Ронда Грей - Вольная птица
— Она его жена, — не моргнув глазом, солгал Джек, — но они немного повздорили, поэтому он мог и не упомянуть ее.
— Не упомянул. В истории болезни ближайшим родственником записана его мать из штата Аризона.
Доктор присматривался к Дасти, а она уставилась на него, борясь с желанием вырвать из его пальцев медицинскую карточку и узнать, наконец, какая дверь отделяет ее от любимого человека. Уж не решил ли Мигель, что она ему ни к чему?
— Пожалуйста, — прошептала она.
Доктор сверился со своими часами и снисходительно усмехнулся.
— Милые ссорятся, только тешатся, — со знающим видом сказал он Джеку. — Может, он будет спать спокойнее, увидев вас. Можете побыть с ним пять минут, юная леди, но помните... — погрозил он пальцем, — никакого волнения. У нас была свободна только одноместная палата, так что можете поцеловать его и помириться с ним, но не больше. — И он подвел их к двери палаты Мигеля.
Она остановилась в дверях, свирепо взглянув на идущего за ней доктора.
— Я оставлю вас одних, — пообещал он. — Но хочу сначала убедиться, что он узнал вас.
Они подошли к кровати. Теперь его голову украшала большая белоснежная повязка, резко выделяющаяся на фоне черных волос и смуглой кожи. Лицо казалось вытянутым, изможденным. Сон, похоже, не освежал его.
— Мигель! — Его веки дрогнули, в открывшихся глазах проглянула боль. Но он моментально узнал ее, выдохнул ее имя и потянулся к ее руке. Она скорее почувствовала, чем увидела, что доктор оставил их. — Подождите! — позвала она. — Ему больно. Нельзя ли что-нибудь сделать?
Доктор покачал головой:
— Слишком рискованно. Мы должны быть уверены, что мозг функционирует нормально, а наркотики затуманят его. — Он вышел и притворил за собой дверь.
— Я забираю тебя отсюда, — решительно произнесла Дасти. — Мы можем остановиться у Уэйна, и я буду будить тебя каждые полчаса.
— Тебе необходимо отдохнуть, — возразил Мигель.
— Положись на меня, говорил ты! — парировала она. — Так вот, теперь ты положись на меня. Я не тепличный цветок, нуждающийся в утешении и защите. Я поставлю будильник и как-нибудь переживу одну суматошную ночь. Как я научусь полагаться на тебя, если ты не желаешь полагаться на меня?
Он широко раскрыл глаза и присвистнул.
— Уж не означает ли это, мой прекрасный подорожник, что ты выйдешь за меня замуж и нарожаешь мне детей?
Дасти опустилась на стул рядом с кроватью и долго смотрела на переплетенные пальцы их рук.
— Мы будем учить наших детей путешествовать на джипе и с рюкзаками за спиной, когда они подрастут?
— Ну... — заколебался он, и она взглянула ему прямо в глаза. — Ты не считаешь, что сначала должна обучить их отца? — Проблеск дразнящей улыбки стер боль с его лица. — Начиная, скажем, с долгого медового месяца с рюкзаками за плечами в этом прекрасном краю, но только без мазуриков и «пушек»?
Дасти забыла, что находится в больнице и что у Мигеля раскалывается голова.
— Да! — крикнула она и упала в его ждущие объятия.
