Виктория Васильева - Всё для тебя
Прошло двадцать лет. Клод Рашель умер, оставив детям в наследство по дому под Парижем, по комфортной квартире в самом городе, десятки миллионов франков, а сыну еще и два выставочных зала, так как всю жизнь мечтал видеть его «новым Пикассо».
Сын, уже взрослый мужчина, постоянно жил в Париже, но любимую тетушку Матильду, вторую мать, не забывал и регулярно наведывался в Питер. Он был талантливым художником. Некоторые из его картин уже купил Лувр, а персональные выставки видели во многих странах мира. Так что с полной уверенностью можно было сказать, что «новый Пикассо» состоялся.
Сама Матильда Везендок была потрясающей женщиной. Она нисколько не стеснялась своего преклонного возраста. Была весела, остроумна, а своей экстравагантностью шокировала всех. В свое время она увлекалась реставрацией музейных картин. Сейчас, когда глаза уже стали не те, она стала устраивать художественные вечера. Поскольку эти вечера приходились на четверги, их называли «четвергами Матильды». В этот день недели у нее собирался весь цвет Петербурга.
Блистательная публика: артисты, художники, музыканты вели светские беседы, угощались лучшими винами, изысканными блюдами. Обычно царила самая непринужденная обстановка.
Сегодня был четверг, и неунывающая Матильда Везендок готовилась к традиционному приему. Насвистывая мелодию немецкого марша, она расхаживала из комнату в комнату.
«Главная задача сегодняшнего вечера, — представить обществу моего любимого племянника».
Скоро один за другим последовали звонки у двери.
Публика начала собираться.
Анна была постоянной посетительницей «четвергов». Вот и сегодня она торопилась на прием. Поднявшись на четвертый этаж, позвонила.
Дом Матильды был полон гостей. Из зала доносились звуки рояля, смех и голоса.
Анна вошла в зал.
Одна стена огромного зала представляла собой собрание картин-подлинников различных современных художников. Другая — собрание антиквариата. На полках от пола до потолка разместились всевозможные статуэтки из серебра и бронзы, старинная посуда, ордена и медали времен Наполеона. Мягкие кресла, стеклянные столики и большой белый рояль отражались в паркете, словно в зеркале.
Приход Анны вызвал всеобщее оживление, восторженные возгласы. Кое-кто из мужчин бросился целовать ей руки.
Она была неотразима. Длинное вечернее платье темно-вишневого цвета очень шло к ее белокурым волосам. Такие же, как платье, атласные туфли… Анна улыбалась. Мужчины сразу окружили ее.
Катерина стояла у окна и кокетничала с уже немолодым актером. Увидев Анну, она прервала разговор и подбежала к ней.
— Привет, как я рада тебя видеть! А какое платье! Просто королевское! Сегодня все мужчины будут твои!
Анна засмеялась:
— Когда ты перестанешь говорить глупости?
Они присоединились к общим разговорам.
Матильда дымила как паровозная труба. Из одной руки она не выпускала сигарету, из другой — фужер вина. Среди общего шума ее хриплый бас выделялся как гул самолета.
У двери позвонили.
— Алле! — закричала Матильда и прищелкнула языком. — Это он, мой племянничек!
И она пошла встречать своего любимчика.
Через пять минут Матильда вернулась в зал. Ее веснушчатое лицо расплылось в довольной улыбке. За ней следом вошел красивый мужчина и стройная юная брюнетка, держащая его под руку.
Все притихли.
Любопытные взгляды обратились в сторону вошедших.
— Мой дорогой племянник, известный художник Эдуард Рашель.
У Анны перехватило дыхание.
— И Жаннет. Красавица Жаннет!
Все одобрительно закивали головами.
«Эдуард?!» — пронеслось в голове Анны.
Эдуард и Жаннет стояли рядом, улыбаясь и поглядывая друг на друга.
Анна смотрела то на мужчину, то на хорошенькую брюнетку.
«Эдуард!! А с ним эта девушка!»
Эдуард отпустил Жаннет, нежно поцеловав ее в щеку, и подошел к Матильде.
Катерина толкала Анну в бок.
— Анна, посмотри какой красавец! А?! Тебе нравится?
Но Анна не слышала ее. Оцепенение охватило женщину.
«А безумные ночи? Или это игра воображения? Сон?.. Нет, я не верю собственным глазам! Что будет, когда он увидит меня? Сделает вид, что не узнал, или, как ни в чем не бывало начнет болтать со мной о всякой ерунде?»
— Как он шикарно одет! — не унималась Катя. — Элегантный костюм, черный со стальным отливом; белая бабочка вместо галстука, приколотая к белой рубашке. Вот только эта девчонка все портит!
Анна не отвечала. Она смотрела в одну точку.
— Ну, что с тобой, Аня? На тебе лица нет, тебе плохо?
Анна молча вышла из зала.
В дверях она с кем-то столкнулась. Подняв глаза, обомлела.
Это был Эдуард.
— Анна! — воскликнул он и схватил ее за руку.
Она вырвалась, метнув в него презрительный взгляд, схватила шубку и убежала.
Эдуард кинулся за ней.
На пустынной улице никого не было.
Приехав домой на такси, Анна почувствовала себя уставшей и легла спать.
Проснувшись утром, она посмотрела на часы. Было ровно девять. Солнце ярко светило в окно. Первое, что бросилось ей в глаза, это были алые розы, стоявшие в вазе из цветного стекла.
Образ Эдуарда сразу возник перед ней.
«Хорошо, что Борис в командировке, а то надоел бы со своими упреками».
Она перевела взгляд с цветов на кольцо, подаренное Эдуардом.
«Быстро развеялась иллюзия счастья».
От мысленного сравнения мужа с Эдуардом, Анну охватило чувство волнения.
«Я не любила Бориса, а теперь, после знакомства с Эдуардом, просто ненавижу его! Как хочется вернуть те безумные ночи! Сказочный коттедж! И его, любимого мужчину! — она залилась слезами. — Я чувствую себя совсем разбитой и измученной!»
Раздался телефонный звонок.
Анна взяла трубку.
— Але! Анечка?
— Привет, Катерина.
— Как себя чувствуешь? Тебе лучше?
— Да… Передай, что я сегодня не приду на репетицию.
— Хорошо… Чуть не забыла. Я познакомилась с этим Эдуардом! Ты знаешь, такой интересный мужчина, я в него просто влюбилась. У него куча денег! Эта брюнетка, правда, так и вьется вокруг него. Но я все равно своего не упущу, ты же знаешь!..
Задорный смех раздался на другом конце провода.
Анне хотелось бросить трубку, разбить телефон, только не продолжать разговор.
— Он завтра улетает в Париж.
— Катерина…
— Но скоро вернется.
— Пока, Катерина.
— Пока, попр…
Анна бросила трубку, не дослушав, и отключила телефон.
«Вот и хорошо, что уезжает!»
И вдруг ее взволновало воспоминание о том, что у них с Эдуардом на сегодня назначена встреча.
