Сандра Мартон - Оковы счастья
Но он не хотел обижать хозяина и хозяйку, своего друга и его жену, поэтому остался. Рэйф намеревался пробыть совсем недолго и, вежливо извинившись, покинуть вечеринку, но все пошло не так, как он предполагал.
Сидя на своем жеребце, Рэйф устремил вдаль невидящий взгляд. Вместо обещанной милой женщины он повстречал шипящую дикую кошку.
И он занимался с ней сексом.
В его жизни было много женщин. Кое-кто мог бы даже сказать, что чересчур, но ни одной, похожей на нее. Укрощенная дикая кошка пала в его объятия так, как будто он был для нее единственным мужчиной на земле. Дикая страстность ее поцелуев. Отзыв ее тела на прикосновения его рук и губ. Бог мой! Ее страсть воспламенила и едва не испепелила его. Но когда после того, как все закончилось, он попытался привлечь ее к себе, она попросила оставить ее таким тоном, что ему сразу стало понятно, что его беззастенчиво использовали, представляя на его месте совсем другого мужчину.
Когда она ушла в ванную и заперла за собою дверь, на одно мгновение Рэйфу захотелось выбить ногой дверь, схватить ее на руки, бросить на кровать и показать, что она не может использовать мужчину, а затем отбросить его в сторону, как мусор…
Губы Рэйфа сжались.
Тот парень, каким он был когда-то, так бы и поступил, мужчина же, каким он стал – никогда. Вместо этого он оделся в темноте и вышел из комнаты в тишину спящего особняка.
Жеребец захрапел и затанцевал под всадником. Рэйф похлопал его по горделиво изогнутой шее. Карин Брустер была не просто отдаленным, она была неприятным воспоминанием.
Тогда почему он никак не может выбросить ее из головы?
Взгляд Рэйфа затуманился, когда он вспомнил ту ночь. Люди смеялись, когда он спрашивал, где Карин Брустер, и показывали на женщину, которая выставляла себя на посмешище, устроив из разговора с барменом целое представление. Гости ухмылялись и переглядывались, а Рэйф лихорадочно решал, стоит ли быть джентльменом и увести девушку со сцены или оставить все как есть.
Впрочем, Джонас Бэрон был гостеприимным хозяином, а Ник аль Рашид и его жена – его друзьями, и поскольку женщина, бывшая в центре этого неприглядного зрелища, была сестрой Аманды аль Рашид…
Отбросив все сомнения, Рэйф решительно подошел к Карин, подхватил ее на руки и понес ее вниз по ступеням в глубину темного сада. Зрители засмеялись и заулюлюкали, но никто не попытался остановить его. Никто, кроме дикой кошки в его руках, которая ругалась, брыкалась и весьма ощутимо молотила кулаками по его плечам.
Неужели жена Ника и ее мать могли подумать, что его заинтересует это брыкающееся и ругающееся существо, которое он нес на руках в спасительную темноту сада?
Карин Брустер являла собой полную противоположность тому образу женщины, на которой Рэйф предполагал когда-нибудь жениться. Да, рано или поздно ему придется это сделать. Мужчине нужны наследники, чтобы было кому передать созданное потом и кровью, но женщина, которую он выберет себе в жены, обязательно будет скромной, послушной и верной. Она должна будет всецело посвятить себя заботе о нем и о детях, которых он ей подарит. Только на таких условиях и стоит жениться.
– Вы сумасшедший?! – вопила Карин, когда он нес ее подальше от дома. – Сейчас же поставьте меня!
Теперь понятно, почему семья обеспокоена тем, как бы поскорее выдать ее замуж. Она была красива. Да. Но она была также несдержанна на язык, эгоистична и имела дурной характер. Рэйф никак не мог дождаться, когда сможет избавиться от своей ноши.
– Идиот! – Два сжатых кулака ударили его в грудь. – Придурок! Да вы знаете, кто я?
– Да, – холодно ответил Рэйф. – Я точно знаю, кто вы.
– Вы не можете хватать женщину и тащить ее вот так.
– Да? – хладнокровно спросил Рэйф, едва успев уклониться от кулака, нацеленного ему прямо в лицо. – Если бы вы сказали об этом раньше, я бы, безусловно, не стал бы этого делать.
– Вы… вы… вы…
Грязные ругательства так и сыпались из нее. В ответ он только смеялся, что приводило ее в еще большую ярость. Карин снова пустила в ход кулаки. На этот раз ей даже удалось попасть ему в челюсть.
И что прикажите ему делать с тигрицей по имени Карин Брустер?
– Ну, погодите! Дайте только добраться до дома, и вы вылетите из «Эспады», не успев оглянуться.
– Я дрожу от страха.
– И правильно делаете. – Карин снова ударила его кулаком в грудь. – Говорю в последний раз – поставьте меня!
– Если я поставлю, обещаете, что пойдете в свою комнату, попросите экономку принести вам большой кофейник крепкого черного кофе и выпьете все до капли?
– С какой стати?
– Потому что вы пьяны.
– Ничего подобного.
– Вы пьяны, – твердо сказал Рэйф, – и уже успели выставить себя на посмешище перед гостями.
– Даже если так, это мое дело, а не ваше. Вы не имели права вмешиваться.
– Я вмешался ради вашей семьи и ради несчастного парня-бармена, которого вы третировали на потеху публики.
– Как трогательно. И вы думаете, я поверю вам?
– Конечно. Я сделал это ради вашей сестры, которая очень беспокоится о вас.
– Ни о чем таком я не знаю.
– И напрасно. У нее о вас совершенно ложное представление. Она даже мысли не допускает, что вы можете мне не понравиться.
– Ха! Такие же иллюзии у нее были и на ваш счет, Южно-американский Неандерталец. И уж если вы вспомнили о моей семье, подумайте, как они отреагируют, когда я расскажу им о том, что вы сделали.
– Николас и Джонас наверняка скажут, что я забыл засунуть вам кляп в рот. – Рэйф поудобнее перехватил свою ношу. Карин была хрупкой и легкой, но извивалась, как змея. Удерживать ее, одновременно увертываясь от града ударов, было нелегко. Он подумал было перекинуть ее через плечо, но вовремя вспомнил о количестве выпитого ею алкоголя и отказался от этой мысли. – Что касается ваших сводных братьев… – он посмотрел на нее суровым взглядом. – Я встречался с ними. И из того, что я узнал о Тайлере, Гейдже, Тревисе и Слейде, они бы… Рэйф остановился. Они вышли к слабо освещенному фонтану, вокруг которого стояли скамейки из тикового дерева. Из медного кувшина, который держала в руках каменная нимфа, лилась бесконечная струя воды.
– Они бы что? – требовательно спросила девушка.
– Они бы зааплодировали тому, что я собираюсь сейчас сделать.
С этими словами он подошел к фонтану и бросил Карин в воду.
Она плюхнулась прямо «пятой точкой», неуклюже вывернув ноги, отчего ее платье задралось до самых бедер. Ну, вот теперь она чистая и трезвая, со злорадным удовлетворением подумал Рэйф, наблюдая за тем, как вода из кувшина нимфы льется на голову Карин Брустер.
Наступившая тишина была зловещей. Казалось, стихло даже журчание воды. Как в замедленной съемке рот Карин открылся, округлился и леденящее кровь «А-а-а…» разрезало тишину.