Ирина Мясникова - Огонь в ночи
«Интересно, что там под полотенцами?» – подумал Тимонин и увидел глаза обладательницы замечательных ног, рук, бедер и тонкой талии. Таких насмешливых глаз он в жизни никогда не видел. Казалось, незнакомка видит его насквозь. Тимонин покраснел, устыдившись своих мыслей, и вскочил с лежака. Чуть не снес пляжный зонтик, стало совсем неловко, однако она не засмеялась, а продолжала внимательно его разглядывать. У нее из-за спины выглядывала вторая, маленькая блондинка с прической как у певицы Пинк. Глаза у блондинки тоже были умные, хитрющие и насмешливые.
– Тимонин Виктор Иванович – сторожевой пес! – представился он.
Работа над ошибками. Любовь
Корпоративную новогоднюю вечеринку провели двадцать седьмого декабря. Двадцать восьмого раздали народу конверты с новогодними премиями. Панкратьева забрала из конверта совсем немного денег, чтобы взять с собой в отпуск. В путевке хоть и было обозначено, что все оплачено и включено, но на всякий случай всегда надо было иметь заначку. Мало ли что! Она же с ребенком летит. А ребенку, хоть он уже на полголовы выше матери, все время что-нибудь нужно: то пить, то писать, то на банане кататься.
Оставшиеся в конверте деньги Панкратьева честно поделила пополам. Одну половину отдала обратно в кассу для погашения своего кредита за квартиру, вторую половину отнесла банкиру в погашение своего долга. Банкир удивился, так как не ожидал, что она так быстро начнет отдавать деньги, да еще накануне праздников, когда деньги всем очень нужны.
А двадцать девятого, как они с Люськой и планировали, вся команда вылетела в сторону заката. Люськин сын Иван был на три года младше Федьки. Федьку он боготворил, смотрел на него открыв рот и ходил за ним хвостиком. Летели чартером Люськиной компании, поэтому места у них были самые хорошие в первом салоне, рядом с кабиной летчиков. Люська хорошо знала весь экипаж – и летчиков, и стюардесс. Летчики все, как на подбор, были очень симпатичные и заигрывали с Панкратьевой. Даже разрешили пацанам посидеть в кабине, после чего Федька с Ваней твердо решили после школы учиться на летчиков. Панкратьева посматривала на летчиков с интересом. Теперь она была девушка свободная и каждый день ждала встречи с прекрасным принцем.
– Не обращай на них внимания, на кобелюк на этих! – строго сказала Люська. – Все как один женатые, а туда же. – Люська погрозила кулаком в сторону кабины пилотов. – Ты ж под пальмой мужика хотела встретить, вот и сиди смирно, жди своего часа.
Панкратьева согласилась с подругой. Женатые кобелюки ей совершенно ни к чему, впрочем, как и неженатые. Кому ж они нужны, кобелюки-то? Но как-то ведь устраиваются, проклятущие!
Когда постоянно болтающая Люська наконец угомонилась и уснула, Панкратьева углубилась в изучение дамского журнальчика, который ей принесла стюардесса. В этот раз дамская советчица рассуждала по поводу мужских поп. Оказывается, американские психологи провели исследование и выяснили, что женщина, когда знакомится с мужчиной, в первую очередь смотрит на его попу. Панкратьева очень такому открытию удивилась. Как же это так получается? Ведь попа у мужчины сзади, а знакомится с дамочкой он обычно видом спереди. Потом Панкратьева вспомнила, что мама ей как-то говорила, что производит неизгладимое впечатление только на мужчин с особым видом попы – чемоданчиком. Тогда она матери не поверила, потому что считала, что уж ее-то мама производит неизгладимое впечатление на всех мужчин подряд. А оказалось, что только с попой-чемоданчиком. Панкратьева стала перебирать в уме всех своих знакомых мужчин и никакой такой попной закономерности не обнаружила. Однако четко определила, что ей самой никогда не нравились мужчины с сарделечными фигурами, как у Дубова. Так, в размышлениях о мужских попах длинный перелет прошел для Панкратьевой незаметно.
Отель ей очень понравился, расселили их моментально, номера были просторные и уютные. Как ни странно, смену часовых поясов они перенесли совершенно спокойно. Проспали только весь первый вечер. Наутро, когда они вышли к завтраку, их очень удивило предложение официанта выпить шампанского.
– Ничего себе, Люся, ты отельчик нашла. Такого я еще не видела, чтоб шампанское на завтрак! – сказала Панкратьева, но от шампанского не отказалась.
Конечно, она сразу вспомнила фразу из своего любимого фильма о том, что с утра шампанское пьют только аристократы и дегенераты, но фильм тот был из советского детства. Тогда шампанское вообще пили только на Новый год. При этом шампанским называлась невкусная, пахнущая дрожжами, сладкая газировка. А сейчас они как-никак на другой континент прилетели, в самое сердце загнивающего Запада. Панкратьева решительно отнесла себя к аристократам и попробовала шампанское. Шампанское было слегка кисловато, и было непонятно, как после шампанского можно есть яичницу с беконом.
– Погоди, – сообщила гордая собой Люська, – то ли еще будет! Мне говорили, у них на ужин устрицы на льду.
– Вот это шведский стол, вот это «все включено»! Это вам не Турция! – радовался Федька. – Интересно, а мне шампанского дадут?
– Тебе нет. А ну как привыкнешь по утрам шампанское пить, а нам еще за квартиру рассчитаться надо! – Панкратьева потрепала сына по голове.
– Опять на мне экономия. То ванну с пузырями не дают, то шампанского.
Сразу после завтрака они отправились на пляж. Океан поразил Панкратьеву настолько, что ей захотелось сразу нырнуть туда и не выходить из воды до конца отпуска.
– Ань! – отвлекла ее от приятных мыслей подруга. – Я тебе папуаса под пальмой обещала?
– Ну.
– Глянь, прямо к нам бежит. Юрик зовут, Гвоздев. Хороший парень, один из наших клиентов.
– Людмила Владимировна! Какими судьбами! – К ним подбежал высокий детина в таких же, как у Федьки, модных цветастых трусах до колен.
– Юрий, можете называть меня просто Людмила, а лучше Люся. Это я в офисе Владимировна. Познакомьтесь, это моя подруга – Анна Сергеевна Панкратьева. Она, в отличие от меня, большая начальница, ей без отчества никак нельзя.
– Очень приятно. – Юрий сделал с помощью своих цветастых штанов вежливый книксен. – Пойдемте к нам, мы тут с другом моим, вон он под зонтом дрыхнет, акклиматизируется.
– Пойдемте, – распорядилась Люська, – вы ведь не возражаете, Анна Сергеевна?
– Нет, Людмила Владимировна, не возражаю, мне б главное поскорей в воду попасть, – ответила Панкратьева, решительно направляясь к указанному Юрием зонту.
Под зонтом на лежаке лицом вниз спал здоровенный мужик. Плечи его свисали с обеих сторон лежака. Панкратьева поймала себя на том, что уставилась на его задницу. Однако американские психологи не зря едят свой хлеб! Задница у мужика была просто отличная. Круглая и аппетитная.
