Раиса Рябцева - Влюбить в себя
— Какие таблетки?
— Вон там на столике лежит рецепт. Это очень дорогое лекарство, оно продается только за валюту. Возьми у меня в кошельке сорок долларов.
— Но я тороплюсь.
— Ничего, твой врач поймет, если ты объяснишь ему, в чем дело. Заранее спасибо.
Тяжело вздохнув, Настя кивнула.
— Хорошо.
Через окно спальни было слышно, как возле подъезда остановилась машина и хлопнула дверца. Настя почти ни секунды не сомневалась в том, что это приехал Бронников. Она торопливо схватила рецепт, деньги и, накинув на плечи плащ, выскочила из квартиры. Кто-то поднимался наверх в лифте. Анастасия решила не рисковать и спустилась по лестнице.
По просьбе Татьяны она оставила входную дверь открытой.
Спустя несколько мгновений дверь лифта открылась, и на лестничную площадку вышел Бронников. Он был в своем обычном черном пальто, в его руке красовался черный кожаный дипломат. Когда он нажал на кнопку звонка, из-за двери послышался голос Татьяны:
— Открыто!
Евгений вошел в прихожую, немного потоптался на месте, словно о чем-то раздумывая, а затем, не снимая обуви, прошел по коридору.
— Таня, ты где?
— Я здесь, — откликнулась она, — в спальне.
Бронников прошел в комнату и остановился в дверях, ошалело глядя на полуобнаженную женщину, которая многозначительно провела пальцем по коже бедра. У нее был такой зазывный взгляд, что Бронников от смущения отвел глаза.
— Женя… — соблазнительно улыбаясь, сказала она.
— Здравствуй, Таня.
— Что ты там застрял? Подойди ко мне.
Кашлянув, Бронников посмотрел на свои ботинки, а потом на цыпочках подошел к постели. Со стороны это выглядело так, как будто он был нерадивым учеником, которого вызвали на ковер к заучу.
— Ты не хочешь меня поцеловать?
— Ах, да, конечно.
Евгений наклонился, целомудренно чмокнув Татьяну в щеку, и снова выпрямился.
— Господи, — засмеялась она, — я так давно тебя не видела, что даже забыла, какой ты красивый.
— У тебя… у тебя какой-то срочный разговор ко мне? Почему ты звонила?
— Просто я по тебе очень соскучилась и хотела увидеть. Да поставь ты свой чемодан, присядь.
Бронников повиновался. Чтобы как-то занять руки, он откинул шаль и постучал по гипсу.
— Не больно?
— Нет.
— Э… я очень тороплюсь.
— Куда?
— У меня очень много дел. Ты знаешь, в последнее время столько всего навалилось, просто некогда продохнуть.
Татьяна протянула к нему руку, чтобы обнять за шею, но Бронников сделал вид, как будто очень озабочен состоянием ее здоровья. С подозрительной внимательностью он разглядывал гипс, стараясь даже не поворачиваться к Татьяне. Она разочарованно опустила руки, но все еще не теряла надежды.
— У меня там в холодильнике бутылка шампанского. Ты не хочешь? — с подтекстом спросила она.
— Шампанское? Зачем?
— Но ведь меня так долго не было. Надо отметить мое возвращение домой.
— Э… да, да, конечно.
Бронников вскочил и быстрым шагом вышел из спальни. Татьяна проводила его косым взглядом.
Бронников шел на кухню, бормоча себе под нос:
— Что я делаю? Что делаю? Надо как-то побыстрее сбежать.
Анастасия вернулась как раз в тот момент, когда Бронников возился на кухне с бутылкой шампанского. Она прошла по коридору и застыла на полдороге, услышав знакомый голос, доносившийся из кухни:
— Таня, а где бокалы?
— Посмотри в шкафу, в столовой.
Настя услышала приближающиеся шаги и нырнула в ближайшую дверь. Кажется, это был кабинет. Но Анастасия даже не обратила на это никакого внимания. Она молила Бога о том, чтобы Бронников, шагавший по коридору, не услышал, как бешено стучит ее сердце. Но все обошлось. Евгений заглянул в столовую, достал из шкафа два бокала и с бутылкой шампанского проследовал в спальню. Прежде чем войти туда, Евгений попытался придать своему лицу выражение неописуемой радости. Однако его улыбка получилась такой же фальшивой, как и улыбка Татьяны.
— Держи, — он протянул ей бокал и плеснул туда немного шампанского, налил и себе.
Настя услышала, как из спальни донесся звон хрусталя. Высунувшись в коридор насколько было возможно, она стала слушать.
— Ты же знаешь, — неотрывно глядя в глаза Бронникову, с придыханием произнесла Татьяна, — я тебя очень люблю. Ты это знаешь, правда?
Промычав что-то неопределенное, Бронников опрокинул бокал, едва не подавившись. Откашлявшись, он пробормотал:
— Извини, Таня, мне нужно идти. У меня очень много дел.
Татьяна отставила бокал в сторону, одним движением сбросила с плеча бретельку и, обнажив грудь, подалась вперед. Бронников не успел отшатнуться, и она привлекла его к себе.
— Женечка, в последнее время я слышала в груди странный звук, — полуприкрыв глаза, томно заговорила она. — Это было что-то похожее на будильник — тик-так, тик-так, тик-так…
— Я не понимаю, — пролепетал Бронников, — какой еще «тик-так»?
— Это были мои биологические часы, — Воронина обняла его за шею. — Я просто умираю, так мне хочется.
Она понизила голос и заговорила едва ли не басом:
— Возьми меня, возьми же меня…
Бронников кое-как высвободил левую руку и посмотрел на часы.
— Танечка, мне пора идти, у меня важная сделка срывается. Там люди сидят, переговоры, то, се…
Настя замерла, в ужасе ожидая развязки этой сцены. Ничего не замечая, она вышла из кабинета и сделала несколько шагов по коридору, остановившись едва ли не у самой двери спальни.
— Позабудь обо всем. Давай сольемся, ты и я. Ты отдашь мне все, что накопилось у тебя за последние недели. А я возьму и попрошу еще. У меня все горит внутри.
— Но твой гипс…
— Не обращай на него внимания.
— Нет, я не могу… Я тороплюсь… Как-нибудь в другой раз…
— Нет, я хочу сейчас. Посмотри, Женечка, ведь мы с тобой такая прекрасная пара. Что нам мешает быть вместе?
Настя услышала умоляющий голос Бронникова:
— Танечка, не надо, сейчас не время. Что поделаешь, у меня дела.
Ему, наконец-таки, удалось освободиться от ее объятий, но Воронина, как кошка, проворно сунула свою руку ему между ног.
— А, может быть, большой пупсик поиграет со мной? Уж он-то по-настоящему соскучился.
Бронников мгновенно согнулся так, как будто ему ударили кулаком в пах.
— Нет, нет, не надо.
— А то маленькая Танечка так скучала.
— Прекрати! — рявкнул Бронников.
Татьяна перепугано отшатнулась.
— Женя, ты что? В чем дело?
Невпопад улыбаясь, Бронников отступил на шаг назад и стал объяснять:
— Понимаешь, Таня, как бы это тебе сказать? В общем, у меня появился, то есть, появилась другая…
