Донна Стерлинг - Его забавы, ее заботы
Он указал взглядом на диван:
— Сядь.
Она вздернула брови, но с протестом решила повременить — он, казалось, готов был схватить ее снова при первом же неверном движении. Не то чтобы она испугалась, просто больше не хотела схваток с Джейком Роулендом: она все еще находилась под впечатлением от последней.
Гордо подняв голову, она села в кресло возле дивана и сложила руки на груди, словно защищаясь. Спутанные волосы оказалось невозможно причесать, губная помада начисто уничтожена поцелуями, но она не стала ее обновлять — пусть не думает, что она прихорашивалась для него.
Под его пристальным взглядом предательский румянец начал разгораться на ее щеках. Он молчал, а ей подумалось, что все же не мешало бы взглянуть в зеркало.
— Так что происходит между тобой и Эваном? — наконец довольно невежливо спросил он, поставив свой кофе на каминную полку.
— А какое тебе дело?
— Когда я последний раз заезжал в город, вы были только добрыми друзьями. И коллегами. По крайней мере именно так, казалось, он это рассматривал. С каких же пор все так накалилось?
— Ты не знал, что мы с Эваном встречаемся?
— Мы пару дней были вместе во Франции, но об этом он не упоминал.
Она постаралась скрыть обиду. Если верить Джейку… И тут же упрекнула себя: конечно, ему не стоит верить! Этот парень всегда портил ей жизнь, хвастаясь, например, на студенческом балу, что он с ней встречается и что он отец ее ребенка. А никакого ребенка не было, да и встречаться она с ним не встречалась!
— Как тебе известно, мы с Эваном всегда были близки, — ответила она. — Потом стали еще… ближе.
Джейк хотел было что-то сказать, но отвел взгляд и посмотрел на огонь. Невероятно, как он напоминал Эвана: те же золотые отблески пламени на густых волосах, та же увлекательная игра теней на суровом лице. Но его поза казалась более энергичной, его присутствие — более заметным. Чтобы отвлечься, Бриана потянулась к чашке с кофе.
— Ты действительно не веришь, что я не нарочно обманул тебя сегодня? — спросил он.
Бриана помолчала. Она не могла обсуждать сегодняшнее фиаско, ее нервы все еще слишком напряжены, чтобы вступать с ним в дискуссию.
— Не мне оценивать твое прошлое, — наконец резко сказала она, — но тебе и раньше хотелось быть на месте Эвана.
Он нахмурился — сама оскорбленная невинность.
— Когда это?
— В школе, когда мы с тобой впервые встретились в начале марта. Я назвала тебя Эваном и спросила, не могу ли пойти с тобой в экологический клуб.
— И что я ответил?
Она отвела с глаз прядь волос и заложила ее за ухо.
— Ты сказал, не «убраться» ли мне подальше…
Отблеск воспоминания мелькнул в его глазах.
— Помню. — Он не улыбнулся, но она знала, что хотел бы. — Я никогда не был уверен, ответишь ты «да» или «нет».
Ее пальцы обхватили чашку.
— Хорошо еще, что в другом конце холла я встретила Эвана, а то не простила бы ему той своей растерянности.
— Господи, Бриана, нам было по пятнадцать или шестнадцать, и это был последний раз, когда я хотел бы оказаться на месте Эвана.
— До сегодняшнего вечера, — бросила она, ставя чашку.
Его взгляд замер на ней, заставив ее пульс участиться.
— Клянусь, я думал, ты знаешь, кто я.
Она хотела бы ему верить. Иначе ненавидела бы его еще больше, чем сейчас.
— Но почему ты думаешь, что я строю планы насчет тебя? — спросила она, искренне недоумевая. — Ты же знаешь, я всегда старалась тебя избегать.
— Ха, я-то знаю. — Он, сложив руки на груди, облокотился на каминную полку. — Но ты же сама сказала, что… хм… втайне хотела меня еще в школе.
Она от этого напоминания побледнела и не могла найти слов для достойного ответа.
— Знал бы ты, что я имела в виду Эвана, — слабо пробормотала она.
— Ну, я не знал. — Он сделал шаг по направлению к ней, пригвоздив ее пристальным взглядом к креслу. — Однако не забывай, что там я остановился, — напомнил он ей, ткнув пальцем в направлении спальни. — Как ты думаешь, почему я остановился, Бриана? Думаешь, это было легко?
— Нет, — прошептала она, не желая возвращаться к прежней дискуссии… к тому моменту, когда она попросила его… — Уверена, нелегко.
— Вот то-то и оно! Если бы я хотел обмануть тебя, почему же не пошел до конца?
Пару мгновений она искала подходящее объяснение, потом вспылила:
— Потому что ты знал, что если б это произошло, то Эван или я убили бы тебя.
Он уставился на нее в изумлении:
— Напугала до смерти! — В его сарказме можно было не сомневаться. — Я остановился потому, что если я занимаюсь с тобой любовью, то хочу, чтобы ты знала, что это именно я!
Горячее тепло затопило ее. Она поднялась на дрожащие ноги и отошла от него подальше. Ей хотелось сказать, что такого не будет никогда — она никогда не станет заниматься с ним любовью, зная, что он собой представляет, — но это прозвучало бы слишком вызывающе. Поэтому она благоразумно сменила тему:
— Я даже не знала, что ты в городе. Когда ты приехал? Где Эван?
— Дела задержали его в Европе, а я был готов вернуться домой. Зачем пропадать билету!
— Но откуда же я могла знать об этом!
— Масса людей знают, что я вернулся.
— При мне никто не упоминал об этом.
— Нет? Ну-ка, взгляни на это, — он потащил ее на кухню и указал на заваленный стол: бутылка шампанского с прислоненной к ней блестящей открыткой «Добро пожаловать домой»; кастрюлька с открыткой, перевязанная ленточкой; торт, украшенный розовой надписью, гласившей: «Ждущая тебя… Джули», и внизу номер телефона. — Подношения от моей… э… встречающей комиссии, — буркнул он.
Бриана в смятении рассматривала стол. Потом, обретя голос, чуть заикаясь, произнесла:
— И ты… ты думаешь, я из тех женщин, которые… бросаются тебе на шею?
Его глаза снова блеснули.
— Ты единственная, кто действительно бросился.
— Ох! — Сжав кулаки, она поспешила мимо него из кухни.
Он схватил ее за руку и вернул обратно:
— Бриана…
Она выдернула руку:
— Я слишком ценю себя, чтобы гоняться за кем бы то ни было!
— О, узнаю… Не спорю! — Он озорно полуулыбнулся и слегка дернул ее за прядочку возле уха. — Полегче, слишком много на себя берешь.
Она в изумлении уставилась на него. Конечно, Джейк и не должен был придавать значение их близости. Жизнь для него — игра, сплошные шальные выходки. Покорение богатых, красивых женщин по всему свету он считал своего рода видом спорта: каждая завоеванная женщина — победа в единоборстве. Из сплетен о нем она знала одно: он авантюрист, неспособный на серьезные отношения.
