Холли Джейкобс - Солнце в капле росы
— Ам! — Джесси потрогала его за нос и залопотала что-то на своем языке.
— Пойдем, маленькая болтушка. Хочу кое с кем тебя познакомить.
Они вышли на крыльцо, но Ли там уже не было.
— Как-нибудь в другой раз, — Адам прижал к себе ребенка.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Где-то плакал ребенок. Но Ли была слишком увлечена своей работой. Она понимала, что должна пойти и успокоить малыша, но продолжала рисовать, не в силах остановиться. А ребенок плакал все громче, он почти захлебывался от крика…
Ли проснулась в холодном поту. Ей и раньше снились кошмары, но их не было уже несколько месяцев. Хотя, когда она услышала днем плач ребенка Адама, Ли уже знала, что сегодняшняя ночь будет бессонной.
Понимая, что не уснет. Ли встала с кровати и подошла к окну. Оно выходило на соседний дом.
Обычно воспоминания о бабушке помогали бороться с ночными страхами. Ли еще раз взглянула на соседний дом. Когда она была совсем крохой, там жила ее прабабушка.
А сегодня в нем ночует Адам Бентон.
Мэтти.
Так вот почему ей было так важно закончить то украшение во сне!
Ли отошла от окна и выдвинула ящик стола. В нем она хранила дорогие сердцу вещи, многие из них остались с детства.
Ли вытащила старый дневник, несколько фотографий и наконец увидела то, что искала. Это была маленькая коробочка с ракушками на крышке, в которой Ли когда-то хранила разные безделушки. В ней лежало первое украшение, которое она сделала своими руками. Это был кусок стекла, выточенный в форме сердца. Именно над ним она работала в своем сне.
Ли взяла стеклянное сердечко в руки и вспомнила их последнюю встречу. Она снова подошла к окну.
Восемнадцать лет прошло.
Ли улыбнулась, вспомнив бабушкин рассказ о росе. В тот день она так и не встретила принца.
Единственным мужчиной, который ей тогда подвернулся, был Мэтти Бентон. Он пришел, чтобы попрощаться перед отъездом в Нью-Йорк.
Тогда-то он оставил этот кусочек стекла в почтовом ящике. Это был его прощальный подарок. А теперь Мэтти вернулся.
«Для всего на свете должна быть причина», — говорила бабушка.
Ее бабушка верила в судьбу и магию. И хотя бабушка ни разу не бывала в Ирландии, она слыла ирландкой до мозга костей. У нее был дар прорицания.
«Вокруг нас много волшебства», — говорила она маленькой Мэри Эйлин.
Пока ее родители зарабатывали на жизнь, пытаясь заключить очередную крупную сделку, девочка жила с бабушкой. Пока ее родители строили карьеру, бабушка учила Ли любить, быть внимательной ко всему, что ее окружает. Карьера означала для Ли всего лишь слово. Поэтому ее родители не одобряли ее затею с магазином. Она приходила туда всего на несколько часов в день, проводя все остальное время здесь, в доме бабушки. С точки зрения матери, Ли просто попусту тратила время — у ее бизнеса не было будущего.
Ли так и не смогла объяснить родителям, что работа — это всего лишь заработок, а не способ жизни. И в этом состояло то главное, в чем они никогда не могли понять друг друга.
Ли не хотела жить, чтобы работать.
Она заметила какое-то движение в доме напротив. В окне качнулась штора. Может, проснулся ребенок, и теперь он плачет, один в темном чужом доме. Точь-в-точь как в ее кошмаре.
Ли открыла окно и прислушалась. Из соседнего дома не доносилось ни звука. Только волны озера, набегая на берег, шумели где-то в отдалении.
Она накинула на плечи шаль и вышла на крыльцо. Тишина.
Должно быть, у нее просто разыгралось воображение.
Ли села в кресло-качалку на веранде. Слегка покачиваясь взад-вперед, она любовалась звездным небом, и последние воспоминания о ночном кошмаре уходили. Какой потрясающий вид, а она словно крошечная песчинка, потерявшаяся среди миллионов звезд…
— Не спится? — раздался за спиной голос Адама.
Ли подскочила как ужаленная.
— Господи, как ты меня напугал! Я не слышала, как ты подошел.
— Прости, — он вопросительно посмотрел на второе кресло, словно ожидая приглашения.
Они довольно долго сидели в тишине, не произнося ни слова.
— Не скучаешь по жене? — Ли первая нарушила молчание.
— У меня нет жены.
Ей ужасно захотелось спросить, кто была та женщина в парке, но она сдержалась.
— Ничего, что малышка сейчас одна?
— Наши дома стоят так близко, что я услышу, если она проснется. Не могу сказать, что она очень спокойный ребенок.
— Да уж. И голос у нее громкий.
Интересно, где сейчас мама девочки? Ли сгорала от любопытства, но не могла придумать, как спросить потактичнее. Перл бы не колебалась, она спросила бы напрямую. Ли так не могла.
Несмотря на возникшую паузу, они не чувствовали себя неловко. Просто качались в креслах и смотрели на небо.
Адам первым нарушил молчание:
— Я очень расстроился, когда узнал, что твоя бабушка умерла. Она была настоящей леди.
Бабушка умерла пять лет назад, но Ли до сих пор не могла смириться с ее смертью. Ей все время казалось, что она вот-вот вернется домой и на кухне ее будут ждать свежеиспеченные пирожки, а бабушка начнет ласково расспрашивать, как прошел день.
— Спасибо. Как ты узнал?
— В Нью-Йорке я выписал городскую газету Эри. Мне не хотелось терять связь с этим местом. Все-таки здесь я пережил немало счастливых моментов.
— Вот как!
— В прошлом месяце я прочитал статью о твоем магазине. Правда, я не знал, что молодой, подающий надежды художник — это ты, пока не увидел фотографию. Ты получила премию Джоунса. Это впечатляет. Я даже собирался позвонить и поздравить.
— Серьезно? — Ли была потрясена. Неужели он следил за ней все эти годы?
Адам заметил ее замешательство и поспешно добавил:
— Ты только не подумай ничего плохого. Я случайно наткнулся на эту заметку.
— Я и не думаю.
Неужели Адам так же любит совать нос в чужие дела, как и Перли Гейтс?
— Если ты ни в чем не виноват, то почему покраснел? — Ли всегда нравилось подтрунивать над ним.
— Опять ты за свое, Сингер. Сколько помню, ты всегда была язвой.
— Мне почему-то так не кажется. Насколько я помню…
Адам резко поднялся на ноги и перебил ее:
— Извини, но я лучше пойду спать. Джесси просыпается довольно рано. Спокойной ночи.
Ли долго ворочалась, пытаясь уснуть. А когда это наконец удалось, то ей приснился тот же сон, который она регулярно видела с тех пор, как ей исполнилось десять лет.
Над ней наклоняется мужчина, но Ли не может разглядеть его лицо. Он шепчет ей на ухо: «Волшебство существует».
В эту ночь ей впервые захотелось, чтобы это действительно было правдой.
