Элизабет Эштон - Великодушный деспот
Что означало, что Виола тоже приедет.
Потом Энтони поцеловал обеих девушек братским поцелуем и ушел. Скоро задние огоньки «ягуара» исчезли за поворотом. Стало пусто.
Тетя Марион сказала задумчиво:
— Мне так кажется, что одинокому холостяку нечего делать в нашем поместье, даже холостяку с такими средствами. Наверное, только жена сможет создать ему здесь уют.
Полина как раз считала, что Виола не сможет этого сделать, но когда мисс Сильвестер станет хозяйкой дома, им всем велят убраться. Так что прошедшее Рождество будет единственным, которое они с Энтони провели под одной крышей.
Глава 7
В январе было много снега, необычно много, он покрыл толстым белым покрывалом поля и сады, и ни одного дня не проходило, чтобы с низкого серого неба не летел еще и еще белый пух, в то время как пронзительный северо-восточный ветер с моря наметал огромные сугробы, вовсе не веселя Полине «кровь викингов», как говорилось в поэме, а наоборот, делал ее сердитой, зябнущей и несчастной. Такая же погода продолжалась и в феврале, часто на дорогах оказывались непроходимые заносы. Выгул лошадей стал опасным и трудоемким делом, несмотря на то что их подковали подковами с шипами. Школа верховой езды была практически закрыта, и Линетт не один раз приходилось откладывать поездку в Лондон, но курс лечения ее уже подходил к концу, и она со счастливыми надеждами планировала свое будущее. Временами звонил Энтони, чтобы узнать, как у них дела, но в этот момент всегда случалась поблизости тетя Марион, которая и брала трубку. Полина в душе подозревала, что тетушка втайне готовится к переезду в Лондон, в то время как сама она все больше и больше скучала и впадала в беспокойство из-за невольного бездействия. Она написала в Британское коневодческое общество с просьбой позволить ей сдать экзамен на инструктора, чтобы получить квалификацию и разрешение на работу, но ожидала ответа совершенно безо всякого энтузиазма. А правда заключалась в том, что она страшно скучала по Энтони; его присутствие всегда возбуждало и оживляло ее, даже когда она воевала с ним, а теперь Полина со страстным, нетерпеливым желанием хотела видеть и слышать его.
Пришел март, принес с собой такие же снежные бури, натворил бед в деревнях и только тогда наконец отступил. Потеплело, снег начал таять. Постепенно стали снова появляться ученики, в основном дети, которые хотели научиться кататься верхом, чтобы записаться у себя дома в пони-клуб, а Джош опять принялся дрессировать Пегаса. В саду из-под тающего снега стали появляться крокусы и подснежники, ранние нарциссы выпустили первые бутоны. После долгой, суровой зимы их дом снова возвращался к жизни, но, когда в деревьях начал бродить весенний сок, нервозность и беспокойство Полины усилились еще больше.
Ближе к концу месяца ветер утих, солнце припекало все жарче, быстро исчез залежавшийся снег в низинах и под заборами. Золотистые бутоны нарциссов распустились, и в Мулинз пришла весна.
Казалось, что и другая весна скоро начнется в окрестностях. После долгого молчания вдруг позвонил Энтони и сообщил, что студия «Аламбра» приступила к работе над фильмом про Тавернхэм, который называется «Башня, которую построил Том». И Полина, и тетушка Марион пришли в ужас от такого названия, которое, мало того что было неверным — Том умер задолго до того, как башня была закончена, — но и низводило благородную идею до самого вульгарного уровня. Также Энтони предупредил, что скоро к ним должен приехать мистер Роулингз. Он со своим помощником будет жить в гостинице в Мулинзе (Полина искренне сочувствовала им — там почти не было удобств), и вдвоем они сделают все предварительные приготовления к приезду съемочной группы, которая будет снимать сцены на натуре. В их задачу также входил набор статистов для массовых сцен из местных жителей. С Энтони разговаривала тетя Марион, но Полине хорошо был слышен ясный, четкий голос на другом конце провода. Мистер Марш попросил передать трубку Полине и попросил, чтобы она предоставила мистеру Роулингзу свой офис, а также выразил надежду, что она будет ему всемерно помогать.
— Да, я все сделаю.
Он, казалось, с облегчением воспринял ее покладистость и стал говорить дальше про то, что на съемках понадобятся лошади.
— Ассистент режиссера, мисс Петтигрю, свяжется с тобой по этому вопросу. Она очень милая девушка. — Полина сразу подумала, не та ли это девушка, которая покупала ей подарки на Рождество. — У нас там будет небольшая сцена, где юная леди скачет верхом в дамском седле. По-моему, насколько я помню, у вас там есть серая лошадь?
— Сильвер?
— Да. Думаю, он хорошо выйдет на пленке. Пусть пока привыкает носить наездницу в юбке.
— Да, я понимаю, о чем вы говорите. Я все сделаю.
— Отлично, даже не ожидал, что ты будешь так готова к сотрудничеству. Никаких фейерверков не будет?
— Нет. Ведь, в конце концов, это ваши лошади.
— Вот именно. Я скоро сам приеду, разумеется, когда все будет готово. Так что до встречи.
Полина была заметно разочарована, кладя трубку на место; она так долго не говорила с ним, а разговор оказался сугубо деловым, если не считать маленькой колкости насчет фейерверков. Она понимала, что большего ожидать было невозможно, Энтони занят своей работой, и такие мелочи, как младшие сестры, для него сейчас далеко за линией горизонта. Чего она не понимала — так это то, что он оказал им почти королевскую честь, позвонив лично по поводу всяких мелочей, которыми обычно занимались его подручные.
Девушка вздохнула. Съемки фильма могли бы оказаться вполне интересным делом, если бы только Виола Сильвестер не играла в нем главную роль. Она с интересом подумала, получил ли Майкл обещанную ему роль, хотя по вполне понятным причинам было трудно представить, чтобы Энтони взял его в состав актеров. Они до сих пор не имели никаких известий о беглеце, и Полина скучала по нему гораздо больше, чем сама могла ожидать.
Мистер Роулингз прибыл и оказался лощеным, тщательно одетым господином, способным прекрасно справляться с тысячей и одной трудностью, которые вставали на его пути при исполнении разнообразных обязанностей ассистента режиссера. Его неотлучно сопровождал шустрый сообразительный юнец, которого все называли Боб. Этот Боб всегда таскал с собой объемистые блокноты и непрестанно вписывал в них какие-то сведения. Парочка заняла бумагами весь письменный стол Полины и наполнила ее маленький кабинет сигаретным дымом. Еще недавно она стала бы яростно и беспощадно сопротивляться такому вторжению, но теперь, раз эти люди были присланы Энтони, девушка приняла их очень добросердечно, особенно когда мистер Роулингз заговорил о «нашем мистере Марше», которого беззаветно обожал. Он сообщил ей, что Энтони впустую тратит свой талант здесь, в Англии, что он уже отверг несколько блестящих предложений поехать работать в Голливуд, но что все равно рано или поздно ему придется туда поехать, потому что только в Америке можно надеяться достичь профессиональных вершин. Такая перспектива привела Полину в крайнее уныние.
