Наташа Окли - Дорогая женщина
выступила вперед и подняла вверх большой палец. Фрее стало легче — по крайней мере ей не придется выходить из машины. Она остановилась.
— Что-то случилось? — спросила она, опуская стекло.
— Автобус задерживается, а у меня назначена встреча в Олбани. — Девочка затянулась сигаретой. — Вы едете туда?
Дождь хлестал сквозь приоткрытое окно, оставляя мокрые пятна на замшевой куртке Фреи. Она бросила взгляд на девочку — положение той гораздо хуже. Ее курточка цвета хаки промокла насквозь, а конский хвост, завязанный высоко на голове, теперь весь мокрый, уныло прилип к шее.
— Во сколько у тебя встреча? — спросила Фрея, перебирая в уме варианты своих действий. Она не знала, что ей делать.
— В двенадцать пятнадцать. Я встречаюсь со своей мамой в «Макдоналдсе».
— Могу я ей позвонить? Спросить, не возражает ли она против того, чтобы я тебя подвезла?
— Она не будет возражать.
— Мне хотелось бы позвонить ей в любом случае.
— У меня отключился телефон! — Девочка вздернула подбородок.
— Мы можем позвонить с моего, — упорствовала Фрея.
— Я не помню ее номер.
Руки Фреи сжали руль. Черт возьми, такое никогда не случалось с ней в Лондоне! Может быть, потому, что она всегда была слишком занята для того, чтобы замечать неприкаянных?
Ей надо позвонить в школу. Они проверят свои списки, и тогда она отправится в Феллингэм без ощущения вины.
— Вы подвезете меня? — Девочка еще раз затянулась сигаретой и, бросив окурок на землю, затоптала его каблуком. — Я не буду курить в вашем автомобиле. И у меня есть пластиковый пакет. — Она указала рукой на свой рюкзачок. — Я постелю его на сиденье, и вы будете спокойны за ваш кожаный чехол.
Фрея подавила улыбку. Эта девочка была еще новичком в совершении проступков. Сама бы Фрея в свое время никогда не сказала ничего подобного. Она, наоборот, непременно стала бы курить, если бы посчитала, что это кого-то шокирует, а мысль о сохранности кожаного сиденья автомобиля вообще не пришла бы ей в голову.
— Я подвезу тебя, но сначала позвоню в твою школу и попрошу связаться с твоей матерью. Мне нужно ее разрешение.
— Не беспокойтесь. — Девочка повернула назад, под крышу автобусной остановки.
— Ты знаешь, как опасно передвигаться автостопом? — Говоря это, Фрея мало надеялась на то, что ее слова произведут впечатление. — Я ведь могу быть каким-нибудь злоумышленником.
Девочка взглянула на нее через плечо.
— Вы - не можете. Вы — Фрея Энтони. Я видела вас раньше.
— Неужели?
— И все о вас говорят.
О... Почему это ее до сих пор удивляет?
— А как тебя зовут?
— Так вы меня подвезете?
Это местечко явно имело свойство поворачивать время назад. Все равно что смотреться в зеркало. И было еще одно обстоятельство... У Фреи возникло ощущение, что она видела эту девочку раньше. А может быть, это просто призраки прошлого, которые ей о чем-то напоминали?
- Я...
В этот момент позади ярко вспыхнули фары. Она обернулась и увидела, что в ее «ауди» чуть не въехал серебристый внедорожник. Девочка выругалась и мгновенно исчезла из виду.
Что происходит?
Фары погасли, громко хлопнула дверца внедорожника. И Фрея, изумившись, увидела, как из машины выскочил Дэниел Рамси и бросился к автобусной остановке.
О боже! Ей никогда не могло прийти в голову, что мужчина в возрасте Дэниела Рамси мог иметь такую взрослую дочь. Но это было так. Все его поведение выражало страшный гнев.
Его темные глаза мельком взглянули на нее, но внимание было обращено на непокорную дочь. Изумленная, Фрея наблюдала за тем, как до этого момента уверенная в себе и бойко говорившая юная особа превратилась в притихшую и послушную девочку.
Фрея отвела взгляд.
Она почувствовала странное чувство зависти, когда смотрела на них двоих. Ее никто никогда не искал. И уж точно — не отец. Никогда. Если бы он искал, это многое бы значило. Фрея приложила руку к глазам. Давно она не позволяла таким мыслям воздействовать на свои чувства.
Но это ничего не значит.
Ее родители были ее родителями. Они делали для нее все, что могли.
— Мисс Энтони?
Фрея подняла взгляд.
— Это ваш или ее? — резко спросил Дэниел. Взгляд его был обращен на окурок сигареты, валявшийся на земле около ее «ауди».
В его голосе звучал металл, и она инстинктивно восстала против этого. Кто он такой, чтобы разговаривать с ней подобным образом? Она взглянула на его дочь, с вызывающим видом стоявшую за ним, и уловила в ее глазах мелькнувшую просьбу. И Фрея непроизвольно поддалась ощущению родства с этой девочкой.
— У вас есть проблемы по этому поводу?
Его карие глаза сощурились.
— Конечно, множество проблем. — Он повернулся к дочери. — Миа, садись в машину. Быстро. Я сказал — быстро!
Девочка бросила благодарный взгляд на Фрею, прежде чем выполнить приказ. Громкий стук захлопнувшейся дверцы внедорожника выразил бурю эмоций.
Фрея повернулась к отцу девочки, ощущая себя немного виноватой.
Он помедлил секунду, стараясь взять себя в руки.
— Это было бесполезно. Я не знаю, какие у вас были намерения, но...
- Я...
— Если бы она действительно села в ваш автомобиль, я серьезно обвинил бы вас в похищении ребенка.
- Я...
— Надеюсь, в будущем вы будете заниматься лишь своими делами и не вмешиваться в чужие! — С этими словами он повернулся и направился к своему внедорожнику.
Фрею будто ударили под колени. Не хотела бы она оказаться сейчас на месте Миа, но этот отцовский гнев был ценой любви. Она не сомневалась в том, что именно любовь побудила Дэниела к таким действиям.
Но все равно он не имел нрава так с ней разговаривать! Она медленно повернула ключ зажигания. Чем быстрее она уедет из этого недружелюбного маленького городка, тем лучше для нее.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Ваша внучка здесь? — спросил Дэниел, стряхивая с куртки дождевые капли. — Мне надо перемолвиться с ней словом, если можно.
— Проходите, проходите, она там. — Маргарет кивнула в сторону столовой. — Но не думаю, что вы сегодня у нее в фаворе.
— Я даже и не надеюсь на это. Можно войти?
— Проходите, проходите, — произнесла старушка с улыбкой, — а я пока поставлю чайник.
Дэниел прошел через холл, но не отважился войти в столовую и остановился возле двери. Фрея заворачивала фарфоровую посуду и, очевидно, была полностью поглощена этой работой.
Он остановился, положив руку на косяк, и начал искать подходящие слова. Тщетно Дэниел пытался избавиться от гнева на Миа, которая поставила его в неловкое положение. Хотя на самом деле винить надо самого себя. Последние пять месяцев он так много говорил о личной ответственности, что прекрасно понимал: в случившемся виноват только он сам.
