Виктория Шарп - Невинная мошенница
Внезапно Роксана почувствовала, как ее ноги отрываются от земли. Не успела она сообразить, что это может значить, как обнаружила себя лежащей в объятиях Мэтта на каком-то мягком одеяле, расстеленном на траве возле самой кромки водоема. Осознав опасность, Роксана попыталась встать, но Мэтт принялся так пылко целовать и ласкать ее, что вся ее решимость бороться угасла. Закрыв глаза, расслабленно вытянувшись на одеяле, Роксана самозабвенно упивалась пьянящими ласками, с каждым мгновением все больше отдаляясь от реальности, уносясь сознанием в мир заманчивых, сладких грез.
Внезапно Мэтт перестал ласкать Роксану и замер, приподнявшись на локте. Почувствовав исходящее от него напряжение, Роксана открыла глаза. В устремленных на нее потемневших от страсти глазах Мэтта был написан вопрос, на который он ждал ответа, затаив дыхание и глядя на Роксану с отчаянной, пылкой и какой-то мучительной мольбой. Остановить его, мелькнуло в затуманенном сознании Роксаны, сейчас, пока он еще оставляет ей право выбора. Но Роксана так и не смогла произнести слово «нет». И когда Мэтт, улыбаясь какой-то незнакомой ей, счастливой и трепетной улыбкой, медленно наклонился к ней, Роксана задрожала всем телом, а затем доверчиво прильнула к нему, улыбаясь в ответ.
– Ты хочешь меня, любимая? – донесся до ее слуха вопрос, заданный словно через силу напряженным, застывшим голосом.
Ее последний шанс одуматься!
– Да, – ответила Роксана, испытав при этом такое чувство, будто она спрыгнула с обрыва в бурлящий водопад.
Из груди Мэтта вырвался вздох такого глубокого, искреннего облегчения, что Роксана изумленно посмотрела на него. В серо-голубых глазах стояло такое море бездонной, трепетной нежности, что Роксана не поверила своим глазам. Наверное, ей только кажется, ведь Мэтт не может испытывать к ней нежность.
– Если бы ты знала, как я мечтал об этой минуте, – прошептал Мэтт, судорожно сжимая ее в тисках своих сильных рук. – Если бы ты только знала…
Разгоряченная кожа мужского тела жгла Роксане пальцы… или, может быть, жар струился от ее собственных ладоней, что лихорадочно скользили по твердой груди Мэтта? Роксана была настолько захвачена чувственными ощущениями, что уже почти не понимала, кто из них двоих более пылко кого ласкает: Мэтт ее или она Мэтта. Желание накатывало волнами – неодолимое, словно лавина с гор. С каждым мгновением оно становилось все острее и нестерпимее, оно все больше подчиняло себе Роксану, и ее разум уже перестал контролировать происходящее. Да и зачем он нужен, этот разум, он бы только мешал ей испытать вожделенное блаженство, мешал бы избавиться от этого напряжения, которое уже становилось невыносимым…
– Возьми меня, Мэтт, – прошептала Роксана, впиваясь ногтями в его спину. – Пожалуйста, любимый, я так этого хочу!
Он не заставил себя долго ждать. Мгновение – и сильное, раскаленное от страсти тело накрыло Роксану, исторгнув из ее груди радостный вздох предвкушения. Нежно поцеловав Роксану в губы, Мэтт приподнялся на локте, а затем посмотрел ей в глаза: пристальным, напряженным взглядом, в котором читались и радостное ожидание, и волнение, и даже какой-то непонятый страх, словно он сам боялся того, что собирался сделать. Не отрывая лихорадочно блестящих глаз от лица Роксаны, Мэтт осторожно ввел член в ее влажное лоно, а затем резким, сильным толчком вошел в нее до конца.
Боль оказалась такой острой, что Роксана не сдержала пронзительного вскрика. Из ее глаз брызнули слезы обиды и разочарования. Не двигаясь внутри нее, Мэтт осыпал ее лицо нежными, благодарными поцелуями, шепча ласковые, успокаивающие слова. И вскоре Роксана с удивлением почувствовала, как в глубине ее тела поднимается новая волна желания, а от неприятных ощущений не осталось и следа.
Дождавшись, когда Роксана совсем успокоится, Мэтт осторожно возобновил движения. И вскоре волна небывалого наслаждения подхватила Роксану и понесла ее за собой к тем заветным берегам, куда она так отчаянно и настойчиво стремилась. А потом в один прекрасный миг тело Роксаны словно взорвалось изнутри, и солнечный свет померк перед глазами… и затем наступило небывалое, счастливое умиротворение, когда Роксане показалось, что время остановилось.
Спустя какое-то время она начала приходить в себя. Расправив затекшие от длительной неподвижности конечности, Роксана настороженно покосилась на Мэтта. Он ласково улыбнулся ей, потом нежно поцеловал в губы и, озадаченно покачивая головой, проговорил:
– Так, значит, в этом ты тоже не солгала мне.
Его слова окончательно вернули Роксану к реальности, напомнив об их отношениях вне секса и постели. Состояние блаженной расслабленности как рукой сняло. Вскочив на ноги, Роксана кое-как обмоталась полотенцем и, отойдя на пару шагов от одеяла, воззрилась на Мэтта гневным, испепеляющим взглядом.
– Итак, тебе все-таки удалось сбить меня с истинного пути, – сдавленно процедила она, едва удерживаясь от того, чтобы не наброситься на Мэтта. – Заморочил мне голову своей притворной нежностью, одурманил штучками бывалого обольстителя… а главное, ты очень верно рассчитал тактику своих действий… в том смысле, что застал меня врасплох, чтобы я не успела подготовиться к защите.
– Ну надо заметить, ты не очень-то стремилась защищаться, – язвительно поддел ее Мэтт. Он совсем не желал ссориться с Роксаной, но ее упреки задели его за живое, и чувство жгучей обиды побуждало не давать ей спуску. – А насчет того, что я соблазнил тебя с помощью каких-то там штучек… ничего подобного не было и в помине. Я вовсе не набрасывался на тебя, словно голодный зверь на добычу, напротив, я несколько раз давал тебе возможность подумать и определиться, действительно ли ты хочешь, чтобы мы стали близки.
– Какое великодушие! – иронично воскликнула Роксана. – Можно подумать, что ты просто образец порядочности и чести! А на самом деле…
– …А на самом деле ты сама хотела, чтобы это случилось, – подхватил ее слова Мэтт. – Ты хотела этого, дорогая моя Роксана, еще с того момента, когда увидела меня на берегу. Так что не надо теперь делать из меня виноватого, это, во-первых, глупо, а во-вторых, просто несправедливо с твоей стороны.
Поднявшись на ноги, Мэтт начал торопливо одеваться, не глядя на Роксану и издавая сердитое, возмущенное сопение. Роксане ничего не оставалось делать, кроме как последовать его примеру. Когда Роксана уже оделась и собралась уйти, ее взгляд случайно упал на одеяло. При виде красновато-бурого пятна на кремовой атласной поверхности Роксана издала стон яростного бессилия. Она схватила одеяло, намериваясь отнести его в свою комнату и там смыть с него так называемые следы своего позорного падения, но Мэтт вдруг решительно вырвал одеяло из ее рук.
