Мишель Рид - Сладкая месть Роке де Кальвоса
Энджи мысленно отругала себя за то, что дала ему повод съязвить. Она вышла из лифта и, не глядя на Роке, решительно направилась внутрь помещения.
Роке смотрел, как она приближается к нему, и любовался ее стройным грациозным телом. Он наизусть знал этот ее трюк: когда Энджи хотела, она могла быть ужасно сосредоточенной, упрямой и несговорчивой, и это просто бесило его и доводило до белого каления. Когда-то он осмелился поверить, что женился на милом, невинном и беззащитном существе. И что внутри этого женского тела была заключена маленькая одинокая девочка, которая так и не повзрослела и не ощутила вкус жизни. Но вскоре он смог убедиться, что она невыносимо упрямая. Все дело было в том, что Энджи поступала только так, как она сама считала нужным.
Так было везде, но только не в его постели. В его объятиях она моментально теряла всякое желание бороться с ним. Роке улыбнулся при мысли о том, как он собирается закончить этот вечер, и еще раз окинул взглядом точеную фигурку своей жены. Энджи была одета в черное короткое облегающее пальто, на ногах черные колготки и обута в черные балетки без каблуков. На плече у нее висела стильная ярко-зеленая сумка внушительных размеров.
Когда она поравнялась с ним, ему захотелось потянуться к ней и развернуть к себе, чтобы посмотреть ей в глаза. Но его разбирало любопытство насчет того, что она задумала, раз пришла так рано и прошла мимо него, как будто это она является хозяйкой положения.
Энджи не стала задерживаться в гостиной, чтобы полюбоваться восхитительным видом, который открывался за огромными окнами во всю стену, и
даже не посмотрела в сторону спальни. Она направлялась прямиком к кабинету.
Когда она повернула ручку и открыла дверь, ее сердце болезненно сжалось. Эта территория всегда принадлежала Роке. Дизайн помещения говорил о великолепном вкусе его хозяина. Энджи окинула взглядом бесконечные ряды книг. У окна стояло массивное кожаное кресло, в котором Роке часто проводил время за книгой.
В центре кабинета находился массивный антикварный стол ручной работы, который был привезен из семейного поместья и свидетельствовал о благородном происхождении Роке де Кальвоса.
Энджи затаила дыхание, застыв на пороге. Ей не хотелось входить сюда, не хотелось снова воскрешать в памяти то время, которое они проводили здесь вместе. Но она не могла противиться воспоминаниям. Прикрыв глаза, Энджи увидела себя, свернувшейся клубочком в его кресле, ее голова покоилась на подушке, которую она принесла из гостиной, в ее руках была книга из ее собрания.
Полное удовлетворение испытывала она тогда. Рядом на подставке стоял бокал вина и небольшой бутерброд. А в нескольких метрах от нее за своим рабочим столом сидел красивый мужчина, который принадлежал только ей, ее Роке.
Энджи проглотила ком, стоявший в горле, и, тяжело вздохнув, направилась к столу.
Она слышала, как Роке остановился на пороге кабинета. Все пространство вокруг них наполнилось звенящей тишиной. Энджи знала, что Роке заинтригован ее поведением, но он умел занять выжидательную позицию и заставить понервничать своего противника. Чтобы скрыть волнение, она поставила сумку на стол и принялась сосредоточенно рыться в ней.
— Можно поинтересоваться, что ты делаешь? — медленно протянул он.
— Тебе следовало оставить моего брата в покое, — ответила Энджи. — Ты не имеешь права угрожать ему полицией, потому что это была моя кредитная карточка.
— Прикрепленная к моему личному банковскому счету, — добавил Роке, подойдя чуть ближе.
— Если тебе не нравится, как я с ней поступила, тебе некого винить, кроме самого себя. Будь ты умнее, ты бы заблокировал ее в тот же самый день, когда я ушла от тебя.
— Странно, — заметил Роке, — но мое воображение рисовало мне, как ты трогательно режешь ее на кусочки, а потом предаешь огню.
Энджи замерла. Ведь она действительно могла так поступить, а не просто бросить кредитку в ящик комода.
— Что ж, я не сделала этого. И теперь ты знаешь почему.
Роке подошел еще ближе и прислонился к столу:
— Ты хочешь сказать, что разрешила своему брату безрассудно тратить мои деньги?
Энджи не хватало смелости посмотреть Роке в глаза, и она снова принялась что-то искать в своей сумке. Наконец она выдавила:
— Да, это так.
— Ты лжешь, — разочарованно вздохнул Роке. — Мы оба знаем, что ты скорее лишилась бы пальцев на руках, чем дала кредитку своему жадному до денег брату. — Потянувшись к ней, он убрал с ее лица прядь рыжих шелковистых волос. — Энджи, ты ведь являешься на редкость честным человеком. — Роке скорчил гримасу, когда она инстинктивно отодвинулась от него. — Я помню, как однажды ты заставила меня повернуть машину в центр Лиссабона, потому что какая-то продавщица дала тебе сдачу на десять евро больше, чем была должна. Как ты думаешь, сокровище, многие бы поступили так, будучи на твоем месте? Даже если брать во внимание только честных людей?
Энджи достала из сумки чековую книжку:
— Ты живешь в другом мире. Если бы ты поработал в магазине, ты бы понял, что значит для бедной продавщицы доставать деньги из собственного кошелька, чтобы покрыть недостачу.
— Но я не знаю. Потому что, как ты сказала, я слишком богат, чтобы иметь представление о реальной жизни.
— Послушай, — гневно выпалила Энджи, — это я играла на бирже, воспользовавшись твоей кредиткой.
Он пристально посмотрел ей в глаза:
— Еще одна ложь.
— Я решила, что пришло время заставить тебя заплатить за весь тот ад, который я пережила.
Энджи отвела взгляд, пытаясь унять волнение. Она отодвинула сумку и, взяв на столе ручку, открыла чековую книжку. Боковым зрением она могла видеть, что Роке следит за каждым ее движением.
То, что случилось дальше, повергло ее в шок. Она так сосредоточилась на своих действиях, что упустила из виду возможную реакцию Роке. Он резко схватил ее за запястье, заставив Энджи вскрикнуть от боли.
— Брось ручку, — сквозь стиснутые зубы прошипел он.
Энджи наперекор ему сжала ее еще сильнее.
— Я просто хотела…
— Я знаю, что ты собиралась сделать, — оборвал ее Роке. — Но я, как видишь, помешал тебе. Поэтому, Энджи, говорю тебе еще раз: брось ручку.
Когда она отказалась подчиниться, он быстро подошел к ней сзади, прижал к столу и, вырвав у нее ручку, с презрением швырнул ее на стол. Потом взял ее чековую книжку и прочитал, что она успела написать. Его лицо перекосилось от злости. Энджи задрожала, ощущая на себе его яростное дыхание.
Она дернула руку и повернулась к нему лицом:
— Ты ведешь себя как пещерный человек!
