Марианна Эванс - Друзья и любовники
Он невольно выругался, с раздражением бросив трубку. В последние несколько часов он безуспешно пытался связаться с Дженнифер.
Сначала она ушла на обед, потом была занята на совещании. Позвонив в редакцию еще раз, Марк выяснил, что она уже ушла, и стал периодически, но все так же безрезультатно, звонить ей домой.
Хуже всего было то, что ему предстояло сделать репортаж об одной из сегодняшних игр. К тому времени, когда матч закончится, будет слишком поздно снова звонить Дженнифер, поэтому придется дозваниваться завтра утром.
Слушала ли она утреннее шоу Кевина? Узнала ли голос Саманты? Неведение сводило Марка с ума, и он понятия не имел, что ему делать, если Дженнифер пришла к неправильным выводам и теперь злится на него.
Ее доверие к нему сейчас висит на волоске. Мысль о том, что она может разорвать их отношения, не давала Марку покоя.
— Черт побери, — выругался он вслух. — Что происходит в Чикаго?
Марк еще раз проверил содержимое портфеля: запасные кассеты для диктофона, блокноты и ручки. Довольный тем, что хорошо подготовился к предстоящей игре, он захватил свой портативный компьютер и отправился на стадион, но его не покидало беспокойство.
«Прыжок, звучит сирена… три очка зарабатывает Майкл Джордан… и… ничего хорошего! Ничего хорошего! Команда «Чикаго буллс» проигрывает первую финальную игру НБА, уступив своим противникам одно-единственное очко!»
Со своего места в первом ряду для прессы Марк слышал разочарованный вопль спортивного комментатора. Прозвучал финальный свисток, и с поля начали уходить игроки «Чикаго буллс», мокрые от пота, с изумленными лицами.
Марк уже придумал заголовок для своей статьи — «Большое горе». Он пытался сосредоточиться на записи счета, но его попытки опять потерпели крах, он думал о Дженнифер.
Знать бы, что происходит дома, в Чикаго.
— Где она?
— В отпуске. Выйдет на работу во вторник.
Марк слушал Келли Мастерсон и не мог поверить своим ушам.
— Когда она решила взять отпуск?
— Послушай, Абингтон, только не спрашивай меня. Я сама ничего не понимаю. Мне известно одно: когда я спросила Тома, где Дженнифер, он сказал, что она взяла отпуск на несколько дней.
Вторник. Марк не знал, где Дженнифер, он не сможет с ней связаться до вторника. Что на нее нашло? Она ни слова не сказала о том, что собирается взять отпуск. И это в то время, когда «Сентинел», да и весь Чикаго, занят финальными играми.
Что происходит?
Марку ничего не оставалось, как вернуться на стадион и заняться работой. Он разговаривал с игроками «Чикаго буллс» о вчерашнем проигрыше и об их надеждах на то, что сегодня вечером им удастся взять реванш. Но его мысли постоянно возвращались к Дженнифер, он ничего не мог с собой поделать. Он снова и снова задавал себе вопрос, где может находиться Дженнифер и почему она так внезапно исчезла.
Вторая половина дня складывалась для Марка не лучше. Ему так и не удалось получить интервью у Майкла Джордана, который иногда становился абсолютно недосягаемым.
Раздраженный и уставший, он вернулся в гостиницу и спросил за стойкой регистрации, есть ли для него сообщения. Он надеялся получить информацию от Дженнифер.
«Черт побери, — думал Марк. — О чем она думает? Мне нужно заниматься работой. Читатели в Чикаго ждут интервью с игроками своей команды. Особенно с Майклом. Он не откажет в одном коротком интервью своему земляку. Обычно у меня хватает обаяния, чтобы добиться любого интервью, но сейчас я даже думать о нем не могу. Все мои мысли заняты Дженнифер».
— Для вас есть одно сообщение, мистер Абингтон.
— Что? Письмо? Должно быть, это какая-то ошибка. Я не так долго живу в этой гостинице, чтобы получать…
— Письмо было доставлено лично, — перебил дежурный и протянул Марку светло-розовый конверт с приклеенной к нему восхитительной белой розой.
Марк широко улыбнулся, все его неудачи и волнения насчет Дженнифер моментально испарились. Прикусив нижнюю губу, он распечатал конверт и отошел в сторонку, чтобы прочитать послание.
«Марк!
Я слышала вчера утром программу Кевина и узнала голос Саманты. Я поняла, что она находилась в твоем номере. Но знаешь, что? Меня это совершенно не волнует. Я доверяю тебе.
Всегда с любовью.
Твой обожатель.
P.S. Ты еще не ходил в бар?»
Марк направился в бар, расположенный рядом с главным вестибюлем гостиницы, и сразу же увидел Дженнифер. Его сердце бешено забилось. Эта женщина должна принадлежать ему навсегда.
Подойдя к ней сзади, он почувствовав легкий аромат духов и улыбнулся.
— Ты забыла оставить этот запах на своем послании, Мордашка, — прошептал он ей на ухо, целуя в шею. — Я так скучал по твоему аромату.
Дженнифер хотела что-то сказать, но потом просто улыбнулась самой красивой, самой приветливой улыбкой, какую он когда-либо видел.
— Привет, — нежно поздоровалась она. Обаятельная и застенчивая. Марку нравились эти черты ее характера так же, как и импульсивное, внезапное решение приехать сюда, когда он больше всего нуждался в ней, желая самозабвенно заняться с ней любовью, ощутить страстность своего тайного обожателя.
— Добро пожаловать в Лос-Анджелес, — тихо прошептал он.
Глаза Марка блестели, соблазнительно и заманчиво. Дженнифер почувствовала, как у нее все сжалось внутри от привычного ощущения страстного желания. Поигрывая ножкой своего бокала, она не сводила глаз с Марка:
— Ты сердишься?
Он рассмеялся и нежно привлек ее к себе:
— Что касается меня, то если бы любовь походила на воздушные шарики, то этот бар сейчас бы превратился в праздничное шоу.
Дженнифер рассмеялась. Марк хохотал вместе с ней, запустив пальцы в ее густые волосы.
— Я рад, что ты здесь, — пробормотал он.
— Должна признаться, что вчера я была просто в бешенстве, — сообщила Дженнифер, коснувшись шелкового галстука Марка.
— Могу себе представить. Я был уверен, что ты узнаешь голос Саманты, но не смог связаться с тобой, чтобы все объяснить.
— Не смог? — очаровательно заморгала ресницами Дженнифер.
Марк посмотрел на нее с суровым выражением лица:
— Я звонил тебе раз сто за последние сутки, и ты просто сводила меня с ума своим исчезновением.
— Ну, должна признаться, что я много раз восхищалась голосом Саманты, но никогда не слышала, как он звучит по радио, особенно из номера мужчины, которого я люблю.
В тоне Дженнифер не было ноток обвинения. Наоборот, ее глаза соблазнительно блестели. Очевидно, ей просто хотелось понять, почему так произошло.
