Карен Брукс - Настоящий полковник
— Вот как? — удивился Том. — Так ты нарочно отпихивала меня, ты хотела, чтобы я сорвался? Что ж, леди, вы добились своего. Довольны? — Его голос был серьезен. — Я мог сделать тебе больно, милая.
Сейчас Эвелин была похожа на кошку, которой наконец-то дали полкило сметаны вместо маленького блюдечка.
— Это было восхитительно, — промурлыкала она. — И я вовсе не испугалась. Ты не можешь сделать мне больно, если действительно любишь меня. Единственная боль, которую ты можешь причинить мне, — это перестать любить меня!
Его руки обвились вокруг ее обнаженной талии еще крепче.
— Тогда ты в полной безопасности до конца своих дней.
Том тесно прижимал ее к себе и чувствовал, как внутри у него что-то расслабилось… Наконец он отпустил ее, наградив ободряющим шлепком по голому заду.
— Одевайся, женщина. Солнце садится, и нам пора идти!
14
Когда с наступлением сумерек Томас и Эвелин наконец вышли на дорогу и увидели медленно приближающуюся к ним машину, освещающую прожекторами обе стороны дороги, Эвелин со сдавленным криком начала оседать на землю. Том железной хваткой стиснул ее руку и рванул вверх. Профессиональным взглядом летчика-испытателя он различил то, чего она не сумела разглядеть в темноте, — ряд сигнальных фар на крыше машины.
Буквально волоча за собой упирающуюся Эвелин, он вышел на шоссе. Машина остановилась. Прожектор, поколебавшись, уставился на Тома.
— Я — полковник Томас Уиклоу из Розуэлла, — заявил он, и в его глубоком голосе слышался непреклонный приказ. — Вы должны как можно скорее помочь нам вернуться на базу.
Патрульный выключил прожектор и вылез из машины.
— Мы разыскиваем вас, сэр, — почтительно ответил он. Было что-то такое в Томасе Уиклоу, что с первого взгляда вызывало к нему уважение у всех — и у военных и у штатских. — Как вы, надеюсь, не ранены? Мы нашли фургон…
— Мы были в этом фургоне, — коротко ответил Томас.
— У нас приказ коменданта оказывать всестороннюю помощь войскам в поисках вас. С утра мы прочесываем шоссе…
Том обнял Эвелин и помог ей взобраться на заднее сиденье, сам же сел впереди. Эвелин недоуменно уставилась сквозь железную решетку на его затылок.
— Эй! — негодующе крикнула она, — Я что, арестована?
Том обернулся и расхохотался.
— Ну наконец-то, — радостно заявил он. — Наконец-то я придумал, как держать тебя под контролем!
— Датчики взбесились, — рассказывал капитан Стоун. — Сначала они показали, что Эвелин Лоусон вошла в лабораторию — и это после того, как, по их же данным, она давно уже была там. Ну а потом и вы, полковник, вошли без карточки. Уже через пять минут прибыла охрана, но в здании было пусто. Мы отправились в комнату мисс Лоусон и обнаружили, что она исчезла. Поразительно, я не знаю никого, кто мог бы протиснуться в столь крошечное окошечко…
— Просто я не такая толстая, как некоторые, — холодно заметила Эвелин.
Стоун поперхнулся, заглянув ей в глаза.
— Я хотел предупредить вас, полковник, но обнаружил, что вы тоже исчезли, хотя не было никаких отметок о том, что вы покинули территорию базы. Не было отмечено и никаких попыток сбежать со стороны мисс Лоусон. Однако был зарегистрирован отъезд мистера Роджерса — сразу же после сигнала тревоги.
— Его сообщник, скорее всего, лежал на полу фургона, вместе с нами, — пояснил Томас.
— Но кто это был? — спросила Эвелин. — Его лицо показалось мне знакомым…
Капитан заглянул в свою неизменную папку.
— Это некто Джек Мелвилл. Он состоял в команде гражданских лиц, обслуживающих радары, так что вы вполне могли видеть его в контрольном отсеке.
— Но как Роджерс вошел в контакт с ним? — спросил Томас. — И на кого они работали? Вы выяснили что-нибудь?
Разговор происходил в кабинете Уиклоу. Перед этим его и Эвелин тщательно осмотрели врачи и нашли обоих абсолютно здоровыми, за исключением царапин и ссадин. Одежда Эвелин была столь грязной, что добрые сестры от чистого сердца предложили ей мешковатый, завязывающийся на спине больничный халат, который ей чем-то приглянулся. Она и сейчас была в нем, и надо сказать, он сидел на ней очень лихо.
— Очевидно, Роджерс был завербован сразу же после того, как начал работать у нас, — объяснил Стоун. — Мелвилл, как выяснилось, принадлежал к одной из радикальных группировок, которые борются против государственных ассигнований на оборону. Думаю, вам известен этот тип людей — им якобы нужны деньги на гуманитарные программы, причем они готовы идти на все, вплоть до убийства, чтобы добыть эти деньги. Хорош гуманизм!
— Но как же тогда он мог пройти проверку служб безопасности? — довольно язвительно спросила Эвелин.
Стоун поморщился.
— Мы сейчас как раз выясняем это. Но у него не было допуска в лазерную лабораторию. Пока непонятно, почему не включился сигнал тревоги, когда он прошел внутрь. Но мы это сейчас выясняем.
Эвелин презрительно фыркнула.
— Почему? Да потому, что в этой программе допущен кардинальный просчет! Тревога включается, когда физическое тело проникает внутрь или выходит без карточки. Но она молчит, когда карточка «проходит» внутрь или «выходит» одна.
У Стоуна были слишком короткие волосы, чтобы их можно было рвать от досады, поэтому он просто нервно пробежался обеими руками по армейскому ежику.
— Что?! — почти вскрикнул он.
— Но это же очевидно. Естественно, я не могла войти в здание вместе с Филом в тот день, когда он якобы искал там мою карточку. Но компьютер утверждал, что я поступила именно так. Это означает лишь одно: Фил пронес с собой мою карточку, и датчики зарегистрировали ее. Этим он одновременно бросал тень на все мои последующие показания и заметал следы, доказывая, что никогда не входил в лабораторию один. Фил вычислил этот просчет сразу же, как приступил к работе. Наверное, он проверил свою догадку, просовывая карточку под дверь на нитке или что-то в этом роде. Видимо, он подобрал мою карточку, когда я уронила ее, и вышел из здания вместе со мною, чтобы датчики не включили сигнал тревоги. Затем Фил вынес карточку за территорию базы и сделал дубликат, а на следующее утро вернул мне оригинал, чтобы не было рапорта о потере. А в ту ночь, когда их накрыли… — Эвелин смущенно замялась, — когда же это было — неужели только прошлой ночью?
— Действительно, кажется, что прошло гораздо больше времени… — усмехнулся Томас.
— В любом случае Фил вошел в лабораторию, потом просунул дубликат моей карточки под дверь Мелвиллу, и тот вошел вслед за ним. Если вы проверите записи, то увидите — вход, выход и снова вход с интервалом в несколько секунд. А если бы у вас была голова на плечах, капитан Стоун, вы бы немедленно стерли код моей карточки из компьютерной памяти, вместо того, чтобы надеяться на охрану под моими окнами!
