Джоан Пикарт - Магия луны
— Я пойду.
— Не уходите, — сказала Джой. — Деклан, не уходите. Справиться со стрессом вовсе не трудно, если вы разберетесь, в чем дело. Неужели ваша работа важнее вашего здоровья и, может быть, даже жизни? Останьтесь, пожалуйста, и подумайте о том, что я сказала.
Когда Деклан взглянул в карие глаза Джой, он испытал бурный всплеск волнения, который, однако, угас прежде, чем он смог признаться себе в нем. Ему на смену пришел длительный, глубокий жар, и Деклан был бессилен оторвать свой взгляд от Джой.
Ее голос умолял, подумал он, в ее словах звучала искренность, когда она просила его не уходить. Она действительно переживает за него? Или же это профессиональный прием? Маленькая психологическая хитрость, усовершенствованная длительной практикой? Заставить пациента почувствовать себя необходимым, особенным, создать впечатление, что о нем заботятся на профессиональном уровне! «Я уверен, что это так. Со мной разговаривает доктор, а не женщина», — решил Деклан. Он был почему-то разочарован.
— Вам нужно побольше набрать пациентов, чтобы оправдать высокую арендную плату на ваш кабинет, не так ли?
«Что с ним?» — подумала Джой. Она отвела взгляд и уставилась на свои руки, крепко прижавшиеся к поверхности стола. Когда она просила Деклана остаться, чтобы суметь защитить его от возможного физического и психического ущерба, ее слова исходили из глубины души и не имели ничего общего с тем, что она практикующий психолог. Говорила Джой-женщина. Почему? Что такое в Деклане Харрисе заставляло ее терять профессиональные качества? Она испытывала глубокое, волнующее желание и, замерев под неотразимым взглядом этого мужчины, умоляла его не уходить. О Боже мой! Происходящее ее пугало.
Она повернула голову и увидела, что Деклан, профилем к ней, внимательно смотрит на аквариум. Полы его пиджака были откинуты, большие руки лежали на стройных бедрах. Ее охватила дрожь.
— Мне не следовало говорить это, простите, — сказал он спокойно, продолжая разглядывать аквариум. — О том, что вам нужны пациенты для уплаты ренты. Я прошу извинить меня. Я хорошо понимаю, что вы как доктор обязаны выполнять свой долг и делать все возможное, чтобы люди получали ту помощь, в которой они нуждаются.
Но быть может, ее просьба остаться была просьбой женщины?
Он медленно повернулся и посмотрел на нее.
— Прав ли я?
— Да, — сказала Джой, кивнув головой, — но…
Он не разгадал, подумала Джой, что она говорила с ним как женщина, а не как психолог. Она совершенно была потрясена своими чувствами, но Деклан, хвала Господу, об этом не подозревал. Ее достоинство не было задето.
—…но? — подсказал он.
— Ничего!
Черт возьми, подумал Деклан. Он надеялся, что она скажет нечто большее, например, что ее слова не были профессиональным приемом, который в прошлом она использовала на упрямых пациентах сотни раз. Но почему это так много для него значило? Он сам не знал. Рассеянно Деклан потер кончиками пальцев лоб.
— Голова болит? — спросила Джой.
Он быстро опустил руку.
— Я знаю все ваши болезненные ощущения, Деклан, потому что Билл рассказал мне о них. Вы определенно подвержены сильному стрессу. Ваше тело дает вам знать, что оно дошло до предела, что вы злоупотребляете его возможностями. И сейчас вы должны сделать выбор, очередь за вами. Вы можете преспокойно продолжать в том же духе и делать вид, что вы непобедимы, до тех пор пока не придется расплачиваться за свою ложную непобедимость, или же вы можете воспользоваться преимуществами разума, чтобы исправить ситуацию, которая, в противном случае, скоро станет совершенно неконтролируемой. Вам, Деклан, нужно решать.
— Да? Неужели? — сказал он, отвернулся и снова стал рассматривать аквариум.
Что случилось с его клятвой ограничить встречу десятью минутами, сокращенными сначала до восьми, а затем и до шести минут? Случилась Джой Барлоу.
Он засунул руки в карманы брюк, его пальцы обхватили упаковку аспирина в одном кармане и пакетик со средством, нейтрализующим кислоту, в другом.
Итак, признался он себе, эти средства стали неотъемлемой частью его жизни, ему необходимо было знать, что их у него достаточное количество и они всегда под рукой. В будущем, возможно, он сможет отказаться от них, работая прежнее количество часов в день. Но это позже. А сейчас? Если он откажется сотрудничать с Джой, она укажет ему на дверь. Это определенно. Но этого не должно случиться. И сейчас он решит, останется ли он или уйдет.
Он вытащил лекарства из карманов и положил их на стол Джой.
— Я сдаюсь и признаю свое поражение, — он посмотрел на нее. — Я в вашем распоряжении, доктор Барлоу.
Сердце Джой как-то странно забилось от слов Деклана, но она решила проигнорировать свое сердцебиение. Однако удержать улыбку она не смогла.
Джой встала.
— Вы решили остаться? Вы намерены следовать моей программе управления стрессом?
Деклан взглянул на нее, бросил быстрый взгляд на таблетки, лежащие на столе Джой, затем снова встретился с ней взглядом:
— Я не в восторге от своего решения, но… да!
Джой обошла вокруг стола.
— Деклан, я очень рада, — она посмотрела прямо в его зеленые глаза, и улыбка исчезла с ее лица, как не бывала. — Я… действительно…
Деклан почувствовал, как его тело напряглось. Он продолжал смотреть на Джой.
— Вы рады? Почему? — спросил он срывающимся голосом.
— Потому что…
Потому что она не хотела бы, чтоб что-то плохое случилось с ним. Потому что она не могла думать честно, когда он смотрел на нее вот так. Потому что… О, проклятие, просто она была рада.
Он поднял руку и легким движением провел большим пальцем по ее губам.
— У тебя, — сказал он, шагнув ближе к ней, — самые соблазнительные губы, какие я когда-либо видел, — он медленно склонил голову к ее лицу. — Я сойду с ума, если сейчас не поцелую тебя, Джой Барлоу.
«Нет!» — запротестовал ее разум, но «О!» — было все, что она сказала… Деклан нежно взял в свои руки ее лицо и поцеловал Джой.
— Да! — согласилась она, опустив ресницы.
Его губы были мягче и чувственнее, чем она предполагала. Горячее желание водоворотом закружило и сотрясло Джой. Язык Деклана нежно и настойчиво раздвинул ее губы, и она подчинилась, встретив со страстным желанием его язык.
Как долго она ждала этот поцелуй? Час? День? Всю жизнь? Она не знала, и это не имело никакого значения, потому что этот поцелуй длился и не походил ни на какой другой поцелуй, испытанный ею прежде.
Сладкий нектар, подумал Деклан. Он был как в тумане. Джой — сладкий нектар. Ее губы просто созданы для него, и он ждал целую вечность, чтобы овладеть ими. Поцелуй был блаженством. Но он мог привести их к аду, если они сейчас же его не прервут. Тело Деклана изнывало от желания обладать этой изысканной женщиной.
