Харри Джейн - Его обещание
Когда она подняла голову, Алекса не было в комнате.
Розмари тяжело поднялась. Не глядя побросала оставшиеся вещи в коробку и вышла, захлопнув за собой дверь. Она больше не вернется сюда. Никогда.
Она любит семью. Но семья потребовала от нее слишком большой жертвы. Семья взяла у нее все, чем она дорожила, а больше ей отдать нечего.
Розмари медленно брела по коридору. Служащие Концерна, попадавшиеся ей по пути, приветливо улыбались. Видно, ее легкомысленное заявление о грядущем прибавлении семейства уже успело облететь всю компанию. Какая ирония судьбы! Первый раз она обманула их, объявив о замужестве. Второй раз солгала, рассказав о будущем материнстве, а Алекс говорил, что она не умеет врать. Что у нее по лицу все видно! Как же он не понял вчера, что она искренна? Как же он не поверил сегодня, что она не лжет?
Розмари вздохнула. Видно, печалиться по Алексу — ее судьба.
Розмари остановила такси и доехала до станции. Совсем недавно она мчалась в Концерн такая окрыленная, мечтая покончить с ложью, с постылыми обязанностями, думая о том, что после собрания у нее начнется совсем другая жизнь.
И вот она едет назад. У нее действительно начинается другая жизнь. Свободная. Без семьи, без работы, без любви. Без Алекса.
Прохожие оборачивались на нее. Розмари не обращала внимание на то, что слезы струятся по ее щекам. Она не вытирала их, и они капали на пиджак, оставляя на нем мокрые разводы. В руках у нее все еще была нелепая коробка с каким- то барахлом, которое она забрала из кабинета.
Розмари не помнила, как она оказалась на платформе. Расписания обратного движения поездов она не знала — ей никогда не приходилось возвращаться из Концерна так рано. Она стояла на платформе, не обращая внимания на прохожих, которые сочувственно поглядывали на нее. Она не следила за временем. Ей было безразлично, сколько еще ей придется простоять на платформе. Она опять одна, и какое имеет значение, где ей быть одной — дома, на необитаемом острове или на платформе?
— Вы куда-то собрались, миссис Декстер? — раздался сзади знакомый голос. — Что же муж вас не проводил? Одна, с тяжелым багажом! Ах он негодяй и глупец к тому же
— Неправда! — смеясь сквозь слезы, возразила Розмари. — Он самый-самый лучший! И я его люблю больше всех на свете.
Через много часов, когда Розмари, вновь счастливая, лежала рядом с Алексом в постели, она все же решилась спросить:
— Как же ты не смог узнать по моему лицу, что на самом деле я не брала чужих денег?
Алекс самодовольно усмехнулся:
— Я сразу же понял. По глазам. Одного я не мог понять — кого ты покрываешь. Это должен был быть очень близкий человек.
Он сокрушенно покачал головой.
— Мне так хотелось, чтобы ты доверилась мне! Но ты продолжала хранить тайну.
— Ты должен понять, — робко улыбнулась Розмари. — Я знала, что ты не станешь губить меня, но ты ни за что не простил бы Тома. Я боялась, что ты отдашь его под суд. Я понимаю, он мошенник. Но он мой брат! А самое главное, я не могла допустить, чтобы обо всем узнал отец! Он не перенес бы такого удара. У него ведь больное сердце.
— Твой отец крепче, чем тебе кажется, — возразил Алекс. — У него давно были сомнения в честности Тома. Сегодня после собрания он мне сам все рассказал. Дело в том, что подписи в ведомостях давно показались ему подозрительными. Он-то прекрасно знает твой почерк, и сразу догадался, что так подделать твою подпись, мог только Том. Когда ты подала заявление об увольнении, он, естественно, сразу подумал: это из-за того, что я подозреваю в хищениях тебя. И тут же бросил на защиту своего любимого чада.
Алекс нежно обнял Розмари и прижал к себе.
— Это он вызвал меня, когда мы были вдвоем в твоем кабинете. Заглянул, увидел, что ты плачешь, и решил мне все объяснить. Мы с ним поговорили, а когда я вернулся, тебя уже не было. Я сразу же помчался на станцию.
Розмари засмеялась тихим счастливым смехом и уткнулась ему в шею. Он вздохнул.
— Почему мне всегда приходится пускаться за тобой вдогонку? С того самого первого дня, когда ты предложила мне десять фунтов.
Розмари рывком села в постели. Простыня сползла с ее груди, и он сразу же потянулся к ней.
— Нет, подожди! — Розмари шутливо хлопнула его по руке. — Что ты хочешь этим сказать?
Алекс засмеялся.
— А ты что, думала, что я появился в Большом доме случайно? Или что Концерн Хэрриотов такой лакомый кусок, что мне просто необходимо было вложить туда деньги?
Розмари не верила своим ушам.
— Значит, ты все это подстроил?! Ты все это время меня обманывал?!
Алекс хмыкнул.
— В следующую секунду ты обвинишь меня в том, что я нарочно разорил Концерн, чтобы с тобой познакомиться. Тогда в баре я сразу обратил на тебя внимание. И весь вечер думал, как с тобой заговорить. И вдруг ты сама подошла ко мне со своими десятью фунтами! Я так растерялся и обрадовался, что от волнения все испортил. Напугал тебя. Когда ты ушла, я незаметно пошел за тобой. Узнал, где ты живешь. А потом навел справки и узнал все о твоей семье. И подумал, что если я спасу Концерн, ты будешь благодарна мне. А потом, может, и полюбишь.
Розмари недоверчиво покачала головой.
— Но вдруг я бы не согласилась? Или моя семья отвергла бы твой план с фиктивным браком?
Алекс засмеялся и закинул руки за голову.
— На всякого мудреца довольно простоты! Твой отец мгновенно раскусил меня. Он ведь деловой человек и точно знал, что Декстер Банк никак не может быть заинтересован в спасении вашего утопающего гиганта. Он, конечно, быстро догадался, что я влюблен в тебя. Ему удалось одним выстрелом убить двух зайцев сразу. Он добился капиталовложений, пообещав содействовать нашему роману, но в то же время обезопасил тебя, взяв с меня слово джентльмена. Я поклялся, что не стану принуждать тебя к близости против твоей воли. Сколько же я натерпелся из-за своей клятвы!
— Ты натерпелся? — возмутилась Розмари. — А я?!
— Сейчас, когда прошло время, многое кажется таким простым и очевидным. Но тогда я не знал, любишь ли ты меня. Во время грозы, когда ты сама бросилась в мои объятия, я не осмелился лечь с тобой в постель. Я боялся, что ты будешь потом жалеть о своей слабости. А я ведь дал обещание твоему отцу! Я пытался объяснить тебе все это, но ты не желала слушать.
Он замолчал. Розмари тоже молчала. Какая же она была дурочка! Если бы она дала ему объяснить, если бы не бегала от него все эти месяцы, если бы, если бы, если бы…
Но теперь она больше никогда не расстанется с ним. Никогда. Потому что она тоже дала обещание.
