Анна Джеймс - Венецианское ожерелье
— Скажи, Андреа, какой из славных и, несомненно, безумно прекрасных женщин прошлого ты отдаешь предпочтение?
— Я думаю… — Андреа не устояла перед искушением. — Жена Франческо де Медичи. Бьянка Каппелло.
Бретт всего лишь проявил невинный интерес, и Андреа не успела заметить выражения лиц остальных. Она решила, что Зака это позабавит. На Дориан она посмотрела слишком поздно, а Рейчел, как обычно, с маской презрения на лице была непроницаема. Казалось, у Рейчел не было времени на пустые разговоры. Она повернулась к Заку и продолжила обсуждение дел семейного бизнеса.
— Какое на самом деле состояние этого займа? — спросила она Зака.
— Я все еще веду переговоры. Банки, в которые я обращался, не слишком заинтересованы собственностью Нэвиллов, особенно если учесть, что кофейные плантации уже несколько лет убыточны.
— А как насчет твоих собственных компаний, Прескотт? Ведь ты, конечно, мог бы предложить их в качестве обеспечения займа?
Зак улыбнулся или улыбнулся наполовину, осушил бокал и прислонился к стене террасы, сунув руку в карман. Казалось, он обдумывает вопрос, но Андреа знала, как знали и остальные, каким будет его ответ. Размышления были не нужны.
— Я хочу спасти плантацию, — сказал он наконец, — но не за счет моих компаний. Я не пожертвую всеми плодами своего труда только потому, что мой дядя растратил свое состояние.
Ответ был достаточно резким, и Рейчел отвела взгляд.
Бретт, однако, быстро парировал это заявление:
— Хорошо, значит, ты не хочешь рисковать своими компаниями. Я могу это понять, особенно если учесть, что сейчас твои дела идут не очень…
Андреа с удивлением посмотрела на Бретта, но Зак не был удивлен. Зак хорошо знал, что за повадками плейбоя и невинными голубыми глазами Бретта скрывается острый ум. Никто в семье Нэвиллов не страдал недостатком ума, амбиций или, если на то пошло, алчности.
Казалось, Зак снова обдумывает это заявление. Реплика Бретта была скорее риторической, и они оба знали это. И все же Зак ответил, не без снисходительности в голосе:
— Я приобрел несколько компаний, и это сильно уменьшило мой капитал. Уверен, ты слышал об этом за карточным столом.
— Нет, — ответил Бретт, — в будуарах.
Зак засмеялся. Бретт способен если не очаровывать, то быть забавным — точно.
— Тогда там ты, возможно, слышал про меня еще кое-что. Я не выбрасываю деньги на ветер, не отбираю их у солидной компании для того, чтобы спасти тонущую. Плантация поднимется или рухнет сама по себе.
— Поднимется, я полагаю. — Дориан заговорила впервые с тех пор, как на сцене появилась Андреа. Ее голос прозвучал лениво, почти незаинтересованно. Возможный в словах Дориан непристойный намек Андреа решила проигнорировать. — Как я уже сказала, — продолжала Дориан, — Зак пойдет на любой риск… ради бизнеса, но он нигде и никогда не окажется в одной постели с неудачей.
Если Рейчел и уловила нечто в реплике Дориан, то она никак не выдала этого. Все еще чувствуя себя оскорбленной в лучших чувствах, она все же не могла не принять участия в разговоре:
— Коллекция драгоценностей Карла принесет то состояние, которое нам нужно.
Зак ничего не сказал, но взглянул на Андреа.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Еще не время рассказывать им, нужно было дождаться Дэвида. Она просила об этом Зака, и он согласился. По крайней мере она так думала.
Рейчел упорствовала:
— Или вы двое каким-то образом ухитрились выдоить коллекцию досуха?
Она посмотрела сначала на Зака, а потом на Андреа злым орлиным взглядом. В нем ясно читалось, что она никогда не доверяла той женщине, которую навязал им ее племянник.
Харриет появилась в дверях и объявила, что ужин подан. Вопрос Рейчел повис в воздухе и затем был проигнорирован.
Дориан шла первой, за ней Зак и Андреа. Позади шли Бретт и Рейчел, и он сказал ей:
— Думаю, Андреа отлично знает, что делает, и думаю, она делает это прекрасно. Однако, — добавил он для всех, — она должна объяснить нам состояние дел. Слишком многое зависит от этой коллекции.
Они дошли до столовой, и, пока все рассаживались, он обратился к Андреа:
— Ведь вы почти закончили свою работу?
Во рту у Андреа пересохло. Она не ожидала, что Зак позволит делам зайти так далеко. Когда он не сделал ничего, чтобы помочь ей, она коротко ответила:
— Почти.
Бретт расколол клешню лобстера, подцепил кусок мяса и посмотрел на Андреа:
— Тогда расскажите нам.
Она бросила умоляющий взгляд на Зака. Она ждала, что он придет ей на помощь. Он проигнорировал ее немую мольбу.
— Андреа… — Бретт подгонял ее.
Ей казалось, что она попала в тиски и каждый из них по очереди закручивает гайки. Бретт с огоньком в глазах, но все же серьезен, Дориан не заинтересована, Рейчел презрительна, а Зак…
Наконец он вступил в игру — и стал одним из них:
— Думаю, ты должна им рассказать, Андреа. Чем скорее они узнают, тем легче им будет с этим справиться.
Почему Зак делает это, спросила она себя, заставляет ее рассказать семье без поддержки их адвоката? Дэвид гораздо легче, чем кто-нибудь другой, мог объяснить им, какие шаги они должны предпринять для того, чтобы вернуть драгоценности. Без него у Андреа не было шансов. Если Зак не поддержит ее целиком и полностью… Она искала в его взгляде обещание того, что он с ней. Она нашла обратное.
— Андреа, мы ждем. — Голос Зака был тихий, но повелительный.
Внезапно звон посуды прекратился: все они посмотрели на нее. Ей ничего иного не оставалось, как признать, что она нашла венецианские драгоценности, и не было другого способа, кроме рассказа обо всем начистоту. Что она и сделала.
— Что насчет остального? — спросил Бретт, перекрыв хор вопросов.
Андреа покачала головой.
— Там есть интересные украшения. Коллекция стоит несколько тысяч. Но несколько сотен тысяч? Нет.
Рейчел была следующей:
— Почему вы уверены, что эти итальянские драгоценности настоящие?
Андреа ответила не колеблясь:
— Я удостоверилась в подлинности ожерелья Леонардо Доны, когда была в Сан-Хуане, и до этого мне доводилось держать в руках другой комплект. Я права. Сомнений нет.
Вошла Харриет, чтобы унести посуду. Все отказались от десерта, и разговор продолжился, как будто служанки в комнате не было. Страсти кипели, и тон задавала Рейчел.
— То, что вы говорите, нелепо и смешно, — выплюнула она. — Вы обвиняете моего брата в воровстве…
— Я не говорила, что Карл Нэвилл был вором, — возразила Андреа. — Возможно, он и не знал, что покупает; однако в его коллекции есть краденые вещи.
