Салли Лэннинг - Плата за счастье
Любя Натана до самозабвения, вспоминая свои страдания из-за недавней ссоры, Брайана начала понимать это…
— Я не оправдываю свою связь с Ребеккой, — откровенно продолжал Роджер. — Просто так вышло. Уязвленность с моей стороны, потребность в любви со стороны Ребекки. — Он встряхнул головой, прогоняя воспоминания. — Тогда это казалось правильным. Но когда Ребекка сказала мне, что ждет ребенка, я понял, что люблю Клариссу, а не Ребекку, что хочу провести остаток жизни с Клариссой, хоть у нас и не будет детей. Я понял, получив шанс завести собственного ребенка, что прошлое Клариссы не имеет для меня значения, я хочу и дальше быть с ней вместе. Я… я должен был сказать Ребекке об этом, — он с трудом сглотнул. — А затем должен был рассказать Клариссе о моих отношениях с Ребеккой. — Его глаза помрачнели. — Ребекка меня возненавидела. А Кларисса простила.
— Я не знаю, сможешь ли ты это понять, Брайана, — тихо сказала Кларисса. — Но связь Роджера с твоей матерью нас как бы уравняла. Звучит несправедливо по отношению к Ребекке, но это испытание, пожалуй, закалило наш брак.
«Слишком много боли уже было», написала Ребекка. Нет, Ребекка не ненавидела Роджера. Если бы ненавидела, она бы осталась там, где он мог видеть, как растет его ребенок, не имея права признать его. Но она скрылась и отдала своего ребенка, а потом и совсем ушла из жизни, так как не хотела дальнейших мук для Роджера и Клариссы.
— Я понимаю, — хрипло ответила Клариссе Брайана.
— Может быть, ты тогда поймешь, что я с удовольствием стала бы твоей матерью? — с чувством сказала Кларисса. — Ты была ребенком Роджера, ребенком, которого я никогда не смогла бы ему дать. Я и сама бы с радостью тебя удочерила.
Оказалось, она была желанной для многих людей. Ребекка. Джайлс. Кларисса с Роджером. Грэхем с Джейн.
— Я сначала был ошеломлен, но потом очень обрадовался, узнав о желании Клариссы, — продолжил Роджер историю. — Но к этому времени Ребекка уже исчезла. — Он выглядел очень грустным. — Никто не сумел ее найти, несмотря на месяцы поисков. А потом было уже поздно. Ребекка умерла. А ее ребенок был официально взят парой по фамилии Гибсон. Некоторое время я носился с идеей попытаться получить ребенка обратно, — он, извиняясь, взглянул на Грэхема. — Но потом понял, что я итак причинил Ребекке достаточно горя. Она сама выбрала людей, доверила им воспитание ее ребенка, и я не имел права вмешиваться. Я не имел права ни на что…
Брайана не стала с этим спорить, хотя и понимала его боль.
— А откуда взялось имя Брайана? — спросила она.
Теперь, когда она узнала, что ее отцом был Роджер, она не видела никакого смысла в своем странном имени.
Роджер поморщился.
— Это был наш способ встречаться, — признался он, страдальчески покосившись в сторону жены.
— Все хорошо, дорогой. — Кларисса ласково взяла его за руку.
— Вовсе нет, — с отвращением к себе сказал он. — Но так было! Ребекка считала, что нам не стоит по телефону использовать настоящие имена, и потому, когда я звонил ей домой, она всегда звала меня Брайаном. Не спрашивайте меня, откуда взялось это имя! — он покачал головой. — Она взяла его просто наобум. Если я говорил, что Брайана нет, она знала, я не смогу с ней встретиться, и наоборот. Сейчас это кажется таким ребячеством, — смущенно закончил он. — Но, Брайана, само по себе имя ничего не значит.
— Разве вы не понимаете? Оно имело значение для Ребекки, — нетерпеливо возразила Брайана. — Если бы она действительно вас ненавидела, разве она дала бы мне женский вариант имени, придуманного ею для возлюбленного? Она простила вас, Роджер, — с уверенностью сказала Брайана. — Это единственное объяснение моему необычному имени.
— Дорогой, а ведь Брайана права, я думаю, — изумленно сказала Кларисса.
— Хотелось бы верить, что вы правы. В самом деле! — он покачал головой, его лицо осунулось от переживаний.
Брайана смотрела на него, но теперь совсем другими глазами, с сознанием того, что он — ее родной отец. Седовласый мужчина около пятидесяти, с добрыми голубыми глазами, человек, который — он сам это признал — совершил ошибку, изменившую жизнь нескольких людей, в том числе и его собственную. Эту ошибку он сделал двадцать два года назад…
Но разве время на этом остановилось?
Она собралась с духом.
— Я прощаю вас, — с трудом заговорила она. — И твердо верю, что и Ребекка простила. Вы не можете стать мне настоящим отцом — у меня уже есть отец, самый лучший из всех.
— Безусловно, — с облегчением согласился Роджер. — Я чертовски не уверен, что смог бы быть таким же великодушным.
— Вы не можете стать моим отцом, — повторила она, — но, надеюсь, мы сможем получше узнать друг друга. Все мы. — Ее взгляд остановился на Клариссе, которой она так восхищалась.
— А когда Брайана согласится стать моей женой, вы официально будете ее тетей и дядей, — быстро вставил Натан.
Брайана перевела на него взгляд.
— Думаю, прежде чем это случится, придется кое-что объяснить всем остальным.
— Не обязательно, — Натан беззаботно пожал плечами. — Почему, как ты думаешь, здесь появился Роджер? Потому, что мой отец всегда знал правду, — пояснил он. — И, когда они беседовали с Роджером, отец сказал ему, что надо что-то предпринять, пока я кого-нибудь не изувечил! — добавил он насмешливо.
Брайана взглянула на него расширившимися глазами.
— И твоя мать тоже знает?
— По-видимому.
Он взглянул на дядю и тетю, ожидая подтверждения.
— Маргарет — моя сестра, — смущенно напомнила Кларисса. — Они с Питером давно рассказали мне правду о ребенке Ребекки.
Так вот чем объяснялась холодность матери Натана в тот уикенд! Это не имело отношения к Натану, это было беспокойство за счастье сестры. Возможно, со временем Маргарет поймет, что Брайана не желает зла ни Клариссе, ни Роджеру?
Она погладила руку отца и, поднявшись, подошла к Натану.
— В таком случае, — медленно сказала она, — я, конечно же, выйду за тебя замуж. Я люблю тебя, Натан. Очень люблю, — страстно сказала она, зная, что всегда будет любить его, что с ним найдет долгое счастье, которого была лишена Ребекка. И этим счастьем она обязана ей. Она никогда не забудет женщину, которая родила ее…
Натан вздохнул с облегчением, его руки по-хозяйски обняли ее.
— Я очень люблю тебя, Брайана, — эхом отозвался он столь же страстно.
— Эй, парень, — снова вмешался Гарри. — Подожди до свадьбы!
Все засмеялись неожиданной шутке, облегчая душу от многолетней боли.
И Гарри был прав, теперь свадьба непременно состоится! Больше для этого не было никаких препятствий.
