Маргарет Уэй - Белокурая судьба
Но видно было, что на Даниэлу его слова особого впечатления не произвели. Будто речь шла о погоде.
Даниэлу слишком часто называли красивой. От иных признаний ее даже передергивало. К несчастью, красота женщины порождает оскорбительные притязания мужчин. Даниэла не готова была платить такую высокую цену. Когда на кон поставили ее человеческое достоинство, престижная работа в Лондоне и мнимое благополучие потеряли ценность в глазах девушки. Даниэла решила начать жизнь с чистого листа там, где, как ей казалось, люди не слепнут от блеска быстротечной земной славы, где достаток и власть над обстоятельствами достаются большим трудом…
Небрежный ответ незнакомки разочаровал и возмутил Линка. Следовало прекратить пустые словопрения и поскорее отделаться от этой девицы с самомнением. Но он не мог. Молодой человек уже всецело пребывал под действием ее непостижимой золотистой ауры.
Девушка была как этот жаркий летний полдень. Знойная и влекущая, она заставляла искать тень, где можно было бы укрыться от испепеляющего взгляда. Но ненадолго, чтобы снова ощутить его неподражаемое воздействие.
Линк отдавал себе отчет, что ведет себя как глупец. Он просто бессмысленно любовался этим безупречным творением природы. Сколько ей лет? Двадцать четыре? Двадцать пять? Да и какое это имеет значение? В такой миг кажется, что подобная красота не имеет времени и сроков, это вечная красота.
— Вы верите в любовь с первого взгляда? — спросил ее совершенно спятивший Карл Линкольн-Мастерманн.
— Я верю в солнечный удар, сэр, — скептически отозвалась Даниэла. — Пройдите внутрь, мой дедушка о вас позаботится, — сказала она, распахнув перед забавным незнакомцем дверь бистро.
— Вы работаете на своего деда? — откровенно обрадованный ее предложением, поинтересовался Линк.
— Да, вроде того, — неопределенно отозвалась девушка.
— Я хотел бы знать, как вас зовут.
— Даниэла Адами, — представилась она.
— Карл Мастерманн, — тотчас объявил приезжий. — Друзья называют меня Линк. Я приехал прицениться к здешним владениям, — чистосердечно признался он.
— В долине много владений. Вас интересует какое-то конкретное? — вежливо спросила девушка, когда они вошли в бистро и по воле Линка вновь застряли у дверей.
— Да, — кивнул он, — усадьба Кэллаханов.
— «Цветущий шиповник», — кивнула девушка. — Места изумительные.
— Вы бывали там?
— Имела честь, — сообщила Даниэла.
Линк восхищенно смотрел на нее. Его переполняли чувства. Нащупав хоть что-то, что могло их объединить, он мог говорить с девушкой, не замечая времени. Однако Даниэла сказала ему:
— Было очень приятно с вами познакомиться, мистер Мастерманн.
И оставила его.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Едва Карл Линкольн-Мастерманн прибыл в «Уонгари» — одно из самых старинных и славных имений фермерской Австралии, — его тотчас поразила молодая хозяйка. Не было сомнений: Алана и Гай — идеальная пара и брак их заключен на небесах.
В молодой женщине Линка привлекла не только и не столько красота, — а она, без сомнения справедливо, была признана самой красивой девушкой долины, — но в первую очередь ее спокойный нрав, сдержанность и рассудительность.
Фотографии в красивых рамках рассказывали о том, что свадьба удалась. Линк был искренне рад за Гая, который нашел свою судьбу в родных краях. В доме дышалось свободно.
Сразу по приезде Линк узнал, что красавица Александра Радклифф, сестра его лучшего друга, готовится в скором времени сочетаться узами брака с братом Аланы, Кираном, вид которого на фотографиях удивил Линка своей суровостью. Что-то было в этих жителях долины Хантер, что Линку еще предстояло понять.
Несмотря на самый благожелательный прием, который ему оказали молодожены, Линк чувствовал себя не в своей тарелке. Какая-то необъяснимая нервозность постоянно давала о себе знать. Видимо, это касалось предстоящих перемен в его собственной судьбе, к которым он подступился предельно плотно. Теперь следовало четко решать, быть ему новым хозяином «Цветущего шиповника» или не быть, связать свою жизнь с долиной или отправляться искать счастья дальше. Ведь помимо больших перспектив приобретение этой усадьбы подразумевало и существенные траты, немалое приложение сил.
Гай Радклифф деликатно склонял Линка к этой сделке. Он всегда имел огромное влияние на своего друга, и Линк никогда не возражал против такого положения дел. Но теперь он должен был принимать решение зрелого независимого человека. Сознание этого и создавало определенное напряжение в общении с другом и его молодой супругой.
В этот день окрестности были подкупающе хороши. Солнце сияло что было сил. Изумрудные холмы блистали под его золотистыми лучами. Безоблачное небо казалось опалово-голубым.
Линк наблюдал, но до времени оставлял свои суждения при себе. Чем-то здешние места напоминали ему родную «Гилгарру». И он знал, что, когда обзаведется собственным домом, воссоздаст в нем многое из того, что было любимо им с детства.
Мама его обожала цветы. Она разбила вокруг дома восхитительные клумбы, посадила куртины цветущих кустарников, красивые деревца. И насаждения эти цвели круглый год. Особенно трепетно она относилась к своим розам, которые были у нее всевозможных сортов; прихотливые, они требовали от нее большего усердия, чем остальные растения, и могло показаться, что и любимы более всех прочих. Но Линк знал, что не меньше самых пышных роз мама любит простые и скромные, с мелкими невзрачными цветами полевые травы. Мама во всем стремилась увидеть неповторимую красоту и сыну старалась привить это искательство.
Нынешняя супруга отца садоводством не интересовалась — россыпи драгоценностей волновали ее много больше. Линк с Чаком были шокированы, узнав, что отец отдал Шерил даже кольцо матери, которое та прочила своей первой невестке. Очень красивое, с крупным изумрудом в окружении короны из маленьких мерцающих бриллиантов. Но самое ужасное, что и жемчужное ожерелье — подарок родителей его матери на совершеннолетие дочери, — его Бен Мастерманн тоже отдал своей молодой женушке.
Все это вместе подвигло Линка бежать из некогда любимой «Гилгарры». Кощунство, цинизм, низость стали обычными явлениями в родных стенах, с чем Карл Линкольн-Мастерманн не желал смиряться. Он признавал право своего овдовевшего отца на новое семейное счастье. Но то, как Бен растаптывал светлую память о своей первой жене на потеху этой гнусной женщине, вынудило Линка хлопнуть дверью…
К вечеру молодые Радклиффы устроили вечеринку для своих. Среди приглашенных было много очаровательных местных девушек, дочерей состоятельных фермеров, к которым Линк всерьез присматривался как к потенциальным миссис Мастерманн. Здесь оказалось несколько замечательных особ, красивых, элегантных, умеющих держать себя в обществе. И все же Линком очень скоро овладела скука. А больше всего ему претило быть объектом их интереса. Так что он незаметно покинул общество, скользнув с веранды в садик.
