Жаклин Филлипс - Сотворение любви
— Но… это ведь так далеко. Вы едете навестить сестру? Да?
— Конечно, я повидаюсь с ней. Но главная причина не в этом. — Тиффани подняла глаза в ожидании продолжения. — Я решил сменить континент, — сообщил Крис. — Отличный способ уединиться.
— Понимаю.
— Понимаете? — Глаза Криса впились в ее лицо. — Сомневаюсь!
— Агент мне сказал, что вы надеетесь все оформить до вашего отъезда, — объяснила Тиффани. — Мне кажется, он даже не поверил своей удаче, когда услышал от меня, что я тоже надеюсь на быструю сделку.
— Тиффани! Что вы несете? — Пачка бумаг безо всяких церемоний полетела на полированный обеденный стол из красного дерева, за нею вслед туда же были отправлены ключи и очки. Крис обошел стол и, схватив девушку за плечи, развернул ее лицом к свету. — Сейчас же перестаньте притворяться! Это бесполезно, разве вам не ясно?
— Я нисколько не притворяюсь, — тихо, но очень четко произнесла Тиффани. Для нее было ужасно, что Крис находится так близко к ней и при этом ей не принадлежит и никогда принадлежать не будет.
— Неужели вы искренне верите, что я хочу уехать в Канаду? — резко спросил он, тряся ее за плечи. — Неужели и правда вы этому верите?
— Но ведь вы уезжаете, верно? — тихо возразила Тиффани. — Вы объявили, что этот дом продается.
— Объявил! — Крис отпустил ее плечи и глубоко вздохнул. Глаза его были устремлены на море. — Да, объявил… — Теперь он смотрел на застывшее лицо девушки. — Я получил предложение одного канадского журнала написать несколько статей. Открылась совершенно неожиданная перспектива. Мне даже показалось, что это знак свыше. — Крис небрежно повел широкими плечами. — Предложение показалось мне достаточно серьезным знаком судьбы, чтобы его проигнорировать.
— Что ж! Рада за вас! — резко оборвала его Тиффани, потому что у нее больше не было сил продолжать этот почти официальный разговор. — А сейчас простите меня. — Она развернулась и быстро направилась к двери столовой.
— Тиффани! Да нельзя же так мчаться! — Крис опередил ее, преградив путь своей широкой, крепкой фигурой. Какой-то миг они молча смотрели друг на друга. Затем он с подчеркнутой резкостью произнес: — Я хочу знать, чего вы хотели добиться, придя сегодня сюда. Я действительно хочу понять, зачем вы устроили здесь эту бессмысленную встречу с агентом по недвижимости.
Тиффани взглянула в его черные глаза и глубоко вздохнула.
— Эта встреча вовсе не бессмысленна, Крис, — неуверенным тоном произнесла она. — И я отнюдь не сошла с ума. Я твердо решила купить ваш дом. Кроме того… — Тиффани постаралась говорить как можно мягче. — Кроме того, кто-нибудь другой, если бы его купил, может переделать этот милый старый каземат в отель или еще во что-нибудь. Этого я допустить не могла.
— Нет, никто ничего здесь не переделает, — спокойно заявил Крис. — Это я оговорил в условиях сделки как самое главное: никакого бизнеса в этих стенах, никаких отелей. Странно, что столь высокопрофессиональный мистер Кинг этого вам не сказал. У меня даже добавлен специальный абзац, где оговаривается ваше полное право на пользование пляжем.
— Да? — Тиффани не скрывала своего удивления. Она покачала головой. — Вы проявили большую щедрость. Только я не понимаю почему?
Теперь головой покачал Крис. На его губах появилась мягкая улыбка, от которой сердце девушки замерло.
— Вы же любите этот пляж. Я не мог лишить вас этого памятного места.
Тиффани нахмурилась. Ей так хотелось сказать ему, что у нее на душе. Тяжелое бремя самозапрета говорить о своей любви становилось невыносимым.
— Ну так расскажите же мне, — продолжал Крис, когда затянувшаяся пауза грозила перерасти в давящее обоих напряжение, — где вы собираетесь достать полмиллиона фунтов? Может быть, в свободное от работы время вы грабите банки?
— Давайте без шуток! — Тиффани от отчаяния закрыла глаза. — Есть… есть такие обстоятельства… — заговорила она заметно дрожащим голосом, — про которые я вам не говорила, Крис…
Черные брови мужчины сошлись на переносице.
— Например?
Тиффани сжала губы, чтобы унять их дрожь, а затем несколько раз вздохнула в нерешительности, прежде чем начать:
— Я… я была замужем. Мой муж умер. От сердечного приступа. Он все оставил мне. — Теперь уже смелее можно посмотреть на собеседника. Никакой реакции. Никакого даже намека на то, как он воспринял эту неожиданную информацию. Тиффани нервно прокашлялась и заставила себя продолжить: — После его смерти я раздала уйму денег, но даже при этом я все равно очень богата… слишком богата…
Наступившее молчание длилось долго. Да слушал ли он ее! Слушал. И слышал.
— Понятно. — Теперь глаза его не мигая смотрели на Тиффани. — И как же давно был заключен ваш счастливый брачный союз?
— Почти два года назад.
— А как давно умер ваш муж?
— Крис, прошу вас!
— Так как давно он умер?
— Какое это имеет значение?
— И вы его любили?
Девушка нервно провела рукой по лбу.
— Когда-то… я не знаю… мне казалось, что любила. Но потом…
— От меня ждут обычных для подобных обстоятельств слов соболезнования?
Тиффани облизала пересохшие губы и чуть качнула головой:
— Нет! Ничего мне от вас не надо! Если быть честной…
— Честной? — Губы Криса ехидно скривились. — Вы уверены, что понимаете смысл этого слова? — Он прислонился к двери и свирепо запустил пятерню в свою черную шевелюру. — Я этому не верю! Тогда зачем понадобилась вам эта убогая хижина? Зачем вы притворялись такой бедной? Зачем нужно было лгать?
Трудно выносить такой взгляд. Она отвернулась. В тот же миг ее подбородок оказался во власти крепких, настойчивых пальцев, повернувших ее лицо.
— Говорите же!
— Я никогда вам не лгала! — беспомощно защищалась Тиффани. — Никогда!
— Ну, естественно, от вас ко мне поступали только драгоценные крупицы правды! И я попался на эту удочку, весь, без остатка, верно? Это я-то! — Он хрипло рассмеялся. — Я, твердый орешек, который преисполнен гордости и самоуверенности. Я настоящий идиот, который питал иллюзию, что когда-нибудь вдруг удастся обрести подлинное счастье с девушкой — чистой, скромной, не похожей на всех других! — Крис сожалеюще взглянул на Тиффани. — Что ж, это и впрямь не похоже на все остальное. Но только это совсем, совсем не то, о чем мечталось! — Он покачал головой и резко выдохнул. — Совершенно не то!
— Крис? Что вы такое говорите?
— Я говорю, что я — идиот, вот что! В вашем поведении было нечто такое, что навсегда оставалось для меня загадкой. Ладно, я с этим смирился. Тем не менее, при всем моем удивлении, при всей этой путанице я пытался найти утешение в том, что вы чисты, ни в чем не лжете, что вы живете по своим собственным принципам, отличным от принципов, которыми руководствуются простые смертные. Возможно, я и не понимал того, что происходит в вашей хорошенькой головке. Чаще не понимал, чем понимал. Но я ценил в вас именно честность и чистоту! Ха! — зло рассмеялся он. — Чертовски глупо, правда? Теперь-то, разумеется, все становится на свои места: вы вели себя как улитка, чуть что и не ухватишь — спряталась в свою раковину. Ваш ветхий домишко и был той раковиной, где вы прятались от мира, от жизни, от меня и от наших с вами отношений. Бог ты мой! До чего, наверно, увлекательной казалась вам подобная игра! Несколько недель вы притворялись нищенкой, чтобы покрепче зацепить меня! Нищая маленькая богачка! Богатенькая вдовушка Тиффани!
