Морин Чайлд - Вернись, любовь!
Будет проще соблазнить его.
— Послушай, Брайан, — начала она, крепко удерживая Булочку в то время, как Ириска вновь уцепилась за штанину Брайана, — ведь мы можем обойтись без церемоний, правда?
— Думаю, да.
— Хорошо. — По крайней мере начало положено. — Так вот, сегодня вечером я собираюсь приготовить стейк. Пожарить на твою долю?
На какую-то долю секунды ей показалось, что он согласится. Согласие читалось в его глазах. Но в следующий момент оно сменилось замешательством.
— Нет, спасибо, не надо. Сегодня вечером я иду к Коннору. У него… кое-какие проблемы с…
Тина с улыбкой покачала головой.
— Ты никогда не умел врать.
Брайан смутился.
— А кто врет?
— Ты, — по-прежнему улыбаясь, ответила Тина, а затем повернулась к воротам своего дома. — Но ничего страшного. Я не обиделась. Персик, пойдем. Пора есть!
Собачонка моментально выпустила штанину Брайана и поскакала за Тиной на задний двор к своей миске с едой.
— Тина! — окликнул девушку Брайан.
Она остановилась у ворот и улыбнулась. Их разговор дал ей надежду. Если бы он только остался с ней наедине, то никогда бы не стал врать, что у него встреча с Коннором.
Теперь он выглядел… смущенным. Тоже хорошо. Ей только надо найти брешь в его броне, и тогда все у нее получится.
— Все в порядке! — крикнула Тина, пожав плечами и улыбнувшись еще шире. — Я пробуду здесь почти три недели. Уверена, мы еще не раз встретимся.
— Да. — Ссутулившись, словно пытался удержать на своих плечах откуда ни возьмись свалившееся на них бремя, Брайан сунул руки в карманы джинсов.
— Приятного вечера! — крикнула она ему, закрывая за собой ворота. — И передай от меня привет Коннору.
— Ладно.
Тина с собаками вошла в дом и, как только дверь за ней захлопнулась, кончиком пальца тихонько отодвинул краешек белой шторы на ближайшем окне.
Брайан поднимался по ступенькам, как на эшафот. Взойдя на крыльцо, он постоял немного, а потом оглянулся.
Тина тотчас отскочила от окна. Но не потому, что он мог увидеть ее. Девушка была поражена, почувствовав жар его взгляда, проникшего в ее сердце.
После того как Брайан скрылся в доме, она еще какое-то время стояла в кухне, уставившись в окно. И никак не могла понять, кто же из них на самом деле обезоружен.
Два часа спустя Брайан заканчивал ужин под смех Коннора, которого изрядно повеселил новый поворот событий. Сочувствия Брайан, конечно, не ждал, но и такое бурное веселье со стороны брата казалось ему неуместным.
— Значит, Тина снова в городе, — констатировал Коннор, улыбаясь. — Господи, я уже чувствую, как деньги падают мне в карман.
— И не мечтай! — отрезал Брайан" все еще находившийся под впечатлением от недавней улыбки Тины. — Она тебе не поможет выиграть пари. Если ты не забыл, это я развелся с ней.
— Помню, — ответил Коннор, подавая знак официанту принести еще кружку пива. — Хотя я так и не понял, почему.
Никто в семье этого не понял, подумал Брайан, погружаясь в воспоминания. Даже ему самому было трудно смириться с тем, что развод с Тиной — единственно правильное решение.
Образ Тины Коретти все эти годы преследовал его, возникал в его сознании в самые неподходящие моменты. Тина у плиты, в спальне или подпевающая невпопад песне, льющейся из радиоприемника во время одного из их путешествий на машине. Он помнил их ссоры, когда они кричали друг на друга до тех пор, пока один из них не начинал смеяться. И все кончалось тем, что оба они падали на кровать, чтобы заново познать друг друга.
У них всегда был великолепный секс. Соединялись не только их тела, но, как казалось Брайану, воедино сливались даже их души.
И вот однажды она ушла из его жизни, и ему пришлось смириться с этим. Он чувствовал себя опустошенным, его сердце было разбито, а душа растоптана. Даже несмотря на то, что инициатором разрыва стал он сам.
Брайан отодвинул на край стола остатки гамбургера и откинулся на спинку стула.
Ресторан «Маяк» был, как всегда, набит битком. Семьи расположились за большими столами, а парочки ворковали в темных кабинках. Просторное помещение освещалось железными светильниками, на окнах и в подвесных кашпо густо росли папоротники.
Пристально посмотрев через стол на брата, Брайан неожиданно спросил:
— А как ты соблюдаешь условия пари?
Коннор чуть было не подавился пивом, затем откашлялся и покачал головой.
— Все оказалось куда сложнее, чем я ожидал.
Брайан рассмеялся.
— Серьезно, — подтвердил Коннор. — Дошло до того, что я прячусь от женщин.
— Понимаю, что ты имеешь в виду, — кивнул Брайан. Он сам теперь редко видел представительниц прекрасного пола. На работе с этим не было проблем. В воздушном флоте женщин раз два и обчелся. А те, что были, взяли себе за правило избегать парней. И за это их нельзя осуждать.
Только для того, чтобы их приняли на службу, им приходилось трудиться в два раза больше мужчин, и они не собирались портить карьеру, заводя романы с сослуживцами.
В свободное время Брайан планировал сидеть дома, избегая дискотек, баров и клубов — чтобы не сталкиваться с женщинами.
— Только две недели прошло, — сказал Коннор, — а мое уважение к Лайаму растет день ото дня.
— Мое тоже, — заметил Брайан.
— Вчера вечером я говорил с Эйданом. Так он заявил, что подумывает о том, чтобы на три месяца уйти в монастырь.
Эта идея вызвала улыбку на лице Брайана.
— Что ж, Эйдану тоже несладко.
— Да. — Коннор, прищурившись, кивнул официанту, который тут же принес счет. — А что касается меня, я каждый день устраиваю взбучку младшему офицеру.
Брайан улыбнулся, в душе жалея новобранцев, находящихся под началом Коннора в военном лагере.
Брат снова заговорил:
— А ты заметил, что единственный из нас, кому все до лампочки, — это наш брат-священник? — Коннор с усмешкой покачал головой. — Сидит и посмеивается над нами троими. И как только он нас в это втянул?
— Мы сами втянулись. Ни один из нас не смог уклониться от вызова.
— Это было предсказуемо?
— Для него точно. Он самый хитрый, — сказал Брайан, — даром что священник.
— Это верно. — Достав бумажник, Коннор вытащил оттуда пару купюр и бросил их на стол. Ну, что решил насчет Тины?
— Решил держаться от нее как можно дальше.
— Тебе это всегда нелегко давалось.
Брайан тоже бросил на стол деньги и проворчал:
— А я и не говорил, что будет легко.
Коннор поднялся и, взглянув на брата, улыбнулся.
— Можно пойти на нашу старую хитрость. Раз тебе трудно находиться рядом с ней, я могу поговорить вместо тебя. Попросить ее уехать.
