Хелена Фенн - Счастливая ошибка
Одним шагом Рикардо преодолел небольшое расстояние, разделявшее их, и, схватив за плечи, сжал с такой силой, что Стефани задохнулась от боли.
— Ну-ка открой вот эту дверь, и мы зайдем внутрь, — потребовал он.
Вкрадчивость в его хриплом голосе заставила Стефани задрожать от страха. Она ощутила в нем не просто злобу, но холодную ярость, и то, что он контролировал свои эмоции, повергало ее в панический ужас.
— Рик… — присутствие Дика заставляло Стефани произносить слова спокойным уговаривающим тоном, — ты делаешь мне больно. И я приглашу тебя в дом, только когда ты успокоишься…
— Успокоюсь? — язвительно ухмыльнулся Рикардо. — Ты пропадаешь, потом появляешься, приходишь в церковь, свадьба летит ко всем чертям. И после этого ты просишь меня успокоиться?
Почему-то эти слова резанули по сердцу Стефани так глубоко, что на глаза навернулись слезы. Что она ожидала от него услышать? Что-то вроде — к черту Энн и мою свадьбу, давай поговорим о тебе и Дике, о прошлом, о том, как все у нас пошло наперекосяк… Нет, Стефани понимала, как глупо на это надеяться.
Конечно, глупо. Это была месть. Маленькая, сладкая месть. Хотя она оказалась совсем не сладкой — горькой до спазм в горле…
— Пошли в дом, Стеф.
Рикардо отпустил ее. Дик беспокойно заворочался на руках. Затаив дыхание, Стефани отыскала нужный ключ и попыталась вставить его в замок. Ключ застрял, и она уронила к ногам всю связку. С приглушенным ругательством Рикардо поднял ее. Он повернул ключ в замке, плечом распахнул дверь в холл и придержал ее, изображая слабую пародию на учтивость. В маленькой квадратной гостиной Стефани усадила Дика в подушки, в кресло, стараясь не показать, насколько она подавлена присутствием этого сильного, большого мужчины. Она наклонилась над столом, включила настольную лампу. Затем обернулась и увидела, что Рикардо, присев на корточки, всматривается в сына с видом ученого, который всю жизнь отдал научным исследованиям и вот теперь совершил открытие, которое потрясет основы мироздания. Дик тоже, округлив глаза, «играл в гляделки» с тем торжественным, сосредоточенным выражением на лице, какое бывает у маленьких детей при встрече с интересными для них незнакомцами.
— Мой сын? — Рикардо сказал это бесстрастно, однако слегка угрожающе. Испанский инквизитор. — Откуда я знаю, что его отец не юноша по имени Даниэль?
Это имя он процедил как ругательство. Обвинение было настолько абсурдным, что Стеф чуть не рассмеялась ему в лицо, несмотря на все свои беды и заботы.
— Он что, похож на ребенка от другого отца? — презрительно спросила она.
— Нет. — Рикардо тихо покачал головой. — Не похож.
Стефани боялась, что Дик может заплакать, но малыш что-то счастливо лепетал. Сердце у нее сжалось. Она опустилась на один из стульев, обтянутых материей в розовый и голубой цветочек. Невозможно было оторвать глаз от этой парочки — высокий смуглый мужчина и крохотный смуглый малыш, — но в сердце ее росла тревога.
— Сколько ему? — Рик взглянул на Стефани со своим всегдашним прищуром.
— Шесть месяцев.
— Как ты его назвала?
От этого вопроса у нее запершило в горле. Это тон равнодушного незнакомца…
— Ричард. Дик для краткости.
— А какую фамилию ты ему дала? Гарсиа?
Щеки Стефани запылали, как от удара. Она уже почти забыла этот равнодушно-бесцеремонный тон Рикардо.
— Ньюмен, — холодно сообщила она. — Но твое имя есть в свидетельстве о рождении.
Рикардо осторожно опустил Дика на пол, и сам вновь присел на корточки. Отец и сын в полном молчании смотрели друг на друга, казалось, целую вечность. Стефани чувствовала себя как бы частью немой сцены, наблюдая это безмолвное общение.
Рик слегка наклонился вперед, свесив руки между коленями. Стефани не могла отвести от него глаз. Строгий серый костюм в сочетании с расстегнутым воротом рубашки, сбитым в сторону галстуком с хитроумным узлом не смотрелся бы на ином мужчине. На Рикардо же, с его стройным и сильным телом, все это выглядело почти до неприличия элегантно. Она поймала себя на том, что не может отвести взгляда от его груди, прикрытой дорогой белой рубашкой. Сама того не желая, она вспомнила упругую возбуждающую мощь его тела, которое ломало, крушило, обладало ею, но так, что возносило на вершину восторга, наслаждения такого острого, что это походило скорее на боль…
Рикардо поднял голову и посмотрел на горящее лицо Стеф испытывающе пристально, как всегда прищурив глаза. В горле у нее пересохло, и она не могла произнести ни слова. Стефани судорожно сглотнула и быстро провела языком по сухим губам.
— У меня есть все основания, чтобы заподозрить тебя во лжи, — спокойно произнес Рикардо, — поскольку прямо из моей кровати ты запрыгнула в постель Даниэля.
— Я не… — Стефани замолчала, осекшись, поняв, что может сказать лишнее.
— Значит, ты лгала мне об этом?
Под его пристальным взглядом Стефани поежилась.
— Что я делала после того, как я… мы прервали отношения, это тебя не касается, — твердо произнесла она, защищаясь. — Но неужели ты и впрямь думаешь, что в таком деле я могла тебе солгать?
Рик нехотя пожал плечами.
— Всякое возможно при определенных обстоятельствах. Но я бы с трудом поверил, что ты додумалась сорвать свадьбу, чтобы подсунуть мне чужого ребенка. К тому же… — Он метнул еще один взгляд на свою маленькую копию, сидящую перед ним на полу. — Даниэль, как я припоминаю, рыжеватый блондин довольно полной комплекции, а Дик…
— Похож на тебя.
Мрачный юмор зажег огонек в его глазах.
— Вполне возможно. Поэтому, наверное, на сей раз ты говоришь правду.
— Твоя вера мне льстит!
— Ты зачала нашего ребенка, — наконец-то подтвердил Рикардо; его голос скрежетал от сдерживаемого гнева, — и ничего не сказала! Ты просто пропала, ушла из моей жизни к своему дружку Даниэлю с моим сыном, растущим внутри тебя…
— Дик и мой сын тоже, — хрипло прервала его Стефани. — Он в гораздо большей степени мой, чем твой!
— Потому что мне не позволили узнать о его существовании?
От его испепеляющего взгляда Стефани невольно вздрогнула, но глаз не отвела.
— Рик, это только потому…
— Ты бежала в Италию к своему мальчишке! И потом ты выбираешь самый подходящий момент — свадьбу Энн, чтобы объявиться вновь и поведать о том, что у меня есть сын? — грубо перебил Рикардо. — И снова убегаешь? Чтобы укрыться самой и спрятать от меня ребенка?
Щеки Стеф пылали огнем. Она медленно встала, хотя ноги были как ватные.
— Не пытайся делать вид, что тебя это заботило. — Она тщательно подбирала слова. — Тебе всегда было наплевать. Ты все проделал только для того… для того, чтобы вернуть себе Энн. Разве нет? Только для этого ты и завел роман со мной.
