Вера Ирвинг - Сыграй любовь
— Что мне делать, если завтра меня выставят за дверь, как собаку? — бормотала Стефани себе под нос. — Какой же это будет позор и унижение! Надо что-то срочно придумать.
Она осмотрела комнату. Возле кровати, застеленной темно-синим покрывалом, стоял маленький столик, стилизованный под китайский, на котором едва умещалась старая лампа. Маленький коврик возле кровати Стефани расценила как попытку хозяина разнообразить скудную обстановку. Именно хозяина — женской руки в доме явно не хватало.
Впрочем, обстановка была безразлична Стефани. Главное, чтобы комната была чистой, остальное неважно. А эта комната была прямо-таки стерильной.
Стефани быстро разделась и забралась под одеяло. Она думала, что после всех треволнений сегодняшнего дня уснет как убитая, да не тут-то было: перед ее мысленным взором стоял Гарри О'Тул, а в ушах назойливо звучало: «Вам здесь не место. Мы не вас ждали».
Ничего, завтра я изменю его мнение обо мне. Он еще пожалеет о том, что наговорил мне сегодня! — пообещала себе Стефани.
Она заснула с улыбкой на устах.
2
Утром Стефани разбудил бесцеремонный стук в дверь и громкий мужской голос:
— Завтрак через пятнадцать минут!
Испуганная Стефани открыла глаза и осмотрелась. Она не сразу поняла, где находится — вокруг все было чужое, незнакомое и ничем не напоминало ее апартаменты.
Постепенно Стефани вспомнила события минувшей ночи и осознала, что находится в Ирландии, в деревне Кендалхилл, куда сбежала от наскучивших ей до смерти правил поведения, приличествующих ее статусу, и надоевших семейных обязанностей.
Сегодня комната показалось Стефани не столь мрачной, как накануне, и в скромности меблировки она усмотрела даже некий шарм и своеобразную изысканность.
Сквозь занавески проникало жгущее августовское солнце, день обещал быть жарким и душным. Стефани взглянула на часы и подсчитала, что спала менее шести часов, из-за чего чувствовала себя разбитой. Но, вспомнив о том, что сегодня должна приступить к исполнению обязанностей учителя — если, конечно, Гарри не станет чинить препятствий, — Стефани почувствовала себя гораздо лучше.
Остается убедить Гарри в том, что она достойна учить местных детей.
Стефани встала с кровати и подошла к окну. Открывавшийся из него вид она нашла прекрасным и даже поэтичным. Заснеженные вершины виднеющихся на горизонте гор привели Стефани в восхищение.
Это было так не похоже на то, что она видела накануне ночью! Мрачные монстроподобные деревья оказались при свете дня живописными соснами. Хорошо бы, если и Гарри изменил свое отношение к ней в лучшую сторону.
Стефани стала продумывать стратегию своего поведения. Мать как-то сказала ей: «Иногда, чтобы не упасть в глазах своего собеседника, лучше промолчать».
Однако Стефани полагала, что подобная философия чужда Гарри.
Как он сказал? Через пятнадцать минут? Стефани посмотрела на часы и поняла, что потеряла уже три минуты из отпущенных ей пятнадцати.
Она побежала в ванную.
Завтрак обычно готовил Гарри, так как был лучшим поваром из них троих. Разнообразием он братьев не баловал: утром, как правило, подавалась яичница с беконом и черный кофе. За столом они обсуждали план работ на день.
Сегодня утром Патрик и Джон были вынуждены убирать коттедж, предназначавшийся Стефани, но это вовсе не означало, что Гарри смирился с тем, что Стефани останется.
Не успели Патрик и Джон занять свои места за столом, как из комнаты, которая была отведена на эту ночь Стефани, послышался какой-то шум.
Близнецы дружно вскочили.
— Вы двое, куда собрались?! — строго окликнул их Гарри.
Братья виновато улыбнулись и с видимой неохотой снова уселись.
Прошло десять минут, но Стефани так и не спустилась.
— Идите поторопите ее, — распорядился Гарри. — Скажите, что у нее есть еще три минуты. Больше мы ее ждать не будем.
Патрика и Джона словно ветром сдуло.
Стефани вздрогнула, когда дверь ее спальни без стука распахнулась и в комнату вошли двое мужчин. Они широко улыбались и довольно глупо кланялись. Стефани не сразу узнала Патрика и Джона, но и после того, как вспомнила, кто они такие, не почувствовала облегчения. Что им нужно?! Почему они не постучались?! А вдруг они хотят меня изнасиловать?.. — замелькали мысли.
Близнецы продолжали широко улыбаться.
— Доброе утро, мисс Роджерс, — первым поприветствовал Стефани Джон.
— Как вам спалось? Надеюсь, вы выспались, — вторил ему Патрик.
Он толкнул брата локтем в бок, намекая, что их присутствие смущает девушку. Джон в ответ наступил ему на ногу.
— Спасибо, мне спалось хорошо, — пробормотала Стефани, удивленно глядя на двух, как ей казалось, не вполне нормальных братьев.
— Ребята, дайте мисс спокойно собраться и спуститься к нам! — послышался снизу крик Гарри.
Через несколько минут Стефани стояла на пороге кухни и молча смотрела на Гарри. Она попыталась улыбнуться ему, но его лицо осталось суровым, и тогда она переключилась на более отзывчивых близнецов.
Гарри исподтишка с интересом разглядывал Стефани. Она уже его не раздражала. Его собственное вчерашнее поведение и хамское обращение с ней сейчас казались ему временным помутнением сознания. Он любовался ее красотой, заигравшей утром новыми красками. Солнечные лучи отражались от ее блестящих волос, и казалось, что над головой Стефани сияет нимб.
Гарри подумал, что Стефани, должно быть, смелая и добрая — хотя бы потому, что она с уважением относится к Патрику и Джону, и это притом, что последние двое ведут себя как полные идиоты. Также он отметил и ее поистине ангельское терпение, так как она продолжала улыбаться близнецам.
Патрик и Джон откровенно пялились на Стефани, и Гарри, кашлянув, бросил на них устрашающий взгляд. Увидев выражение лица старшего брата, оба испуганно в один голос промолвили:
— Да-да, конечно, Гарри.
Патрик отвел взгляд в сторону, а Джон стал тупо пялиться в потолок. Если бы они только знали, как в данный момент раздражали Гарри! Внутри у него все кипело, но он старался не показывать этого.
Гарри пригласил всех сесть за стол. Стефани молча заняла стул, на который указал Гарри, он в свою очередь тоже сел, и только Патрик и Джон продолжали стоять как вкопанные и рассматривать Стефани. Она почувствовала себя жирафом в зоопарке, на которого маленькие дети постоянно показывают пальцем и говорят: «Смотри, мама, жираф».
— Вы, двое, сядьте, наконец! — придушенным от ярости голосом приказал Гарри.
Близнецы уселись за стол.
