Стефани Лебон - Время решений
— Не стоит беспокоиться, миссис Мелисент, — услышала Фейс, как во сне. — Миссис Броуди — моя сестра. Придется ей ночевать у меня. Не отправлять же ее спать в сугроб, правда? — С этими словами он послал владелице «Гранд-Кули» улыбку, от которой та покрылась краской и защебетала:
— Конечно, конечно! Все в порядке, мистер О'Грэди. Я только сделаю запись в книге.
— Значит, все устроилось наилучшим образом. — Арни повернулся к спутнице с таким невозмутимым видом, что ей захотелось его ударить. — Идем, сестричка.
Фейс раскрыла рот.
— Но… — начала она, — я не могу…
— Не волнуйся, ты не стеснишь меня больше, чем бывало. А где твой багаж?
— Не имеет значения, — быстро сказала она. Багаж был в машине, которая стояла на ремонте в гараже Хьюго. — Арни, я все-таки пойду. Может быть… э-э… успею на последний автобус.
— Дохлый номер, — бросила миссис Мелисент. — Отменены все рейсы.
— О… — Фейс беспомощно посмотрела на Арни.
— Пошли, — злорадно усмехнулся он, прежде чем повернуться и поблагодарить хозяйку.
Фейс не шелохнулась. Сделав два длинных шага, Арни взял ее за локоть и потащил в номер.
— Ради Бога, не делай вид, что мы — два подростка, собравшиеся сотворить что-то неприличное на уик-энд, — холодно произнес он.
— Она все равно догадается, что я не твоя сестра, — возразила Фейс.
— Не раньше, чем у местных развяжутся языки.
— Так зачем тогда…
— Затем, моя дорогая сестричка, что миссис Мелисент будет счастлива получить плату за твою постель. — Остановившись, он открыл дверь. — Сюда.
Фейс оказалась в чистой безликой комнате с двумя кроватями. Из груди ее вырвался вздох облегчения.
Арни сардонически смотрел на нее.
— Ты все еще почитываешь те дурацкие книжки?
— Какие книжки?
— Ну, то старье, где добродетельная героиня вынуждена провести ночь в постели порочного героя. В реальной жизни такое случается редко. — Кинув пренебрежительный взгляд на женскую фигуру в мокрой парке, он добавил: — К счастью.
— Вот как? — Фейс с удивлением ощутила его взгляд, прожигающий кожу. — Ты что, нередко заглядываешь в подобные книжки? В них, кстати, куда больше смысла, чем в привлекающих тебя описаниях убийств и прочих безобразиях.
Арни ничуть не смутился.
— Сдаюсь. Да, временами я вмешивался в твой круг чтения.
— Напыщенный осел, — неловко съязвила Фейс.
Он склонил голову.
— Спасибо. Во время оно ты готова была смириться с моей напыщенностью. И даже приветствовала ее как свое спасение.
Скинув сапоги, Фейс села на ближайшую кровать.
— О, Арни, прости, с моей стороны это было ужасно.
— Да? Но вполне в твоем духе. — Он расстегнул парку. — Полагаю, ты ведешь себя по отношению ко мне так, будто я — носитель какой-то неприятной современной болезни или соблазнитель невинных девиц. А может, следует понимать твои слова как попытку загладить вину?
— Я не имела в виду…
— Конечно нет, — прервал ее Арни. — И никогда ничего плохого не имела в виду. Это твоя извечная беда — сначала прыгаешь, а потом смотришь куда. Ну а я уж подберу осколки. — Скинув парку, он сел на другую постель и стал стягивать сапоги. Потом откинулся на подушки, подложив руки под голову, и продолжал: — Но ведь ты теперь большая девочка. Верно, милая? Слишком большая, чтобы тебя отшлепать, слишком взрослая, чтобы тебя извинить. Может, тебе лучше принять сложившуюся ситуацию… — он махнул рукой на обе постели, — как наилучший выход в данных обстоятельствах? И пожалуйста, не смотри на меня, как на ученика Джека-Потрошителя. Насколько помню, я никогда не причинил тебе ни малейшего вреда. Даже в тех случаях, когда ты меня сама сильно провоцировала. И еще одно… — Он чуть приподнялся, опираясь на локоть. — Если бы ты сейчас могла себя видеть со стороны, то поняла бы, что на моем месте даже обезумевший сексуальный маньяк — и то задумался бы.
Фейс заморгала и, вскочив, подбежала к большому зеркалу над комодом.
Арни был прав. Из зеркала смотрела нечесаная, холодная и голодная сиротка, а вовсе не элегантная, хрупкая молодая женщина, каковой она привыкла себя считать.
— О Господи! — только и произнесла она, судорожно дергая молнию и успев искоса бросить взгляд на Арни, выглядевшего, как назло, очень привлекательно в своем толстом свитере и обтягивающих джинсах. Да, перед ней был уверенный в себе бизнесмен — строгий, подтянутый и чертовски сексуальный. Хотя он всегда вызывал соблазн, и Фейс, пусть и неохотно, но признавала наличие в нем особого мужского магнетизма. Даже в те дни, когда он сам себя назначил ее опекуном, надзирателем и критиком, не допускавшим и намека на какие-либо удовольствия. Суровая мужественность Арни изрядно пугала, может быть, именно это и толкнуло ее в объятия безответственного жизнелюба Роберта как раз в тот момент, когда ей отчаянно не хватало простой человеческой привязанности…
Фейс краем глаза ухватила насмешливый взгляд, остановившийся на ее обвисшей от влаги парке.
— Да, такой видик не вдохновил бы и рядового соблазнителя, — побормотал Арни.
— С каких это пор ты перешел в рядовые? — фыркнула Фейс и прошествовала в ванную, чтобы скинуть наконец с себя вымокшую куртку.
Арни поднял бровь.
— Комплимент? — спросил он, когда она вернулась. — Или мне следует понимать это так, что я не иду в сравнение с теми, кто делит с тобой кров?
— Ох, Арни… — Покачав головой, Фейс прошлепала к окну и уставилась на мокрый снег, бушевавший снаружи. — Да нет у меня никого… Целых шесть лет не было.
— Неужели? Кстати, меня зовут не Охарни. — Он помолчал, а когда заговорил снова, голос его звучал отрывисто и уже не насмешливо. — Что с тобой было все это время, Фейс?
— Ты не… Это не…
— Не мое дело? Ну спасибо, милая. Может, мое сердце и не разбилось, когда тебя умыкнули у меня прямо из-под носа, но сказать, что я был в восторге от того, как нахальный типчик в черной коже выставил меня перед всеми круглым дураком… Вы передо мной в долгу, миссис Броуди.
Резко обернувшись, Фейс встала спиной к окну.
— Я снова взяла девичью фамилию. Меня зовут Фейс Хайленд, — отчеканила она.
Арни поудобнее устроился на подушках.
— Ну и что с вами было все эти годы, мисс Хайленд?
Молодой женщине не хотелось признаваться, какую ужасную ошибку она совершила, однако ее не покидало ощущение, что Арни и сам обо всем догадывался. Она действительно была перед ним в долгу, но если бы хоть на мгновение поверила, что он всерьез хотел на ней жениться, то не повела бы себя, как героиня плохой мелодрамы, упав перед алтарем в объятия насквозь лживого Роберта. А в конце концов случилось так, что в час нужды перед ней оказался не он, а все тот же Арни, постаревший теперь на семь лет и сколотивший изрядное состояние в Сиэтле. Тогда он с мрачной решимостью вытер ее лившиеся потоком слезы, вопреки обыкновению воздержавшись от очередной нотации, — мол, знала ведь, чем это обычно кончается! Хотя все произошло на редкость пошло и обыденно: в конце концов Роберт заявил, что ни в коем случае не станет отцом и ей придется выпутываться самой… В довершение всего он выписал ей чек, который она тотчас же так глупо порвала, и был таков…
