Виктория Паркер - Заменить тобой весь мир
Стоя всего в полутора метрах, Лукас буквально впился в нее синими глазами, явно готовый в любую минуту забросить ее на плечо и увезти с собой силой. Стараясь не обращать внимания на совершенно неуместное возбуждение, вызванное этой мыслью, Клаудиа постаралась сосредоточиться.
Лукас всего лишь копия ее родителей, и все его мысли крутятся исключительно вокруг драгоценной родины, долга и ответственности. И никого из них совершенно не интересуют ее желания и потребности.
Так с какой стати ей хоть что-то для них делать? Что они сами для нее сделали, не считая того, что выслали в чужую страну и бросили? Ей же было всего двенадцать, и она с трудом ходила из-за тяжелой болезни, сделавшей ее настолько неприглядной, что родные поспешили спрятать ее куда подальше. А она, оторванная от всего и всех, плакала ночи напролет. От страха и одиночества.
Тряхнув головой, Клаудиа снова взялась за разбросанные по столу бумаги, надеясь, что незваный гость не сумеет разгадать ее состояние.
– Мистер Гарсия, я бы предпочла, чтобы вы ушли. – Лист в руках дрожал еще сильнее голоса. – Пожалуйста, просто уходи.
– Ваше королевское высочество, вы просите о невозможном.
Бархатистый голос голодной кошкой лизнул ее и так уже взведенные до предела нервы. И от этого она возненавидела его еще сильнее.
Клаудиа крепко уперлась руками в стол.
Похоже, этот человек вполне способен потягаться в стойкости с Биг-Беном, и она уже буквально слышала глухие удары, отсчитывающие оставшееся ей время.
Ну о чем она сейчас думает? Они же уже и раньше за ней присылали, но она всегда легко избавлялась от докучливых посланцев, избавится и теперь.
Последний раз ее лишили всякой финансовой поддержки, но она лишь пожала плечами и съехала из роскошных апартаментов с видом на Темзу, перебравшись в скромную студию, где впервые по-настоящему ощутила вкус свободы и независимости.
Расправив плечи, Клаудиа снова посмотрела на Лукаса, как раз вовремя, чтобы проследить, как длинные пальцы отбрасывают с лица слишком длинные волосы. Внутри ее снова полыхнул огонь. Черт, наверное, все дело в жгучей смеси раздражения и недовольства!
– И пожалуйста, не называйте меня ничем королевским. Я отлично понимаю, чего вы пытаетесь добиться, но на мне это не сработает.
– Независимо от ваших желаний, это ваш официальный титул. Так, может, пора уже смириться с неизбежным и вести себя в соответствии со своим статусом?
– Вести себя соответствующим образом? Я всегда вела себя именно так, как от меня и ждали. И самое главное, не создавала шуму, который мог бы докатиться до берегов Арунтии и смутить или опозорить родителей. – Она всегда считала это огромным достижением и тяжело ради этого трудилась, но ему об этом знать не обязательно.
Судя по взгляду, ей не удалось произвести на Лукаса впечатление.
– А еще у меня есть две сестры. – Клаудиа без жалостно подавила в себе тоску и детскую привязанность, заставлявшую ее искать в Интернете любые обрывки информации, просто чтобы убедиться, что с ними все хорошо. Если верить тысячам гламурных фотографий и броских статей, у сестер дела идут не только хорошо, но и вовсе замечательно. И они-то уж, по крайней мере, полностью оправдали возложенные на них ожидания и выросли истинными представительницами королевской семьи. – Так что родителям я без надобности. – И это к лучшему. От одной мысли о жизни во дворце у всех на виду по жилам растекался липкий страх. – Да я так же далека от роли принцессы, как ты от прекрасного принца!
Кашлянув в кулак, Лукас потер подбородок:
– Я заметил. – Он продолжал пристально ее разглядывать, словно искал в ее лице ответ на повисший в воздухе вопрос.
Ну и ладно. Уж она-то ему точно ничего не должна, так что пусть думает о ней все, что хочет.
Лукас задумался, и его лицо сразу же слегка смягчилось, и Клаудиа мгновенно обратила внимание на длинные густые ресницы, обрамлявшие темно-синие глаза.
– И какое же обращение ты предпочитаешь?
Моргнув, Клаудиа постаралась вспомнить, о чем они, собственно, говорили.
– Лучше всего просто Клаудиа.
– Хорошо, Просто Клаудиа.
У нее разом закружилась голова. Знойный акцент словно поцелуем прошелся по ее имени.
Словно поцелуем?
Она слегка качнула головой. Всего двадцать минут в его обществе – и ее мозг уже растекся лужицей. Как при посещении благотворительной акции в книжном магазине, где ей в руки случайно попал любовный роман.
Вот только она всегда предпочитала строить свою жизнь вокруг фактов и научных доказательств.
Глупо что-то воображать, забывая, что, если бы они случайно встретились на улице, Лукас Гарсия не удостоил бы ее и секундным взглядом. Смешно думать, что между ними может существовать хоть какое-то взаимное притяжение. Она же совершенно не умеет общаться с людьми, да еще и внешность… Они принадлежат разным мирам. Точнее, будут принадлежать, как только ей удастся от него избавиться.
Вот только судя по тому, как длинные пальцы расстегнули верхнюю пуговицу серого пиджака, сам Лукас никуда уходить не торопился. Потянувшись, он огляделся по сторонам и направился к висевшим на стене сертификатам и дипломам.
– Ты, я так понимаю, биохимик?
Завороженно следя за столь редко встречающейся у крупных мужчин плавной походкой, Клаудиа кивнула. Во рту было так сухо, что она не смогла вымолвить ни слова.
– И чем конкретно ты занимаешься?
Ему это действительно интересно? Она тихо фыркнула. Конечно, ему интересно. Его работа в том и состоит, чтобы интересоваться такими вещами.
– Сейчас я изучаю детское аутоиммунное заболевание и разрабатываю препарат, способный снизить побочные эффекты, ну и само лекарство, разумеется. – Стоило ей лишь подумать о детях, страдающих от той же болезни, что и у нее когда-то, как ее жизнь сразу же приобретала смысл. У нее есть конкретная цель, и она не просто сидит с хорошенькой мордашкой, перерезает ленточки на балах и щебечет с иностранными вельможами.
Лукас замер у самой большой рамки с дипломом.
– Работа очень много для тебя значит.
Он осторожно провел пальцем по буквам ее имени, и Клаудиа невольно вздрогнула, словно он внезапно приласкал ее саму.
Сама того не заметив, она провела пальцами по губам, гадая, каким бы оказалось прикосновение его больших рук.
– Работа для меня все, мистер Гарсия, – выдохнула она мягко, внезапно осознав, что он в принципе не способен понять ее нежелание возвращаться домой. «Твой эгоизм просто зашкаливает». С его точки зрения, она ведет себя глупо и совершенно неразумно. И почему-то от одной этой мысли ей сразу же стало очень плохо и захотелось все ему объяснить. Но что она тогда увидит в его прекрасных глазах? Жалость или насмешку?
