Карен Хокинс - Ничего не обещай
Она поехала в город и остановила машину перед офисом шерифа, заметив, что его машины на стоянке нет. Чтобы скрыть разочарование, она бодро сказала себе:
— Вот и славно. Я в любом случае не в настроении с ним разговаривать.
И честно говоря, она была не в том настроении, чтобы общаться с кем бы то ни было. С Танди было весело и забавно, но ночное караоке в «Биггер-Джиггер» Рокси вспоминала с содроганием. Она и сама не знала, как до такого дошла, но где-то между третьей и пятой «Маргаритами» Танди сумела уговорить ее выйти на сцену, где она на потеху публике и с позором для себя исполнила «Сделай это для меня еще разок».
Вздохнув, Рокси медленно выбралась из машины и вошла в здание. Благодаря деятельному участию Сьюзен ей удалось получить отчет и уехать, так и не столкнувшись с Ником.
К несчастью, отчет ее разочаровал. Согласно отчету, Дойл умер в результате травм, полученных при столкновении с автомобилем. И все же Клара и ее команда раз пять перечитали документ. Благодаря ему Рокси удалось в течение нескольких дней подряд выманивать стариков покататься по городу под предлогом изучения обстоятельств дела.
Неделя прошла в хлопотах. Рокси ежедневно навешала стариков и помогала по дому. Ей почти удалось заставить себя не думать о Нике — почти. Стоило ей присесть, или устать, или захандрить, как мысли с упорством тугой пружины возвращались туда, где им было уютно, — к воспоминаниям о жарких поцелуях…
Рокси стиснула зубы и импульсивно свернула на парковку перед «Микки и Моди». «Персиковый кобблер, вот что мне сейчас нужно».
Если она не может забыть Ника, загружая себя делами, то добрая порция сладкого поднимет ей настроение. Персиковый кобблер был божественно прекрасен: он таял во рту, благоухал корицей и гвоздикой. Наслаждаясь этим чудом, невозможно было думать ни о чем другом.
За последнюю неделю Рокси стала завсегдатаем «Микки и Моди».
И сейчас она вошла в кафе, остановилась у маленького столика возле вешалки. На столе стоял большой портрет Моди в рамке, и еще несколько фотографий поменьше по обеим сторонам от него, и еще пожелтевшая от старости книга для почетных гостей.
— Микки не позволяет его убрать.
Рокси оглянулась и увидела Сьюзен.
— Сколько времени прошло с тех пор, как Моди умерла?
— Лет двадцать. Может, двадцать один. — Сьюзен обвела взглядом зал: — Ба, да тут почти аншлаг…
— Я собиралась взять кофе латте и персиковый кобблер. Хочешь, присоединяйся.
— С удовольствием. Возле стойки есть места. — Сьюзен пошла к свободному месту за стойкой. — Я как раз выходила из офиса, когда увидела твою машину. Была сегодня у Клары и компании?
— Ага. — Рокси уселась на табурет рядом со Сьюзен и взяла меню. — Они так горячо взялись за расследование убийства Дойла…
— Смерти Дойла.
Рокси закатила глаза:
— Ты такая же, как Ник.
Сьюзен засмеялась.
— И как продвигается ваше расследование?
— Нормально, если учесть, что мы не видели ни одного свидетельства, за исключением отчета о вскрытии.
— В защиту Ника могу сказать, что он не имеет права разглашать закрытую информацию по делу.
— Если он все равно не собирается ничего расследовать по делу Дойла, то мог бы по крайней мере не мешать развлекаться старикам. Какой от этого вред?
Сьюзен склонила голову набок.
— Ты ведь всерьез считаешь, что Дойл был убит, да?
Рокси положила меню на стол.
— Чем больше я слышу о Дойле, тем больше думаю, что его смерть была необычной. Клара определенно думает так же.
— Ник говорит, что Клара — дама проницательная.
— Так и есть. Если даже из-за Ника мы не можем проводить полноценное расследование, эта история с записками Дойла здорово помогла мне. Благодаря ей мне удается вытаскивать стариков в город. Сегодня утром у меня получилось уговорить их погулять по району, в котором вырос Дойл. — Рокси рассмеялась, встретив недоверчивый взгляд Сьюзен. — Ты даже не представляешь себе, сколько миль я уже накрутила.
Сьюзен улыбнулась, и на щеках ее заиграли ямочки.
— Клара может быть очень милой, хотя Нику норой приходится из-за нее несладко.
Входная дверь открылась, зазвенел колокольчик, и они обе оглянулись.
В кафе вошел мэр Харкинс. Он был в синем костюме и ярко-розовом галстуке.
Сьюзен дернула плечом и скривила лицо. Мэр пошел к дальнему столику.
— Городской совет требует от Харкинса урезать бюджет. А Харкинс решает проблему за счет нас: собирается урезать наш штат.
— Но вас и так всего двое!
— Да. Мы ему тоже об этом напомнили. — Сьюзен покачала головой. — Кроме того, мы укладываемся в бюджет, в то время как его служба выходит за рамки. На него работают Робин и еще одна помощница, которая печатает кое-какие бумаги.
— Что же тогда делает Робин?
Сьюзен многозначительно на нее посмотрела. Рокси рассмеялась:
— Я не знала, что это входит в ее прямые служебные обязанности.
Из кухни вышла очень миниатюрная женщина с темно-каштановыми вьющимися волосами. Увидев Рокси, она улыбнулась:
— Вернулась?
— Я рабыня вашего персикового кобблера.
— Хорошо, — сказала Конни. — Значит, я знаю свое дело.
— Конни! — Полная женщина с седыми, забранными в пучок волосами просунула голову в раздаточное окно. — Этот куриный суп остывает и… О, привет, Рокси! Как мама?
— Лучше, спасибо.
— Хорошо. Я принесу ей кукурузного хлеба. Ей он всегда нравился. Конни, по поводу твоего супа. Ты не хочешь, чтобы я добавила туда немного картофеля?
— Нет! — в ужасе воскликнула Конни.
— Я всегда кладу картофель в куриный суп.
— Это не суп, мама. Это консоме с шиитаке.
— Ши…что?
— Шиитаке. Это грибы.
Микки презрительно шмыгнула носом:
— Никогда не слышала о грибах шитах.
— Ши-и-та-ке.
— Как бы они там ни назывались, ты отключила плиту, и суп остывает.
— Консоме подают холодным.
— Холодным? Кто захочет есть холодный суп?
— Я захочу! — жизнерадостно воскликнула Сьюзен.
Но Микки это не убедило.
— Конни, чем тебя не устраивает тот куриный суп, что я научила тебя готовить?
— Всем устраивает. Я просто решила расширить ассортимент и подумала…
— Отлично! Делай что хочешь. Только убери его с моей плиты. Я хочу приготовить запеканку из зеленых бобов. — Микки развернулась и удалилась, красная от возмущения.
Конни закатила глаза. Потом сделала очень медленный вдох и выдох.
— Ну вот, я спокойна. Я не собираюсь убивать свою мать. Я не буду выходить из себя из-за того, что она положила клецки в мой бефстроганов. — Конни покачала головой. — Мама не признает перемен, но я на нее работаю и вынуждена играть по ее правилам.
