Энн Макалистер - Призывающий ветер
Лейси невольно вздрогнула. Денни внимательно посмотрел на нее.
— Он рассказывал о ней?
Лейси замялась.
— Я... читала что-то... в вахтенном журнале. Не... уверена, та ли это девушка...
— В каком вахтенном журнале? — нахмурился Денни.
— В журнале Митча. На «Эсперансе». Там упоминалась девушка по имени Сара. Она бывала... на борту... пару раз. — Больше ничего Лейси говорить не стала. Ни о том, отчего Сара съехала на берег, ни о том, что Митч писал о ней. Как бы Денни ни относился к Саре, вряд ли ему будет приятно услышать, что Митч называл ее тигрицей, а тем более о ее беременности. Очевидно, о последнем Денни не знал.
Денни помрачнел.
— Упоминалось, что она была на «Эсперансе»? Я не думал, что он вернулся к ней после... — Голос его упал, губы горько скривились.
— После чего? — спросила Лейси.
У Денни вздулись желваки, щека задергалась в нервном тике.
— После того, как он соблазнил ее. — Голос его прозвучал хрипло и бесстрастно. — После того, как он увел ее у меня.
Приглушенный гул судового мотора словно бы впечатывал эти слова в ее сознание. Лейси потрясла головой, тщетно стараясь отгородиться от услышанного.
— Он ведь не поступил так же с тобой? — ласково спросил Денни.
— Нет, — быстро ответила она.
— Он не занимался с тобой любовью?
Лейси отвела глаза, закусила губу, пытаясь не думать о тех прекрасных моментах, когда она и Митч любили друг друга.
— Все совсем не так, — наконец выговорила она.
Денни невнятно выругался.
— Нет? — Голос его был полон сомнений.
— Нет. Я... я люблю его.
— Нет, ты не любишь... — Денни страдальчески зажмурился. — Ты не можешь его любить.
— Я люблю его. И... он любит меня, — сказала Лейси. Может быть, он и сам еще не знает об этом, но он любит ее. Она уверена. Как бы ей хотелось, чтобы голос не дрожал, когда она произносила эти слова!
Денни ничего не ответил, только посмотрел на нее — скорбно, с жалостливым выражением.
— Митч? Влюбился? — наконец мягко проговорил он и провел пальцем по ее щеке. — Не думаю, Лейси.
Теперь, спустя две долгие печальные недели, Лейси тоже не думала так.
Первое время она продолжала надеяться. Вновь и вновь переживала каждое мгновение из проведенных на острове дней, перебирала в уме каждое движение, каждый нюанс, каждую фразу. Она убеждала себя, что Митч любит ее, он испытал боль, когда узнал, что она принадлежит Денни, он страдает оттого, что занимался любовью с девушкой брата.
Но, по словам Денни, так было и раньше. С Сарой.
По мнению Денни, тут нечего и говорить о любви. Митч взял, что хотел, и ушел.
И забыл о происшедшем. И забывал не первый раз, теперь Лейси знала. Дважды. Причем в первый раз бросил Сару, когда та была беременна.
Если даже ребенок не остановил Митча Да Сильву, то кто такая Лейси, чтобы преобразить его?
Где ей искать опоры, где они, доказательства, что он не поступил с ней точно так же?
Факт остается фактом. Хотя нет возможности ни признать его, ни опровергнуть.
Он не приходил. Не звонил.
День тянулся за днем. Прошла неделя. Вторая. Она ничего не слышала о нем. Кто знает, может, он сейчас на другом конце земли.
Лейси пыталась выспросить дядю Уоррена, но тот, естественно, и думать не хотел о Митчелле Да Сильве, не то что говорить.
— Подонок. Шантажист, — каждый раз, когда упоминалось его имя, причитал дядя Уоррен. — Воспользоваться случаем...
— Все было иначе, — безуспешно протестовала Лейси. Но время шло, и она все чаще и чаще задумывалась, нет ли в словах дяди Уоррена суровой правды. По крайней мере в том, что касается Митча.
Ее тянуло позвонить ему, она поднимала трубку и снова клала на место.
Что, если и в самом деле он уже обо всем позабыл? Что, если он с радостью сбыл ее с рук? Снова вручил ее Денни, как прежде поступил с Сарой? В конце концов, неужели он не позвонил бы, если бы хотел?
Ясно, он не хочет.
А она не может, не будет... унижаться.
Впрочем, все к лучшему. Или она предпочла бы оказаться второй Сарой? Нет, конечно, нет, сердито думала Лейси, моргая, чтобы смахнуть слезы ярости.
Но она не могла снова стать и той благополучной, безмятежной Лейси Феррис, какой была до встречи с Митчем Да Сильвой.
К лучшему или худшему вошел он в ее жизнь, ясно одно — она научилась любить. Безвозвратно изменилась.
Дядя Уоррен окружил ее заботой. Он порхал вокруг нее, где бы она ни появилась, как растолстевший ангел-хранитель в ботинках из кордо-вской кожи. Его лысая голова светилась святой аурой, когда он пытался сделать Лейси прежней, хотя долгие годы мечтал видеть ее другой.
— Может быть, ты возьмешь небольшой отпуск? — предлагал он. — Отдохнешь недельку на Гавайях? Или в Париже?
Но Лейси никуда не хотелось ехать, да и вообще жить не хотелось.
— Вчера я читал статью о защите детенышей тюленей, — однажды после ленча попытался он расшевелить племянницу.
И к ее удивлению, кратко изложил статью, вроде бы принимая проблему близко к сердцу. Лейси вяло улыбнулась, продолжая думать о Митче.
Она попыталась поговорить с Денни.
— Ты что-нибудь слышал о нем? — спросила она. Они задержались на работе, и Денни спешил поскорей уйти. Его ждала Нора. До свадьбы оставалось меньше недели, и Нора и Денни по-прежнему были неразлучны. Особенно теперь, когда они открылись ее родителям и те приняли неизбежное если не с восторгом, то по крайней мере разумно и как воспитанные люди.
— Почему я должен что-то слышать о нем? — Денни так и не простил брату Сары, не говоря уж о Лейси.
— Я просто подумала, что ты мог бы поговорить с ним. Скажем, пригласить на свадьбу...
— Черт возьми, нет, — с возмущенной гримасой фыркнул Денни. — Не хватало еще, чтобы он начал увиваться за Норой. Вполне в его духе.
— Нет, он не будет.
— Меня как-то не тянет на опыте проверять твои слова.
— Я только подумала...
— Ты все еще думаешь, что влюблена в него? — прервал ее Денни.
Лейси покраснела и отвела глаза.
— Конечно, нет, я... — Она умолкла, язык не повернулся солгать.
— Ты влюблена, — мрачно констатировал Денни. Лейси вызывающе вздернула подбородок.
— Но ведь тут я ничего не могу поделать! И от этого не становлюсь плохим человеком.
— Не становишься, — печально подтвердил Денни.
— Только глупым, — добавила Лейси ему в утешение.
Она освободится от Митча. Дайте только срок — скажем, лет сто. А для верности еще и с головой окунуться в вихрь развлечений, — тогда, конечно, она забудет Митча Да Сильву.
