Энн Чарлтон - Звезды любви
Позднее Кейт не могла даже сказать, как она умудрилась продержаться еще полчаса, когда Дейв вместе с оператором пил кофе и непринужденно болтал о своих профессиональных делах. По лицу Кейт Дейв наконец понял ее состояние и начал прощаться.
— Кейт, что с тобой? — Луиза с тревогой заглянула ей в лицо.
— Лу, мне так скверно! — разрыдалась Кейт и уткнулась лицом в плечо Луизы, как делала когда-то в детстве.
— Я знаю, Кетти, знаю, — успокаивала ее Луиза и гладила по голове.
— Всему виной мой характер — мой несносный, ужасный характер. Если бы хоть раз…
Луиза отвела ее в спальню.
— Ложись в постель, Кейт. Я принесу тебе чай и таблетку аспирина.
Два дня Кейт металась в лихорадке. На третий день температура спала, и теперь она лежала в своей постели спокойная, способная трезво мыслить и такая же слабая, как некогда котенок Винсент, когда Макс нашел его на дороге. Когда доктор навестил ее еще раз, он нашел ее состояние вполне удовлетворительным, но предписал оставаться в постели еще несколько дней и ни в коем случае не работать. Кейт была огорчена, потому что очень беспокоилась за Луизу, на которую легли все заботы по дому, и ей почти не оставалось времени для работы в мастерской.
— Лежи и набирайся сил, — успокоила ее Луиза. — В эти несколько дней Макс возьмет на себя заботы по галерее.
— Но Эван Гейл… выставка… ведь столько дел!..
— Не беспокойся, мы все сделаем сами, — заверил ее спокойный и уверенный голос Луизы. — Макс и я все устроим.
10
Кейт закончила картину, изображавшую часть их сада, и привела в неописуемое удивление Макса, признавшись, что Б. Рэнсом — это она сама.
— А что значит это «Б»? — спросил он, но Кейт только рассмеялась и пожала плечами.
— Я сама не знаю.
Макс не задал больше никаких вопросов, но в его насупленных бровях ощущалось явное понимание. Кейт наконец приступила к работе над его портретом, используя для этого те многочисленные эскизы и наброски, для которых он когда-то позировал ей.
Она разослала приглашения на открытие выставки работ Гейла — Рэнсома. Одно из них она отправила Роберту Бомону. Роберт был в отъезде, сообщила ей Луиза. Но он мог не прийти, даже если находился бы дома.
Приближалась весна. Золотистые и розовые краски новых цветов разукрасили заросли кустарника, обрамлявшего гористую дорогу на краю их участка. Каменная горка Кейт тоже была усеяна первыми цветками. Высаженные в грунт бегонии так никогда и не оправились от заморозков и выглядели почерневшими и засохшими.
— Я очень хорошо понимаю, как вы себя чувствуете, — прошептала им Кейт и с грустью взглянула на убегающую вверх по склону дорожку, ведущую к Галерее Бомона.
В день открытия выставки Кейт и Луиза решили последний раз взглянуть на свои приготовления. Картины Гейла, большие и величественные, мерцали в щедрых лучах света от дополнительных светильников, установленных Максом. Картины Кейт выглядели более скромно, они были значительно меньше по размеру, но смотрелись довольно эффектно. На полу стояла пара керамических ваз современных форм, выполненных Луизой. В них очень красиво смотрелись причудливые букеты из сухих злаков и трав. Бокалы были расставлены и ждали гостей и шампанского.
— Мы так обязаны Максу… — прошептала тетушке Кейт.
— Он был так счастлив оттого, что может нам чем-то помочь. — Луиза робко улыбнулась, и то, как она украдкой посмотрела вниз на свою сжатую руку, внезапно насторожило Кейт. Она взяла тетушку за руку: на среднем пальце сверкнуло кольцо со скромным брильянтом. Впервые за последние недели глаза Кейт ожили и вспыхнули радостью. Она обняла Луизу и расцеловала.
— Поздравляю тебя, ах ты, коварное создание! И как давно у тебя это кольцо? Или он сделал тебе предложение прямо сегодня?
— Нет, он никогда не действует столь стремительно, — скромно ответила тетушка.
Кейт помчалась в кухню и вернулась оттуда с бутылкой шампанского. Пробка взлетела к потолку, а потом поскакала по натертому полу галереи. Винсент бросился за ней вдогонку. Кейт наполнила два бокала и, подняв свой, произнесла:
— За тебя и Макса, моя дорогая тетя. Вы чудесная пара.
— Пожалуй, хватит, Кейт! — Луиза поставила свой бокал. — А то когда придут наши гости, они увидят, что хозяйки дома уже покачиваются. — Кстати, — вдруг произнесла она, — Макс сказал мне, что Роберт сегодня возвратился домой. Может быть, он захочет все-таки прийти?
— Нет, он не придет — теперь не придет. Он в бешенстве, потому что считает, что я специально выставляю картины Рэнсома, чтобы его позлить, — ответила Кейт обреченно.
— Насколько я могу понять, Кейт, Роберт с самого начала имел основания сердиться на тебя — и все-таки он всегда остывал и снова возвращался. Разве тебе не кажется странным, что он стал появляться у нас именно после той первой телевизионной передачи? — Луиза улыбнулась, глядя в широко раскрытые глаза Кейт. — Я же предсказывала тебе, помнишь? Я сказала, что он увезет тебя куда-нибудь сразу, как только увидит. И если бы ты не продолжала все время спорить и ссориться с ним, он уже давно бы это сделал.
— Но как я могу знать?.. — На глазах Кейт навернулись слезы.
— Нет никаких гарантий, Кейт. Но ты не можешь вечно убегать от себя только из-за того, что Дэн — твой отец и мой брат — был раздавлен своей любовью. Если Роберт появится здесь сегодня — дай ему шанс.
Луиза пригладила свои волосы, поправила платье, и на руке ее сверкнуло кольцо, попав в луч света. Заметив, что Кейт наблюдает за ней, Луиза смутилась и, направившись к двери, напомнила. — Дорогая моя, если ты сегодня вечером увидишь Роберта, будь с ним вежливой и приветливой. — Ее глаза светились любовью и пониманием. — Хотя уверена, что Роберт ждет от тебя гораздо большего…
Луиза открыла дверь, и вошел Макс. Кейт выскользнула из комнаты, оставив их вдвоем. Если вдруг Роберт придет сегодня вечером… Она прижала ладони к разгоряченному лицу, неожиданно чего-то испугавшись и обрадовавшись…
Появился первый гость. Пока Луиза приветствовала его в дверях, Макс откупорил первую бутылку шампанского, а Кейт принесла поднос с бутербродами. Эван Гейл приехал с женой, грузной женщиной в индийском сари. Вслед за ними пришли еще какие-то люди, но Кейт никого из них не знала. Появился Эндрю — с затаенной обидой в голубых глазах и хорошенькой брюнеткой Рэчел, державшей его под руку.
Кейт улыбалась, пожимала руки, разливала шампанское, раздавала каталоги и искала глазами среди присутствующих лишь Роберта. Она не заметила, как перед ней возник Клэрри Хендерсон, большой, грубовато-добродушный и сердечный.
