Сара Вуд - Путешествие в Португалию
– Вы умеете управлять грузовиком? – прорычал он.
– Нет, не умею.
– Тогда зачем пытаетесь?
Стараясь скрыть испуг, она сказала:
– Кто-то из нас двоих должен вести машину. И я выбираю себя!
Он наморщил лоб.
– Что?
– Вы хотели бросить меня посреди дороги, – дрожащим голосом произнесла она.
Дэкс поморщился.
– Не будьте смешной. Я собирался пригласить вас в бар и угостить кофе или коньяком.
Она удивленно оглянулась, пытаясь разглядеть здание рядом. Это на самом деле был бар.
– Но почему? – сконфуженно спросила Мэдди.
– Вы устали. Или расстроены. Не важно что, – угрюмо пробормотал он. – Это все, что я мог придумать.
– Спасибо. Я бы выпила чашечку кофе.
– Думаю, и мне не помешает глоток бренди, – сказал Дэкс.
Лишь на мгновение Мэдди опустила глаза, по привычке признавая право мужчины решать за нее. Однако быстро пришла в себя, вспомнив, какой ей следует быть, и выпалила:
– Ну и ну! Вы и без бренди достаточно энергично управляете машиной!
Он спрыгнул с подножки грузовика.
– У меня перерыв на обед, – сказал он, растягивая слова. – Я намерен съесть огромную тарелку свежих, поджаренных сардин и запить их бренди.
Мэдди задумалась. У нее слюнки потекли, когда она вспомнила огромные вкусные сардины на ломтях хлеба из муки грубого помола.
– Звучит заманчиво. Я присоединюсь к вам.
Взяв туфли в одну руку, она начала вылезать из машины, но, встав на подножку, обнаружила, что ситуация принимает неожиданный оборот. Прямо под ней была огромная лужа, в которую она непременно бы угодила.
Вытянув босые ноги в его сторону, Мэдди выжидающе улыбнулась. Дэкс не шелохнулся. Просто стоял и наблюдал за ней непроницаемым взглядом, без намека на галантность.
Она увидела группу проходящих мимо мужчин. Они улыбались и предлагали свою помощь.
– О, вы так добры. Я не могу…
Сильные руки обвили ее талию. И, прежде чем она успела возразить, водитель грузовика поднял ее в воздух, перенес через лужу и бережно опустил на полоску травы.
– Спасибо, – прошептала Мэдди, пытаясь надеть туфли и покраснев от всеобщего внимания.
Все мужчины, находившиеся в баре, разом вздохнули, когда она села, скрестив ноги и совершенно позабыв, что вместо обычной, скромной одежды на ней узкая, короткая юбка.
– Я пойду помою руки и по дороге закажу что-нибудь поесть, – бросил ее спутник.
– О, – тихо сказала девушка, почувствовав, что начинает нервничать. – Не оставляйте меня. Я чувствую себя экспонатом на выставке.
Он презрительно хмыкнул.
– Одеваясь подобным образом, вы вынуждаете людей разглядывать вас, – сказал Дэкс безжалостно. – К тому же я не могу есть, пока не помою руки.
Мэдди наблюдала, как он шагает к стойке.
Несколькими минутами позже дверь из мужской комнаты открылась, и она сделала вид, что внимательно изучает книгу.
Девушка услышала звук шагов, скрип стула, придвигаемого к столу. Она продолжала читать, рассеянно теребя волосы, пока не почувствовала, что взгляды всех мужчин устремлены на нее.
– Вы нарочно провоцируете их? – пробормотал Дэкс раздраженно.
– Конечно, не нарочно. Это получается естественно, – кокетливо ответила она.
Он презрительно посмотрел на нее.
– И цвет ваших волос – тоже естественный?
Она улыбнулась.
– А мне идет такой цвет?
И, к своему изумлению, обнаружила, что, затаив дыхание, ожидает ответа.
– Блондинкой вы были бы куда привлекательней.
Боже, да это же ее натуральный цвет! В отместку за его прямолинейность Мэдди спросила:
– Почему вы не следите за своей внешностью?
Он нахмурился.
– Времени не хватает. Сегодня закончил работу, поехал в Фару, заехал на стройку, а потом в аэропорт.
– Вы могли бы поставить будильник на более раннее время, – сказала она.
– Четыре часа утра и так достаточно рано для меня, – огрызнулся Дэкс.
– Четыре!.. – негодуя, воскликнула она, возмущенная деспотичным отношением Фицджералдов к служащим. – Я поговорю с Дэкстером и потребую, чтобы он перестал вас эксплуатировать.
– Даром потратите время. Я должен справляться с работой.
Мэдди была тронута. Ей представилась семья, которую он должен прокормить. Темноволосая жена, симпатичная, но измученная, и четверо детей. Возможно, еще овдовевшая мать.
– Ваши сардины.
Бармен поставил перед ними две огромные тарелки с сардинами и маленький штоф бренди.
Ее спутник уткнулся в тарелку с рыбой.
Мэдди сочувственно наблюдала, как он со зверским видом расправлялся с сардиной. Потом подумала о чем-то и загрустила.
В конце концов она тоже взялась за рыбу, решив отбросить печальные мысли.
– В чем дело? – спросил он.
– Все в порядке, – пробормотала она, разжевывая сухой хлеб.
Погрубевший от работы большой палец нежно поднял ее подбородок.
– У вас влажные ресницы, – заметил он.
– Я просто подумала о грустном. Мои родители погибли здесь.
Его рука освободила ее подбородок, он помрачнел, и складки у скул стали еще глубже.
– Поэтому вы уехали в Англию? – спросил он.
– Мы с дедушкой спаслись бегством на буксире, – призналась она.
– Воспоминания расстроили вас.
– Лишь на секунду. Все в порядке. Я не думала, что возвращение сюда так обострит мои эмоции.
– Жизнь сущий ад, даже если не ворошить тяжелые мысли, – пробормотал он.
Тоска и подавленность слышались в его словах.
– Расскажите мне, почему ваша жизнь столь ужасна, и, возможно, я смогу что-то сделать для вас, – предложила Мэдди, наклоняясь к нему.
Когда он нахмурился и посмотрел на нее, сузив глаза, она поняла, что совершила ошибку. Новая Мэдди не должна проявлять свои истинные чувства, она вообще не умеет сочувствовать, и ее сердце невозможно затронуть ничем.
Сочувствие, проявленное ею, ставило под угрозу тщательно продуманный имидж. Девушка поняла, что план может рухнуть еще до того, как она встретится с Дэкстером.
Необходимо срочно сделать что-нибудь экстравагантное. К счастью, кто-то заиграл на расстроенном пианино.
Она вздохнула с облегчением. Да. Это то, что надо. Конечно, это был не канкан, но что-то похожее. Она одарила его соблазнительной улыбкой.
– Вы удивлены. Но мне нравится, что я умею манипулировать мужчинами и обводить их вокруг пальца, – промурлыкала она. – Я обработаю Дэкстера, и вы получите то, что вам нужно. Подумайте над моим предложением. А теперь я хочу танцевать.
Она соскочила со стула и начала танцевать сальсу, задавая пианисту необходимый ритм. Она тысячу раз видела по телевизору, как это делается, и подумала, что у нее неплохо получается.
Того же мнения были и жители деревни. Вскоре она кружилась в танце то с одним, то с другим мужчиной. Время от времени она поглядывала на своего спутника, но было непонятно, какое впечатление произвел на него ее танец.
