Барбара Макмаон - Мечты и реальность
Бэкки тяжело вздохнула. Никогда еще на нее не обрушивалось столько всего сразу. Она знала, что Сюзанн многое не устраивает, но не предполагала, что та собирается оставить ранчо после дня рождения. Или что потребует денег.
— Вы собирались показать мне хозяйство. — Голос Джоша донесся сквозь шум льющейся воды.
Бэкки кивнула.
— Спасибо за ланч, Сюзанн. Твой чили восхитителен.
Сюзанн пожала плечами и, ничего не сказав, продолжила мыть посуду.
Бэкки буквально рухнула в кресло за старым столом в кабинете. Ей понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя и приступить к делам.
Джош между тем бродил по комнате. Бэкки пристально за ним наблюдала. Ей казалось, что он внес нечто новое, бодрящее в ее жизнь. Какой он мужественный! Что-то в нем заставляло ее ощущать себя маленькой, беспомощной девочкой, и оттого, что он был рядом, по ее телу разливалось тепло.
Он сел напротив нее. Закинул ногу на ногу и положил руки на согнутое колено. У него были короткие пальцы и широкие мозолистые ладони. На секунду она представила, как эти руки касаются ее тела — груди, плеч, лица…
Впервые за шесть лет Бэкки пожалела, что вид у нее непрезентабельный… Ей хотелось, чтобы у нее, как у Сюзанн, были волнистые волосы. И после душа следовало сделать макияж… Правда, у нее красивые глаза. Вот если бы она надела что-нибудь поприличнее…
Печально взглянув на свои выцветшие джинсы и старую, видавшую виды рубашку, Бэкки вздохнула. У нее не было никаких шансов соблазнить ковбоя. Нет, нужно работать!
Работать, работать, работать… Сюзанн была права. И упустила только то, что, если бы Бэкки не вкалывала, как проклятая, сестра с братом вряд ли могли бы наслаждаться жизнью. Марк не смог бы учиться в колледже, так как некому было бы оплачивать расходы на его обучение. Сюзанн не одевалась бы в лучших магазинах города, и ей пришлось бы за милю обходить ювелирные лавки.
Бэкки выдвинула ящик, вынула оттуда потрепанную карту и развернула на столе.
— Это «Лэйзи М», — начала она.
Два часа спустя Джош оседлал Буяна и выехал из конюшни. На горизонте собирались темные, зловещие тучи, предвещавшие ливень. Мягкая земля проваливалась под копытами жеребца, но его это не пугало. Он шел иноходью, гордо вскинув голову.
— Сначала, мой мальчик, разомнемся немного, а уж после все здесь осмотрим.
Джош пришпорил коня. Объезжая поля, он обращал внимание на каждую мелочь. У него было время оценить свое новое место.
И подумать о своем новом боссе.
Ему нравилась Бэкки. Она казалась девушкой благоразумной, не похожей на свою кокетку сестру, которая искренне верила, что мужчины существуют исключительно для того, чтобы исполнять любое ее желание. Бэкки знала, что делает. Она показала ему границы ранчо, рассказала про все возникшие проблемы, поделилась планами насчет скота. Ее идеи были оригинальны и вполне осуществимы.
И, разумеется, помощник ей был необходим как воздух.
Джош заметил, что, на его взгляд, дела на ранчо шли отлично.
— Вы действительно так думаете? — спросила Бэкки, сияя от гордости.
— Похоже, вы неплохо справляетесь со своими обязанностями. Хотя это нелегко: ранчо-то очень большое.
— Мне завещал его папа. И я просто стараюсь вести дела так же, как когда-то он, — призналась Бэкки.
— Значит, у него была крепкая деловая хватка. А проблем с наймом работников не возникает?
— Иногда — когда они узнают, что им придется работать на женщину. — Бэкки взглянула на него и лукаво улыбнулась. — Но я надеюсь, с вашим приходом все изменится.
Джош увидел, как засветилось ее лицо. Она была просто восхитительна, когда улыбалась.
— Что именно вы хотите, чтобы я сделал, Бэкки? — спросил он, с трудом отводя глаза от ее улыбающегося лица.
Бэкки откинулась на спинку кресла.
— Признаться, не знаю. Я так устала, Джош. Работаю, работаю, и все равно еще столько надо сделать… Я рассчитывала, что Марк вернется и возьмет на себя часть обязанностей. Иногда мне кажется, что долго я не выдержу. Вы мне поможете?
— Я могу управлять вместо вас, если вы хотите. Раз в месяц вы будете просматривать счета и накладные, а в остальное время делайте все что заблагорассудится. И так как хозяйство у вас в порядке, я полагаю, что в этом году смогу увеличить ваш доход процентов на десять.
Бэкки во все глаза смотрела на него, но Джош знал, что она его не видит. Интересно, о чем она думает?
— Бэкки, — позвал он.
— Мне пришлось бросить колледж, когда умер отец. А мне там так нравилось! Впервые я уехала далеко от ранчо. Познакомилась с девочками из других штатов, встречалась с парнями, которые никогда не ездили верхом, а коров видели только на картинках. Я столько всего узнала… — Она грустно улыбнулась и вздохнула. — Когда-нибудь я вернусь в колледж.
— И что будете изучать?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Тогда я начала изучать бизнес, потому что думала, что отец проживет еще по крайней мере лет тридцать и я смогу получить интересную работу по специальности.
— Странно, почему ваш отец не передал бразды правления Марку.
Бэкки, поколебавшись, объяснила:
— Сюзанн и Марк не его дети. Он женился на Эйлин, когда ее дочери и сыну было соответственно десять и одиннадцать. Вот что Сюзанн имела в виду, сказав, что живет здесь всего лет десять.
— А где ее мать?
— Когда отец умер, Эйлин уехала. Она никогда особенно не любила ранчо. И жила здесь только из-за отца. Года два назад она снова вышла замуж.
— И оставила своих детей вам?
— Я не возражала. В конце концов, они мне брат и сестра.
Джош смотрел на маленькую женщину, сидящую перед ним, и думал: а понимают ли Марк и Сюзанн, сколько хлопот они ей доставляли?
— А в каком возрасте были вы, когда умер ваш отец? — внезапно спросил Джош. Это его не касалось, но он не мог унять растущее любопытство. Бэкки отличалась от Марго и от всех других женщин, которых он когда-либо встречал. Не то чтобы он ей полностью доверял — он усвоил свой урок, — но она все больше и больше изумляла его.
— Мне было двадцать.
— А Марку и Сюзанн?
— Марку было шестнадцать, Сюзанн — пятнадцать, а что? — удивилась она.
— Их матери следовало забрать детей с собой, когда она покидала ранчо.
— Но тогда у меня не было бы семьи. Я рада, что они остались.
— Это большая ответственность.
Бэкки улыбнулась и покачала головой.
— Разве с подростками может быть легко? Но они — моя семья. Последнее, что у меня осталось.
— Вы уверены?
Улыбка слетела с ее лица, и она побледнела от злости.
— Они — моя семья. И закончим на этом.
