Люси Монро - Любовь и предубеждение
Вот почему Рейчел сменила свою фамилию после окончания университета. Она не сказала об этом Андреа, не желая, чтобы та устроила очередную сцену. Сейчас никто из ее знакомых не знал, что она как-то связана с женщиной, известной своими сексуальными похождениями и нарушениями закона.
В Соединенных Штатах никому просто не приходило в голову, что Рейчел Лонг – это родная дочь Андреа Лонг Дамакис.
Скромность и неброский внешний вид делали ее совершенно непохожей на мать.
Рейчел поняла, что ее пальцы до сих пор лежат на локте Себастьяна, и быстро убрала руку.
– Извини.
– Я не против.
Рейчел сглотнула.
– Мне пора идти, уверена, теперь я смогу уснуть, – сказала она.
Себастьян схватил Рейчел за запястье, задерживая ее.
– Ты уверена? – Лицо его отображало вовсе не простую заботу.
– Я...
Через секунду Рейчел успокоила дыхание, но говорить внятно пока еще не могла. Его взгляд взволновал ее до глубины души, взволновал так, как тревожил только во время ее ночных фантазий о нем. Рейчел ощутила внутренний трепет, и от блаженства, которое она почувствовала, ее бедра напряглись.
И вдруг до нее дошло, что Себастьян знает, что с ней происходит, поскольку он улыбнулся ей понимающей улыбкой.
Не отрывая от нее взгляда, Себастьян притягивал девушку к себе все ближе и ближе. Рейчел не могла побороть дрожь, когда он касался ее.
В его глазах она увидела чисто мужское торжество.
– Да. Я предполагал, что ты чувствуешь то же самое.
– Чувствую – что? – спросила она, зная, что отнекиваться теперь бесполезно.
Себастьян будто не слышал ее вопроса.
– Мне надо было лишь убедиться. – Он наклонил голову к лицу Рейчел так близко, что чуть не касался губами ее губ.
Она хотела задать очередной вопрос, но Себастьян не дал ей сделать этого, припав к ее губам.
Рейчел перестала соображать.
Она могла только чувствовать.
Все было так странно, так неожиданно... Губы Себастьяна дарили соблазнительные поцелуи. Рейчел и предположить не могла, что такой сильный и мужественный человек может быть столь нежным.
Руки Рейчел не слушались ее – они сами легли ему на грудь, подчиняясь необъяснимому и неизбежному желанию. Она осторожно водила рукой по его упругим мускулам, которые заворожили ее так давно. Его грудь напряглась, и Рейчел поняла, что он возбужден. Это еще больше одурманило ее.
Себастьян застонал и сильнее прижал ее к себе; его поцелуй превратился из нежного в страстный.
Единственное, что Рейчел способна была сейчас понимать, – это то, что совершенно не боится его.
В ее сознании не осталось ничего, кроме всепоглощающего эротического желания и физического блаженства, которые разжигал в ней Себастьян. Он пробудил в ней чувственность, о существовании которой она даже не подозревала.
Снова застонав, Себастьян приподнял Рейчел с песка и прижал к своим бедрам. Этим он вызвал волну дрожи в ее теле.
Она не чувствовала тревоги, не чувствовала ничего, что бы охладило огненную лаву желания, протекающую по ее венам.
Себастьян не ослаблял натиск. Ноги Рейчел разошлись, и она самым естественным образом закинула лодыжки на его спину. Ее юбка приподнялась, а голое тело приникло к его возбужденным чреслам. Рейчел ощутила всепоглощающий сексуальный голод, захвативший все ее существо.
Ожидая большего, она прижалась к нему со всей силой, на которую была способна, чтобы усилить те ощущения, которые нахлынули на нее.
Его рука скользнула по ее трусикам и коснулась того места, которое не трогали уже семь последних лет. Рейчел почувствовала прилив наслаждения, но в ту же секунду ощутила страх, когда-то уже испытанный ею.
Рейчел вздрогнула и оторвалась от его губ.
– Нет. Прекрати. Что мы делаем?
– Ты не знаешь? – Голос его был полон желания.
Рейчел не ответила, не могла ответить. Это интимное прикосновение пробудило в ней неприятные воспоминания, которые захлестнули бы ее целиком, если бы она не сопротивлялась им.
Она разжала ноги и теперь пыталась высвободиться из его рук.
Они боролись короткое мгновение, и потом он ее отпустил, сквозь зубы произнося какие-то слова на греческом. Рейчел была счастлива, что не знает их значения.
– Извини, – произнесла она, опуская юбку, чтобы прикрыть ноги.
Сердце было готово выпрыгнуть наружу, лоб покрылся испариной, а в горле пересохло.
Себастьян схватил ее за руку. На его лице отобразилось неутоленное желание. Он откинул голову назад и глубоко вздохнул, прежде чем снова посмотреть на Рейчел.
Когда он окончательно пришел в себя, страсти больше не было видно в его глазах. Губы сложились в грустную улыбку.
– Нет, это я должен извиняться. Мужчина не должен пользоваться слабостью женщины. Мне не стоило целовать тебя, ведь не прошла и неделя со дня похорон.
Рейчел не могла поверить, что Себастьян винит себя, но она всегда знала, что он необычный человек.
Просто он не понимал, почему она так относится к нему и как много он для нее значит.
– Я не думала, что все зайдет так далеко, – сказала она, вспоминая, как о ней обычно отзывались люди. Их слова до сих пор возвращались к ней в ночных кошмарах.
– Я не хотел, чтобы это вообще случилось, – печально признал Себастьян. Рейчел улыбнулась, хотя улыбаться было нечему, а он продолжал:
– Я увидел тебя из окна и пришел проверить, как ты себя чувствуешь, и извиниться за свое неуместное замечание. Вместо этого я воспользовался тем притяжением, которое мы испытываем друг к другу.
Боль снова резанула Рейчел по сердцу. Ведь из его слов выходило, что они никак и ничем не связаны.
Рейчел знала это.
Она всегда понимала, что Себастьян слишком далек от нее, и это причиняло ей страдание. Он первым показал ей, что такое страсть, и теперь ее терзала мысль, что они могли бы быть вместе, но... не будут. Она испугалась, потому что он прикоснулся к ней так, как прикасались только один раз, той роковой ночью.
Если бы она рассказала ему об этом... если бы попросила его не прикасаться к ней так, то смогла бы отдаться ему без страха?
Зачем она задаст себе все эти вопросы? Он не скрывает, что раскаивается в том, что поцеловал ее.
Ей не предначертано судьбой разделить ложе любви с Себастьяном Куросом.
Рейчел заставила себя улыбнуться.
– Ты прав. Об отношениях между нами не может быть и речи. – Она пыталась говорить убедительно, но понимала, что еле сдерживается. – Я...я думаю, мне пора спать.
Себастьян проводил девушку до ее спальни и пожелал ей спокойной ночи, после чего Рейчел закрыла дверь.
Себастьян шел к себе в комнату, размышляя о том, какой же он дурак. О чем он думал, позволив себе поцеловать ее таким образом?
