Лайза Максвелл - Любовь и закон
Так же пахло и от женщины, сидевшей рядом. Только в аромате, исходившем от нее, присутствовал также слабый, но ощутимый запах настоящих духов. Внутри него все сжималось, когда этот запах достигал его ноздрей. И вновь, на этот раз совсем по-другому, он посмотрел на нее, оценивая здоровый блеск ее кожи и волос, очертания груди под грубым хлопчатобумажным свитером, то, как мягкие джинсы облегали ее стройные бедра, изгиб ее…
Плохая идея. Он выдохнул сквозь зубы и постарался избавиться от мыслей, заполнивших его сознание. Не сейчас. Не здесь. Не с этой женщиной. Не раньше, чем он сделает то, для чего приехал.
— Дж. Д. Мосс все еще шеф полиции в Уайт Попларсе?
Женщина слегка нахмурилась.
— Да.
— А что старина Фрэнк Веймаут? У него хватило денег купить достаточно голосов и остаться мэром?
— Да, он все еще мэр, — медленно произнесла она, пытаясь понять, куда ведут его вопросы, какое они имеют к ней отношение. — Вы друг Дж. Д. Мосса?
В голосе девушки прозвучала надежда, и Кол внимательно посмотрел на нее:
— Нет, я не его друг.
Он видел, как исчезала эта надежда из ее глаз так же внезапно, как и появилась, увидел, что она снова борется со страхом. Вспомнил о собственном неверии, о страхе, охватившем его четыре года назад, когда он столкнулся с правосудием в Уайт Попларсе. Конечно, ее нельзя за это винить. Это не Уайт Попларс убил его брата и отправил его самого в тюрьму, это все — алчность.
— Я могла бы одолжить вам фургон.
Он слегка повернул голову и снова посмотрел на нее. Их взгляды встретились. Холли отчаянно старалась выглядеть спокойной и уравновешенной. Ей представлялось очень важным, чтобы он не понял, насколько она напугана.
— И деньги, — добавила она, как будто речь шла о каком-то пустячном деле. — У меня в кошельке около двухсот долларов. Вы можете их взять. На бензин и продукты. Оставьте фургон там, куда вы направляетесь, а я его заберу позже.
— А что делать с тобой? — спросил он с интересом, вопрошающе глядя на нее. В его темных глазах появились веселые искорки.
— О, со мной все будет в порядке, — заверила Холли, вовсе не надеясь, что это сработает. — Вы можете высадить меня на ближайшей бензоколонке, и я позвоню своей сестре, она за мной приедет.
— Полицейские, ты имеешь в виду. — В голосе его прозвучали хриплые нотки, как будто он отвык разговаривать.
— Я не сделаю этого. — Холли невинно распахнула глаза, как будто эта мысль никогда не приходила ей в голову. — Зачем мне это нужно? Вы говорили, что вас лишь необходимо подвезти, не так ли?
К ее ужасу, он рассмеялся. Медленный ленивый звук погасил все ее надежды.
— Я так не думаю, — сказал он, — однако ты достаточно умна! — Он кивнул в сторону шоссе. — Продолжай вести машину!
Он собирается меня убить, подумала Холли. Эта мысль уже несколько мгновений вертелась в голове, но она пыталась ее отогнать, отказывалась ей поверить. Собственный мозг как бы защищал ее, давал время, чтобы найти выход из положения.
Он убьет ее. Если она не сможет его остановить.
Она должна обуздать свой страх и не позволить ему помешать ей собраться с мыслями, попытаться отыскать какую-то возможность ускользнуть.
Холли подумала об оружии и о возможности им завладеть, хотя и не представляла, каким образом. Но в то же время он не мог ей ничего сделать, пока она вела машину.
Голова пухла от всяческих мыслей. Холли искоса посмотрела на «попутчика». Он спокойно и непринужденно прислонился спиной к дверце автомобиля, наблюдая за ней. Одна нога расположилась у выключателя скоростей, другая расслаблено вытянута.
На самом деле Кол не был так спокоен. От него исходило чувство тревоги и опасности. Темные глаза внимательно смотрели, скрытые полями его шляпы. Каждый мускул тела был напряжен. Одно неверное движение — и он прыгнет, как волк на кролика, и Бог знает, что произойдет.
Продолжай вести машину, успокаивала она себя. Не делай резких движений, ничего глупого и старайся делать все, что он скажет.
— Как вас зовут?
И опять в его взгляде промелькнуло что-то похожее на восхищение.
— Кол, а тебя?
В его вопросе не было интереса, и Холли осторожно посмотрела на него.
— Холли.
Он рассеянно кивнул, разглядывая дорогу.
— Хорошее имя.
Внезапно она поняла, что он пытается помочь ей расслабиться. И пока Холли старательно обдумывала, что бы это значило и как она может этим воспользоваться, он заерзал на сиденье и вытащил из-за спины одну из кукол Лизбет…
Оглядев ее, он обратился к Холли с легкой улыбкой.
— Дети?
Страх парализовал ее. Перед глазами замелькали яркие картины: как он заставляет ее ехать на ферму Эпплвуд, как стоит перед Денни и Лизбет, мучая ее рассказами, что с ними сделает, если она откажется ему помогать. Но ничто на свете не заставит ее отвезти его на ферму!
— Нет! — Она произнесла это слишком быстро, слишком напряженно, стиснув руками руль так, что пальцы ее побелели, заставляя себя успокоиться. — Это игрушка дочки моей подруги. Я отвозила ее в школу вчера утром и…
— Прекрати! — Его голос был твердым и жестким.
Холли осторожно вздохнула, ее сердце готово было выскочить из груди, она не осмеливалась смотреть на него.
— Прекратить — что?
— Я не… — Он вдруг прервал фразу и выругался. — Знаешь, Холли, я понимаю, что испугал тебя до смерти, но, клянусь Богом, я не причиню тебе никакого вреда. И твоим детям тоже. Я никогда… — Он медленно покачал головой, уставившись в окно. — Я никогда не смогу этого сделать.
Конечно, это просто уловка. Холли читала о таких мужчинах, которые делали все возможное, чтобы успокоить свои жертвы, расслабить их, и тогда они поверят в свою безопасность. А потом наступало самое страшное. Она судорожно вздохнула, думая, что ответить, что ожидать, что необходимо сделать.
Однако вскоре Холли поняла, что он не обращает на нее никакого внимания. Вместо этого Кол, как он себя назвал, все еще смотрел в окно. На лице его сохранялось холодное рассеянное выражение, он выглядел усталым и задумчивым. Как человек, попавший в беду. Как человек, доведенный до отчаяния действиями, которые не мог предотвратить. Широкие плечи под курткой поникли, усталое лицо прорезали морщины. Щетина, покрывавшая его щеки, придавала ему изможденный вид.
— Какие у вас неприятности? — Слова вылетели сами собой, она не успела их сдержать.
Казалось, он удивился. На лице появилась слабая улыбка.
— Больше, чем ты можешь себе представить, солнышко. Не будем об этом, хорошо?
Она нахмурилась.
