Грейс Грин - Дитя ангела
— Ну, друзья, мне пора, — сказал Джордан. — Спасибо, что приехал, Дэрмид. Я знаю, тебе это не просто, но и Фелисити, и я очень ценим, что ты делаешь все для того, чтобы Джек дружил со своими двоюродными братьями и сестрами.
— Мы знаем, как тебе тяжело было вначале приезжать сюда без Элис. — Фелисити погладила его руку. — Но прошло уже столько времени… Может, теперь тебе легче…
— Элис хотела бы этого, — ответил Дэрмид.
— Да, ты прав, — сказал Джордан. Он ласково поцеловал жену. — Ну, мне действительно пора. Пока, ребята.
После ухода Джордана Дэрмид разговаривал с Фелиси, пока их не прервал гудок автомобиля.
— Это, наверное, твое такси. — Фелисити обернулась к Лейси: — Ты проводишь Дэрмида до ворот, Лесс? Я не хочу оставлять детишек одних в воде.
— Не надо меня провожать, — быстро ответил Дэрмид. — Я как-нибудь сам найду дорогу.
— Нет, я настаиваю, — отозвалась Лейси с гротескной учтивостью. — Список моих недостатков и так слишком велик. Не хочу добавлять туда еще и плохие манеры! — И, вздернув нос, она повела Дэрмида через дом к парадному входу.
На столике в прихожей Лейси заметила сумку, которую Дэрмид оставил там еще утром. В сумке было то, что он купил в супермаркете по дороге из порта. Кивнув на сумку, Лейси спросила:
— Это для Фелисити? Ты что, забыл отдать ей свой подарок?
— Нет. Это для тебя, — сказал Дэрмид, останавливаясь в дверях.
— Для меня?! — Хмуря брови, она сунула руку в сумку и извлекла коробку очень дорогого бельгийского шоколада. Ее удивление было так сильно, что она, не удержавшись, воскликнула: — Спасибо, Дэрмид! Я просто обожаю шоколад! А бельгийский — мой самый любимый! — Все-таки в этом человеке есть что-то хорошее, подумала Лейси, но вслух, лукаво улыбнувшись, проговорила: — Как это понимать? Как знак примирения?
У Дэрмида были красивые, необычного цвета глаза — светло-карие, цвета шотландского виски, и, как часто говорила Элис, прозрачные, словно ручей, бегущий по камням среди холмов Шотландии. Но эти глаза, которые светились такой любовью, когда Дэрмид смотрел на жену, казались двумя кусочками льда, когда он глядел на невестку.
— Как благодарность за то, что, подобрала меня в Хорсшу-Бей, — сказал он резко.
Даже плюнув ей в лицо, он не мог бы сильнее обидеть ее. Но она, стиснув зубы, парировала:
— Конечно! Я должна была бы догадаться. Мне жаль тебя, Дэрмид МакТаггарт: ты такой мелочный! Это была просто маленькая, очень маленькая услуга. Но разве ты можешь ее принять? Разве может сиятельный Дэрмид МакТаггарт оказаться хоть в мизерном долгу у кого-нибудь, тем более у меня? Да ни за что на свете! Короче, я бы сказала, куда тебе следует засунуть эти конфеты, но я не стану. В отличие от тебя, я знаю кое-что о хороших манерах и умею принимать подарки. — И, прежде чем он смог ей помещать, она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. А потом, отступив на шаг, произнесла: — Может, там, откуда ты родом, Дэрмид МакТаггарт, так делать не принято, но здесь поступают именно так — улыбка, доброе слово, дружеский поцелуй. Знаешь такую пословицу — «Приехал в Рим, поступай, как римляне»? Очень советую тебе запомнить ее на будущее! — И, резко повернувшись, она торопливо покинула дом, предоставив Дэрмида самому себе.
И к черту хорошие манеры!
С запада набежали облака. Когда Лейси вышла в сад, ей на руку упала капля дождя.
— Сейчас начнется ливень, — заметила Фелисити. — Я пойду уложу Тодда спать, а остальные дети могут, пока мы с тобой будем беседовать, посмотреть телевизор.
Пока Фелисити устраивала детей, дождь зарядил вовсю.
— Давай пойдем во внутренний дворик, — предложила молодая женщина. — Там можно растянуть навес.
Пока они натягивали навес, Фелисити сетовала:
— Плохо, что обе мои сестры заболели гриппом и не смогли приехать. Они так хотели быть на крестинах.
— Счастливая ты! — вздохнула Лейси. — У тебя есть сестры. Мне так не хватает Элис! Она была мне не просто заботливой старшей сестрой, она была мне как мать. Собственно, это она растила меня после того, как мамы не стало. И она была мне лучшим другом.
— И Дэрмиду тоже. Я не знаю другого случая, чтобы два человека так глубоко любили друг друга. — Молодая женщина вздохнула. — И это подводит нас к тому, о чем я хотела тебе рассказать. — Фелисити опустилась на один из плетеных стульев, жестом приглашая Лейси последовать ее примеру. Но та была слишком взволнована, чтобы сидеть.
— Прежде чем ты начнешь, Флисс, признаюсь тебе — я, возможно, догадываюсь, о чем ты хочешь поговорить. Сегодня утром я невольно подслушала обрывок разговора Дэрмида с Джорданом. Дэрмид сказал, это дело семейное, и он, Дэрмид, должен принять какое-то решение, и просит Джордана поддержать его.
— Бедный Дэрмид! С его-то шотландской гордостью, с его агрессивной независимостью! Ему, наверное, нелегко просить Джордана о чем бы то ни было. А что до подслушивания — боюсь, я тоже повинна в этом грехе. Видишь ли, у меня ведь был бэби-монитор. И вот когда я наливала Тодду лимонад, то вдруг услышала голоса Дэрмида и Джордана. Они находились в детской — Джордан, кажется, хотел посмотреть на Верити. Они говорили свободно, не опасаясь, что кто-нибудь их услышит.
— Я должна сказать тебе, Флисс, Дэрмид прямо заявил Джордану, что не хочет посвящать меня в это дело.
— Может, он и не хочет, но, мне кажется, ты должна знать. Элис хотела бы, чтобы ты знала.
— Флисс, пожалуйста, объясни…
— Извини. Хорошо. Так вот. Ты знаешь, у Дэрмида была опухоль. Еще давно. Они с Элис тогда только что поженились. Перед тем как пройти курс лучевой терапии, Дэрмид по совету врачей сдал на хранение свою сперму: врачи опасались, что лучевая терапия может привести к бесплодию. И так и случилось.
— Все это я знаю. И знаю, что потом, позже, Джек появился на свет из замороженного эмбриона.
— А ты помнишь, что Элис и Дэрмид оставили на хранение еще один эмбрион? Они надеялись, это будет девочка, и она когда-нибудь появится на свет…
— Но Элис умерла… — Лейси почувствовала комок в горле. — Я часто думаю об этой девочке, которая никогда не родится. Так грустно. Сердце Элис разбилось бы… — Ее голос сорвался.
Она даже не замечала, что снаружи льет как из ведра, что стало очень холодно и сумрачно. Она отерла выступившие на глазах слезы. Ее невестка встала и взяла ее за руки.
— Лейси, по ночам Дэрмида мучают кошмары. Элис приходит к нему и умоляет дать ей спать спокойно. Она хочет разрешить эту ситуацию. Он тоже хочет. И поэтому он собирается сделать то, о чем думал с тех пор, как Элис не стало, — сообщить в клинику в Торонто, что эмбрион больше хранить не надо.
