руки и понести к двери.
— Ключ, — хрипло прошептал он. — В кармане моей рубашки.
Покопавшись, Сара, в конце концов, достала ключ, остановившись на полпути, чтобы запечатлеть нежные поцелуи на его шее вблизи воротника. Ее кожу, казалось вдруг обдало жаром.
— И сколько бы ты продержал меня так взаперти?
— Пока ты не решила бы остаться.
Она держала перед ним ключ.
— Я сдалась очень скоро, не так ли?
Он посмотрел на нее с обожанием.
— Очень скоро. — Потом указал головой на дверь. — Открой ее.
— А что, если я этого не сделаю? В каждой игре два игрока, как тебе известно. Я помню одну интересную ночь, которую мы провели как раз здесь.
— Открывай, — прорычал он.
Она нагнулась и открыла дверь.
— Куда ты меня несешь?
— Я только следую указаниям врача?
— Указаниям врача?
— Угу. Он прописал тебе постельный режим, и ты будешь его соблюдать.
— Но, Джефф…
— Не спорь.
Она и не спорила. Потому что, в конце концов, он нес ее… в свою кровать. Наконец- то.
Двое суток спустя она оставалась на том же месте, когда Джеффри ворвался в комнату с тем же полным любви выражением, которое не сходило с его лица со времени их объяснения. Наклонившись над ней, он ласково и медленно поцеловал ее, а потом выпрямился, чтобы скинуть пиджак и бросить его на стул.
— Ты рано пришел сегодня, — с удовольствием отметила она, глядя, как Джеффри выкладывает на ночной столик блокнот.
Он широко, с любовью улыбнулся.
— Что-то я не мог сосредоточиться. Потом поднял подбородок и потянул за конец галстука. — Смешно, но в последние дни это стало моей постоянной проблемой.
— О?
— Не говори это «о?» с таким невинным выражением лица. Уверен, что ты точно знаешь, в чем заключается эта проблема. — Галстук упал поверх пиджака, и Джеффри занялся пуговицами рубашки. Сара наблюдала за ним как завороженная, ощущая, как растет в ней возбуждение. Снимая брюки, он, в конце концов, сказал: — О'кей, теперь можно. Что у тебя сейчас на уме?
— Сейчас? Я думала, как я обожаю твое тело. — Выскользнув из-под одеяла, она села на кровати, потянувшись к нему. Джеффри с жаром подался вперед, увлекая её вместе с собой обратно на постель и осторожно укладывая на подушки. И так они лежали, со сплетенными вместе руками и ногами, а их лица разделяло расстояние всего в несколько дюймов. Сара откинулась назад, устраивая голову на его плече. — Как чудесно!
