Нора Меллон - Тропа любви
Только сейчас, стоя на палубе, Дайана поняла, что жила не правильно. Но время не повернуть вспять! Что ж, подумала она, никогда не поздно изменить образ жизни. Надо наслаждаться каждой минутой, секундой и, может быть, посмотреть прямо в глаза опасности. Или пройти по узкой тропинке над пропастью, чтобы захватило дух, а потом, когда нога нащупает твердую, надежную почву, ощутить радость оттого, что препятствие преодолено. От таких мыслей сердце Дайаны забилось с удвоенной силой и чувство счастья охватило все ее существо.
Раздумья молодой женщины, как и всех остальных, находящихся на палубе, прервала Тина, которая напомнила о том, что через сорок минут в кают-компании будет подан ужин.
Пора спуститься вниз и посмотреть, где предстоит провести ночь, решила Дайана и направилась в каюту. То, что она увидела, нисколько ее не удивило: узкая каморка с двухъярусной кроватью, тумбочка и несколько вешалок на перекладине. После того, как они проехались, постоянно подпрыгивая, на битом автобусе, Дайану ничто уже не могло потрясти.
Она переоделась в джинсы и теплый голубой мохеровый свитер, потому что если воздух и был теплым, то от воды веяло прохладой. Надо заботиться о своем здоровье, промелькнула мысль в голове педиатра. В этом была вся Дайана — ее практичность и деловитость еще в юношеские годы отталкивала молодых парней.
Через десять минут в каюту ворвалась Элис и быстро забралась на верхнюю койку. Сидеть она, конечно, там не могла, потому что до потолка было около метра. Девушка легла на живот и положила подбородок на руки.
— Я так счастлива! Спасибо, сестричка, что взяла меня с собой. Здесь просто восхитительно! А какая компания! Стивен Паттерсон — потрясный красавец! Его отпрыск тоже ничего.
Да и Гарри, если с ним познакомиться поближе, думаю, окажется интересным человеком.
Дайана хмыкнула.
— А как насчет сестер Сайерс? Почему ты о них ничего не сказала?
— Бабульки — просто класс! Но ты же понимаешь, что я в первую очередь обратила внимание на мужскую половину группы. Кстати, кто-нибудь произвел на тебя впечатление?
— Да. Матрос, — сказала Дайана и прилегла на нижнюю койку.
— Почему? — с интересом спросила Элис и сверху посмотрела на сестру.
— Потому что он молча отнес вещи в каюту и не совал свой нос, куда не следует. — Дайана начинала злиться, но старалась не показывать своего раздражения сестре, хотя голос ее прозвучал довольно резко.
— Мне он тоже понравился, — мечтательно произнесла Элис и перевернулась на спину, подложив ладони под голову. — Среди остальных мужских особей, которые находятся на этой посудине, он самый привлекательный.
— Элис, откуда ты набралась таких слов! Разве можно о человеке говорить «особь»?
— Дорогуша, ты отстала от жизни. Я не знаю, какие беседы в колледже ты вела с подружками десять лет назад, но мы в основном болтали о парнях, об их внешности и телосложении, а не об умственных способностях.
Слова Элис заставили Дайану вспомнить свои юношеские годы, где в перерывах между занятиями они с подругами действительно делились впечатлениями о ребятах, с которыми встречались. Она не была святой, у нее был постоянный друг. Если девчонки меняли парней как перчатки, стараясь не останавливаться на одном, то Дайана влюбилась не на шутку в самого красивого парня по имени Майкл.
Ей нравилось проводить время в его обществе, потому что он воплощал в себе все ее представления о настоящем мужчине. Высокий жгучий брюнет с карими глазами, с атлетической фигурой покорил ее сердце. Он умел красиво говорить и тем самым проложил дорожку к ее сердцу. Остальные ребята в колледже были ей неинтересны, потому что их волновали только деньги, бары и размер лифчика их подруг.
Беда пришла неожиданно. Однажды преподавательница истории послала ее в библиотеку за какой-то книгой. Проходя по аллеи, Дайана увидела свою лучшую подругу Эмму в объятиях Майкла. Девушка не хотела верить своим глазам, но эти два человека были ей до боли знакомы. Сдерживая слезы, она быстро побежала за угол библиотеки. Прислонившись плечом к холодному камню, Дайана разрыдалась.
Ее вера в настоящую любовь рухнула в один миг. Как могли два самых близких человека предать ее?
Почти целую неделю Дайана сознательно избегала встреч с Майклом, ссылаясь на то, что пишет курсовую работу, а Эмму просто игнорировала, когда та лезла с разными разговорами.
Сердце разрывалось на части, когда Дайана вспоминала целующуюся парочку. Ночами, рыдая в подушку, она клялась, что больше никогда не откроет свое сердце мужчине, закроет его на замок. Пусть самолюбивые лгуны подбирают ключ, этот замок им никогда не открыть!
Дайана не стала затворницей, и у нее всегда был друг, с которым она проводила время, но воли чувствам уже не давала. Поэтому измена Билла ее особо не огорчила. Да, призналась себе она, горько сознавать, что он позарился на более молодую девушку. Но я в любом случае одна не останусь. У меня красивая внешность, на которую чуть ли не каждый день западают как одинокие, так и женатые мужчины.
— Элис, ты, наверное, права: я отстала от жизни. Только слово «особь» все равно режет слух. Если взять, к примеру, Гарри, то мне кажется, что он приличный молодой человек, — тихо произнесла Дайана.
— Как думаешь, сколько ему лет?
— Ну, наверное, около тридцати.
— А вот и нет! Ему всего двадцать пять! — радостно воскликнула Элис.
— Да? Наверное, это из-за бороды он кажется старше, — спокойно сказала Дайана, потом, посмотрев на сестру, спросила:
— И когда же ты успела это выяснить?
— Только что. Мы с ним немного поговорили на палубе.
— Ты неисправимая болтушка, Элис. Теперь я понимаю твоих родителей, которые решили немного от тебя отдохнуть.
— Ха! Еще неизвестно, кто от кого отдыхает. Это моя мамочка совсем меня запилила. То я не так оделась, то ужасно разговариваю, то плохо учусь. У меня в ушах до сих пор звенит ее звонкий голос. Я ее, конечно, люблю, но она никак не может понять, что мне уже стукнуло двадцать. В азиатских странах девушка в таком возрасте уже замужем и имеет детей!
— Извини, дорогая, но мы живем в Америке, а не в какой-то там Саудовской Аравии. А для матери ты всегда останешься ребенком, даже когда тебе стукнет сорок. Поэтому тебе надо просто смириться с этим и не лезть на рожон. Можно что-то пропустить мимо ушей, а к чему-то и прислушаться.
— Да я все это прекрасно понимаю! Но иногда не могу сдержаться и резко ей отвечаю. Потом мне становится стыдно и неловко за то, что наговорила сгоряча много обидных слов. Отец старается не вмешиваться в наши скандалы: он знает, что через несколько минут я приду в себя и попрошу прощения. Вот такая у нас жизнь.
