Флора Кид - Лекарство от любви
Он подхватил ее плащ, предоставив ей нести ботинки и платок, и зашагал на кухню. Только теперь Сью заметила, что в доме произошли разительные перемены. Вместо старых фарфоровых раковин повсюду были установлены сверкающие стальные, вдоль стен тянулись покрытые пластиком шкафы. Старый обеденный стол тоже исчез.
Сью оглядывалась по сторонам и не понимала, что все это означает.
Саймон повесил ее плащ на крючок рядом с печкой, платок накрутил на перекладину, а ботинки придвинул поближе к огню. Покончив с этим, он взглянул на свою незваную гостью, которая стояла неподвижно, словно пораженная видом новых раковин и шкафов.
Он смотрел на нее во все глаза, отмечая, что ее лицо чисто умыто дождем, а волосы мокрыми прядями свисают вдоль лица. Тонкий хлопковый свитер промок насквозь. Дождь добрался и до ее короткой коричневой юбки, оставив спереди мокрые полосы. Когда он взглянул на ее обнаженные ступни, пальцы одной ноги поднялись вверх, а затем снова выпрямились.
Эти голые шевелящиеся пальцы позабавили его. Он стал смотреть, как они то поднимаются, то опускаются, и тут он наконец заметил, что все ее тело сотрясает дрожь.
— Садись, — бесцеремонно приказал он, и Сью, выйдя из своего оцепенения, пристально взглянула на него и присела на краешек стула. Она сидела прямо, сложив на коленях руки, так же, как она сидела тогда в дюнах. Однажды он назвал ее чопорной и неприступной, и теперь она казалась именно такой.
Саймон подошел к буфету, вытащил оттуда полную бутылку бренди и поставил ее на стол.
— Я полагаю, ты приводишь дом в порядок, чтобы его продать, — сказала его гостья. — Ральф предупредил меня, что ты уезжаешь.
— А я полагаю, что ты пришла со мной попрощаться, — ответил Саймон, искусно копируя ледяные нотки в ее голосе.
Он подошел к столу и стал разливать бренди по стаканам, потом протянул ей один стакан:
— Вот, выпей. Это согреет тебя, и ты перестанешь дрожать.
Сью взглянула на стакан в своих руках, потом на Саймона.
— Я не могу, — сказала она.
— Что не можешь? Попрощаться со мной или выпить бренди? — сухо проговорил он.
— Я не могу выпить бренди, — быстро пояснила Сью. — Довольно самонадеянно с твоей стороны считать, что я не смогу попрощаться с тобой.
— Почему же ты не можешь выпить? — спросил Саймон, игнорируя ее насмешку. — Подозреваешь меня в чем-то нехорошем? Интересно, как ты вообще решилась прийти в мой дом, если ты мне не доверяешь?
— О нет, дело не в этом. Просто я не привыкла к бренди, и оно может ударить мне в голову.
— И тогда ты станешь нести всякий вздор и вести себя не так, как обычно. Впрочем, я нахожу это довольно интересным, — вкрадчиво промолвил Саймон и добавил: — Пей, или я заставлю тебя силой.
— Ты не посмеешь, — возразила Сью, откидываясь как можно дальше на спинку стула.
Саймон наклонился над ней, схватил ее за прядь мокрых волос и, запрокинув ей голову, поднес стакан к ее губам.
— Ну? — с угрозой произнес он.
Сью забрала у него стакан и сделала глоток.
— Ты ведешь себя очень дурно, — пробормотала она, когда Саймон наконец отпустил ее, и присел на краешек стола.
— Но это единственный способ справиться с тобой. У тебя очень сильная воля, — небрежно заметил он и, взяв свой стакан, отпил из него бренди.
Сью осторожно сделала еще один глоток, после чего ее напряжение постепенно ослабло, и она наконец смогла взглянуть Саймону в лицо. К ее удивлению, он смотрел на ее ноги. Сью тоже посмотрела вниз. Вид собственных обнаженных ног немного шокировал ее, и она снова выпрямилась, убрав ноги под стул.
— Мне понравилось, как ты поднимаешь пальцы на ногах. Ты осознаешь, что делаешь, или это чисто нервное? — спросил Саймон.
— Я не нервничаю.
— Сейчас уже нет, — согласился он. — Но когда ты вошла в дом, то нервничала. Ты была вся напряжена. Почему?
Сью взглянула на остатки бренди в своем стакане. Разве она могла признаться Саймону, чем было вызвано ее волнение? Казалось, ее приход не произвел на него никакого впечатления. Он выглядел таким уверенным в себе, таким бесстрастным, таким недосягаемым. Она со стыдом призналась себе, что ожидала увидеть его измученным, отчаявшимся, несчастным, и тогда она смогла бы утешить его и предложить свою любовь. Но как теперь она могла предложить свою любовь, если он явно в ней не нуждался?
— Думаю ты нервничала из-за того, что решила, будто я снова начну предлагать тебе замужество или целовать тебя, — сказал Саймон. — Но я не собираюсь делать ничего подобного. Я не люблю повторяться.
Эти слова причинили Сью гораздо большую боль, чем она ожидала. Но вместо того чтобы ответить ему язвительным тоном, как это бывало прежде, она промолчала. Саймон опустошил свой стакан и, поставив его на стол, окинул Сью внимательным взглядом. Ее волосы уже почти высохли, и в них появились рыжеватые отблески. Сейчас она должна была бы яростно выступать против его колкостей, почему же она выглядела такой подавленной?
— Твое путешествие было действительно необходимо? — настойчиво спросил он.
Она чихнула и огляделась в поисках носового платка, но он остался в кармане плаща. Поэтому Сью закрыла лицо руками в надежде, что Саймон не заметит слезы, текущие по ее щекам.
— Думаю, что да, — хрипло проговорила она. — Я пришла сказать, что сюда приехала охотница. Она сейчас во «Фронтонах», а завтра я приведу ее к тебе. Она хочет сделать тебе сюрприз, но я подумала, что тебе нужно узнать об этом раньше. Если бы у тебя был телефон, я бы могла просто позвонить…
— Подожди, подожди! — улыбнулся Саймон. — Кто, черт побери, эта охотница?
Сью подняла на него глаза, совершенно забыв о своих слезах.
— Пол Херст передал тебе, что охотница подкрадывается к своей добыче, и сегодня Дайана Уитхэм приехала в Сипорт. Она рассказала мне, что это она наняла частного детектива, чтобы разыскать тебя. Она хочет выйти за тебя замуж.
Казалось, он не слишком прислушивался к тому, что она говорит. Он изучал ее лицо, и его взгляд был тревожным.
— Почему ты плачешь? — спросил он совершенно не к месту, как показалось Сью.
— Я не плачу. Это все бренди.
— Я тебе не верю.
За этой короткой перепалкой последовало непродолжительное молчание. Их взгляды встретились, и на время они позабыли о словах. Потом Сью вздрогнула, отвела взгляд и отставила свой полупустой стакан.
— Диана — охотница в классической мифологии, разве не так? — дрожащим голосом проговорила она.
— Да. Значит, она все-таки настигла меня. Я удивляюсь, с чего это она вбила себе в голову, что должна выйти за меня замуж? Насколько я могу припомнить, — а я не страдаю провалами памяти, — то я никому, кроме тебя, не делал предложения.
