Дениз Робинс - Распятое сердце
– Нет, ты останешься, – сказала Андра.
– Я не хочу больше встречаться с Тревором, – вставила миссис Ли, которая уже пришла в себя и не могла не показать свой властный характер.
Свою любимицу выручила Роза Пенхэм. Она пригласила Дороти Ли к себе на ужин.
– У вас ведь сегодня гости, не так ли, мисс Ли? – напомнила Роза Анд ре.
Андра кивнула, но губы ее скривились. Вечером придет Элис. Да еще она напросилась в гости с братом. Андре совершенно не хотелось развлекать брата Элис. Она предпочла бы пораньше лечь в постель. Но брат Элис служит в торговом флоте, недавно вернулся из Кейптауна и, по словам Элис, очень хочет встретиться с Гудвинами. Когда незаменимая Роза увела миссис Ли, Андра вышла в гостиную, готовая к обычной перепалке с Тревором.
Тригер, следовавший за ней, тут же прыгнул на колени к Тревору. Тот был мрачен как туча. Погладив шелковистую шерстку собаки, сказал хмуро:
– Привет, дружок, скорее всего ты один у меня остался.
Андра сжала зубы, не ответив на явный выпад.
– Ну что, обсудили волнующие подробности?
– Да, спасибо, – холодно ответила Андра. – И хотя это совершенно тебя не волнует, я рада, что положение папы оказалось лучше, чем предполагала мама.
Завтра ему сделают операцию. Хирург надеется, что она пройдет успешно.
– Я менее удачлив, не так ли?
Андра не могла не посочувствовать бедняге:
– Мне очень жаль, дорогой. Но мы сделали все, что в наших силах.
– Нет, не все. Элис утверждает, что следует поехать в Вену. Там есть прекрасный специалист.
На языке у Андры вертелось предложение: пусть Элис отвезет тебя в Вену, да заодно оплатит это путешествие.
– Ради Бога, не молчи! – воскликнул Тревор.
Андра повернулась к нему, и он демонстративно стал рассматривать ее.
– Ты похудела и выглядишь не слишком привлекательно, – язвил Тревор. Может, кому-то на студии это и нравится, но только не мне.
– Я тебе больше не нравлюсь, не так ли, Тревор?
– Ты не очень-то стараешься понравиться.
– Хочешь сказать, что я целый день провожу на съемках, прихожу домой усталая и не кручусь вокруг тебя? Кроме того, не сплю в твоей спальне, и ты не можешь будить меня каждую ночь из-за пустяков. Поэтому я тебе не нравлюсь? Или потому, что работаю за двоих? Мужчины вообще не любят женщин, которые их содержат.
Не замечая ее горькой иронии, Тревор засмеялся:
– Кажется, до тебя дошло, почему ты стала мне неприятна, моя милая.
– Конечно, я проигрываю рядом с Элис. Но ведь Элис тебе не жена. Она приходит лишь иногда развлечь тебя. Ты тратишь на нее свои деньги, она этого не скрывает. Элис показывала мне серьги, которые ты подарил ей. Вспомнишь ли ты о моем дне рождения?
Тревор смутился.»
– Если ты мне напомнишь, – пробормотал он.
– А Элис, конечно, напомнила. Как мудро! Видишь ли, Тревор, отношения между нами испортились с тех пор, как мы вернулись в Лондон. Наш брак не удался. Ты даже не понимаешь (и я не собиралась говорить тебе об этом), каким страшным разочарованием он обернулся для меня. Я вышла замуж, потому что была уверена, что нужна тебе, что ты пропадешь без меня.
– Святая! – продолжал издеваться он. – Хватит болтать о своем самопожертвовании. Я в него не верю. Ты приехала в Кейптаун, чтобы выйти за меня замуж, потому что была влюблена в меня как кошка. Я показывал Элис твои телеграммы, и она не могла поверить, что это ты посылала их. Она ведь видит, какое сейчас твое отношение ко мне.
Андра съежилась и побледнела. Ее била дрожь. Она подошла к камину. Долго всматривалась в разгоравшееся пламя. И вдруг ощутила в сердце холодок смерти.
– Какой смысл продолжать, Тревор? – тихо спросила она. – Мы принесли друг другу несчастье.
Прищурившись, он рассматривал усталую женщину, которая еще недавно была ангельски добра к нему. Тревор понимал, что иногда ведет себя по-скотски, но винил во всех грехах проклятую катастрофу. Как будто пострадали не только ноги, но и лучшие качества его души.
– Ты, наверное, мечтаешь избавиться от меня, милашка? Боюсь, что тебе это вряд ли удастся. Со мной никак нельзя развестись! – добавил он, злобно смеясь.
– Тревор, как ты можешь говорить такое?! Ты стал настоящим дьяволом!
– А дьяволы не общаются со святошами, не так ли? Ну, хватит! Давай лучше выпьем. И если ты обещаешь исправиться, я тоже постараюсь быть паинькой.
– Я и не знала, что мне нужно исправляться.
– Ладно, давай выпьем. Ты не забыла, что Элис приведет на кофе своего брата? Поужинаем пораньше, если твоя старая мымра успеет вернуться и приготовит нам спагетти.
У Андры задрожали руки и она сорвалась:
– Тревор, прошу, тебя не обращаться так подло с моей матерью. Твое постоянное стремление унизить ее невыносимо.
Он вдруг расхохотался:
– Ты бы посмотрела на нее, когда я рассказывал историю о…
– Да замолчи ты!.. – крикнула Андра. – Замолчи, мерзавец!
У Тревора отвисла челюсть.
– Что это ты так разошлась?
– Запомни, если ты не будешь вежливым с моей матерью… Если ты не сможешь вести себя прилично… Клянусь, я брошу тебя. Ты всегда был эгоистом. Но мне почему-то ты тогда казался идеалом. Теперь я расплачиваюсь за свою слепоту. Ты даже не представляешь, чего мне это стоит! – добавила она низким дрожащим голосом.
Тревор провел пальцем по верхней губе и нахмурился:
– Ну, если ты думаешь так…
– Именно так! – прервала она. – И предупреждаю, не доводи меня, иначе я оставлю тебя на попечение Элис.
Тревор еще больше нахмурился. Его увлечение Элис не мешало ему понимать, что она далеко не кинозвезда и постоянно сидит без денег. Он поступает как дурак, ставя на карту свое благополучие. Пришлось первым протянуть руку.
– Извини, милая. Подойди и поцелуй меня. Я знаю, что веду себя ужасно.
Но он говорил в пустоту. На этот раз Андра даже слушать не стала его никчемных извинений.
Но и вечером не обошлось без драмы.
Элис, как всегда, выглядела потрясающе. Андра вдруг с ужасом поняла, что ее радует увлечение Тревора Элис. Во всяком случае эта женщина развлекает его и поддерживает в хорошей форме. Когда она приходит, он старается быть галантным, рассыпается в комплиментах и играет роль героя-инвалида.
Андра предпочла бы провести время с убитой горем матерью, но предстояла встреча с братом Элис.
Брата Элис звали Рубеном Блаттом. Но его имя когда-то сократилось до Ру и закрепилось за ним навечно.
Тот факт, что Ру был морским офицером, сразу расположил к нему Андру, хотя она и нашла его слишком громогласным. В Ру чувствовалась искренность, присущая морякам, и вел он себя значительно проще, чем сестра.
Воспитанный в духе морского братства, Ру считал поведение Элис непорядочным, но она была его единственной родственницей, так что ему поневоле приходилось терпеть ее выходки.
