Джулиус Лестер - Ты мое чудо!
Шеннон поймал на себе вопросительный взгляд Клэр, когда она пошла вдоль грядок, выпалывая сорняки. Ветерок чуть шевелил пряди ее густых волос, падавших на плечи.
Хотя Шеннон не сдвинулся с места, его глаза продолжали осматривать местность: сады, домик, окружающую его лужайку... Потом он снова перевел взгляд на Клэр, которая по-прежнему была настороже. Наверное, она надеется, что он уйдет и оставит ее в покое, с горькой иронией решил Шеннон. Господь свидетель, ему тоже хотелось бы этого. И в нем снова вспыхнул гнев на Найджела.
— Я не видел босой женщины с того времени, как уехал из Ирландии, — проговорил он наконец негромко.
Можно подумать, женщине нельзя ходить необутой!
Шеннон уловил неприязнь в ее взгляде. Он отчаянно пытался уменьшить напряженность между ними. Если она не будет ему доверять, он не сможет ее охранять. Шеннон снова помянул недобрым словом Найджела.
Он заставил себя еще раз завязать разговор:
— Я не хотел вас обидеть, но это действительно так. Моя сестра Дженни, которой примерно столько же, сколько вам, всегда ходит по саду босиком. — Он указал на грядки. — Похоже, они видят много заботы. Дженни говорит, что растениям хорошо, когда их любят.
Простое упоминание имени сестры немного ослабило боль, с которой он о ней думал.
Вы понимаете, что я чувствую! Клэр изумленно выпрямилась. Шеннон смог прочесть ее мысли! В ней проснулась надежда. Мать и отец, хоть они горячо ее любили, совсем не понимали ее с тех пор, как она вышла из комы. И вдруг этот высокий напряженный незнакомец с небесно-голубыми глазами, черными волосами и мягкой, нерешительной улыбкой смог ее понять.
Вы психиатр? Надеюсь, что нет. Клэр решила, что с нее хватит всяких тестов. Бородатые старички-очкарики объявили, что у нее посттравматическая истерия и она из-за этого не может говорить.
Шеннон заметил, что на какую-то долю секунды напряженность отпустила Клэр. Ему удалось ее тронуть, он был уверен. Он сделал еще одну попытку заговорить, но слова его прозвучали холодно:
— Сорняки хорошо класть в компост. У вас здесь есть компостная куча?
Клэр пристально смотрела на этого странного мужчину, стараясь почувствовать его, не слушая слова, которые он, похоже, произнес от отчаяния. Если бы она встретила Шеннона на людной улице, она испугалась бы. Лицо у него было такое же худое, как и фигура, нос — прямой и крупный, чуть изогнутые брови широко поставлены. Глаза были удивительно настороженные. И даже в тот момент, когда он ей улыбнулся при встрече, взгляд остался жестким. После нападения, так изменившего всю ее жизнь, Клэр полагалась на свои чувства, стараясь разгадать намерения людей. Психотерапевт в больнице назвал это паранойей. Сейчас Клэр ощутила, что Шеннона непроницаемой завесой окружает печаль — огромная печаль. В предчувствии какой-то опасности?
Почему? Эта опасность грозит мне? Но мысли о ней навевает его вид, это несомненно. В его чертах нет следа доброты, эмоций. Страх соседствовал в ней рядом с удивлением. Она никак не могла забыть его печальную кривоватую улыбку, на секунду выдавшую его ранимость.
III
Шеннон наблюдал, как Клэр медленно идет к калитке. Одно это зрелище подняло в нем бурю желаний. Она двигалась с грацией танцовщицы, чуть покачивая бедрами и осторожно переступая через узкие грядки. Он решил не идти за ней следом, а дать ей время привыкнуть к его присутствию. В этот момент малиновка, сидевшая неподалеку от него на заборе, перелетела на верхушку старой корявой яблони, росшей сразу за огородом. Тут же послышался отчаянный писк: только оперившийся птенец неуверенно устроился на ветке у гнезда, требовательно трепеща крылышками. Малиновка порхала рядом с пищей в клюве.
Шеннон ощутил присутствие Клэр и медленно повернул голову. Она стояла всего в паре метров, пристально глядя на него. В ее прекрасных серых глазах лежала тень. Шеннону она была знакома — такая же тень лежала в глазах Дженни.
— Этот птенец упадет с ветки, если не будет осторожен.
Да. Вчера он упал, и мне пришлось его поднимать и возвращать в гнездо. Не в силах выговорить ни слова, Клэр кивнула, вытирая руки о брючины. Она опять пожалела, что с нею нет бумаги и ручки. Внутренний голос подсказывал ей, что этому незнакомцу можно доверять. Стоя неподвижно, он наблюдал, как птенец неловко цепляется за ветку.
Вдруг птичка вскрикнула. Клэр открыла рот, пытаясь закричать, но у нее получился только сдавленный возглас. Птенчик беспомощно полетел через ветви и, перевернувшись несколько раз в воздухе, упал на землю. Опомнившись, малыш заверещал, требуя помощи. Около него кругами носились родители.
Клэр бросилась мимо Шеннона, собираясь спасать птенца, как накануне.
— Нет, — прошептал Шеннон, останавливая ее движением руки, — я сам.
Почувствовав нагретую солнцем гладкую кожу, он мгновенно разжал пальцы. Прикосновение испугало не только его — ее тоже.
Клэр ахнула, отскочив назад. Там, где он дотронулся до нее, кожу чуть покалывало. Изумленный ее реакцией, Шеннон с неприязнью посмотрел на нее, но сразу же укорил себя. У него сжалось сердце при виде отразившегося в ее взгляде ужаса — словно он и есть тот убийца. Конечно, он действовал необдуманно. Почему-то в присутствии Клэр он теряет равновесие.
Клэр увидела в глазах Шеннона неодобрение, сменившееся глубокой печалью. Все еще не оправившись от его прикосновения, она снова попятилась. Наконец жалобный писк птенца привел ее в чувство, и она смогла оторвать взгляд от Шеннона, указав на прыгающего в траве малыша.
— Ага, ладно, я поймаю его, — раздраженно пробормотал Шеннон. Он злился на себя. На какую-то долю секунды у него дрогнуло сердце при мысли о том, каково было бы целовать Клэр, пока она не начнет задыхаться от страсти. Ругая себя за то, что позволил подумать о таком, Шеннон быстро пошел к птенцу. Какой женщине он может быть интересен? Он, мрачный, замкнутый, необщительный человек. Человек, которого преследует прошлое. И это прошлое может в любой момент ворваться в настоящее и погубить женщину, может быть, готовую его полюбить. Нет, он опасен — и он не станет ставить под удар слабое существо.
Он наклонился и бережно поднял птенца, не обращая внимания на родителей, которые кружили над его головой, пытаясь защитить свое чадо. Осторожно взяв кроху в ладони, он строго заглянул птичке в глаза.
— В следующий раз тебя может отыскать кошка, которая решит, что ты подходишь для вкусного обеда.
Положив птенца в нагрудный карман рубашки, он полез на дерево. Стоя внизу, Клэр наблюдала за его ловким подъемом. Он был удивительно расчетлив: не наступал на ненадежные ветви, внимательно осматривался, прежде чем переставить ногу или подтянуться повыше. И в то же время он был полон мужественной грации.
