Мэри Уистлер - Две невесты
У Розы вдруг задрожали колени, и она почувствовала, что ноги ей совсем отказывают. Девушка опустилась в кресло, продолжая молча, как будто он лишил ее дара речи, смотреть на мужчину. Только минуту назад она представляла его себе то в госпитале, то бредущим по набережной Виктории и беспомощно пытающимся вспомнить, кто он такой...
Но вот он здесь, во вчерашнем сером костюме, только теперь слегка помятом, и с тем же галстуком, на котором еще заметны пятна крови, но вполне учтивый и беспечный. Пластырь по-прежнему украшал его лоб, однако он слегка улыбался и спокойно курил сигарету, которую достал из коробочки на столике в ее крошечной гостиной.
Роза с трудом пришла в себя.
— Вы забыли, что у вас сегодня свадьба?
— Нет. — Его улыбка, ставшая намного шире, была не особенно приятной — странной и загадочной. — Не забыл, именно поэтому я здесь. Я не желаю сегодня жениться, и мне нужна ваша помощь! Но сначала сделайте, пожалуйста, нам обоим по чашечке чая или кофе...
Глава 3
Роза осталась сидеть неподвижно в своем кресле.
— Не думаю, что я хочу приготовить чай или кофе для мужчины, который заставляет женщину ждать в церкви, заполненной их родственниками и общими друзьями!
— О, перестаньте, мисс Арден! — очень мягко и вкрадчиво произнес Гай Уокфорд. — Разве это не предвзятая точка зрения? Ведь вы не владеете фактами! Знаете, мне ужасно хочется чего-нибудь выпить! Если бы вы могли предложить мне виски с содовой...
— Не могу. В буфете есть только немного шерри. Можете обслужить себя сами, если хотите.
Гай открыл дверцу буфета и вытащил бутылку, затем долго и задумчиво изучал ее этикетку. Видимо, считал, что данный напиток подходит лишь для кулинарных целей. Однако, явно нуждаясь в каком-то стимулирующем средстве, залпом выпил первый бокал, затем налил себе второй и вопросительно оглянулся на Розу. Но та покачала головой.
— Я не пью, — пояснила она.
— Неудивительно, если это лучшее, что вы можете себе позволить. Но едва ли это вежливо, коль скоро вы на время являетесь моей хозяйкой?
— Невольной хозяйкой, — поправила она его. Он секунду сурово смотрел на нее. Несмотря на довольно изможденный вид, глаза Уокфорда сегодня вспыхивали ледяным блеском, и Розе показалось, что им овладела странная жестокость. Был ли Уокфорд обычно решительным и непреклонным, она не могла знать, но челюсти его и сгустившаяся синева глаз, как будто он столкнулся с синим лучом прожектора, уставившимся прямо на него, указывали, что временами этот человек может быть очень упрямым.
— Я готов принести вам извинения за все неудобства, которые вам причинил, — проговорил он, — и, вероятно, еще причиню. Прошлым вечером у меня создалось впечатление, что вы удивительно понимающая молодая женщина, но теперь я уже не так в этом уверен. В ваших глазах больше нет сочувствия, и вы злитесь, что я здесь. Но это единственное место, куда я мог прийти.
— Откуда у вас мой адрес?
— Я позвонил к вам в офис и... — он вновь улыбнулся, так же неприятно, — какая-то девушка дала мне его. Без сомнения, она подумала, что я ваш новый бойфренд. Уверен, он у вас есть.
— Я... — Роза сжала губы. — Вы не имели права этого делать! И мне никто не сказал, что вы звонили.
— Я очень просил, чтобы вам не говорили.
Она уставилась на него, чувствуя нереальность всего происходящего. Это невероятно — он здесь, когда пол-Лондона его ищет! Пропавший жених, о котором все газеты написали как о женихе из волшебной сказки! Уокфорд имел достаточно денег, чтобы купить самолет, если бы он этого захотел, и сбежать от сложившихся обстоятельств, оказавшихся, очевидно, ему не по силам, но он здесь...
А невеста сидит и ждет его в своем роскошном лондонском доме, окруженная предсвадебным беспорядком, который так и не привел к самой свадьбе. Чемоданы, дорожные принадлежности, оберточная бумага... Как будто кто-то дал ей в руки волшебное зеркало, Роза буквально видела разбросанные в апартаментах мисс Вейзи вещи, слышала пронзительные звонки ее телефона, наблюдала, как она на них отвечает... И нет никаких сомнений, что мать невесты сейчас в состоянии коллапса, а весь дом — в волнении. Отец девушки в этот момент, вероятно, звонит в полицию, ожидая отчетов. Но противоречивые отчеты не дают никакого ответа...
Между тем пропавший жених находился в ее, Розиной, квартире! И выглядит так, словно абсолютно не чувствует за собой никакой вины во всей этой «истории» и даже не имеет намерения хоть как-то, исправить ситуацию! Более того, он сейчас явно не в себе.
— Вы должны позволить мне позвонить. — Роза решительно направилась к телефонному аппарату в углу комнаты. — Нужно хоть кому-то дать знать, что вы живы и все еще в Лондоне...
И вновь рука Уокфорда, как тиски, сомкнулась на ее запястье.
— Ничего подобного вы не сделаете, мисс Арден! — Голос его был ледяным и властным. — Я вам этого не позволю!
Роза попыталась урезонить его:
— Но мисс Вейзи... Неужели вы не понимаете, что она чувствует в данный момент? Неужели не понимаете, что ведете себя отвратительно? Так не поступил бы ни один джентльмен...
— Теперь вы должны признать, что я вовсе не джентльмен.
Она поджала губы.
— Вы поставили женщину в невыносимое положение! Заставили ее ждать почти час в церкви, где она надеялась счастливо выйти замуж! Она никогда не оправится после этого... Унижение, шок, недоумение... И сейчас она, вероятно, полна беспокойства о вас!
— Если бы! — холодно возразил он. — Это было бы впервые в ее жизни. Кэрол-Энн не умеет беспокоиться о других. Пусть они о ней беспокоятся! А если хотите знать мое мнение, то она сейчас страстно надеется, что я либо сломал себе шею, прыгнув с Вестминстерского моста, либо убит. Предпочтительнее второе, потому что это устранило бы всяческие предположения о том, что я ее бросил.
Роза в ужасе смотрела на него.
— Н-но... Вы же собирались пожениться! Она не согласилась бы выйти за вас, если бы...
— Если бы не была глубоко и страстно влюблена в меня? — Тон его стал резким и насмешливым. — Как много вы знаете о любви, малышка? Очень мало, как я подозреваю. По-моему, вы явно витаете в облаках и мечтаете о замужестве, как о вратах в рай. Поверьте мне, брак никогда не открывает врата в рай... никому! А брак с такой девушкой, как Кэрол-Энн, может означать только горькое отчаяние, если ты беден, или ярость и разочарование, если тебе случилось оказаться таким богатым, как я.
— Тогда... тогда почему?
— Сложная взаимосвязь всего, моя дорогая невинность. Такие вещи устраиваются сами собой. Но давайте не будем вдаваться сейчас в подробности. Вчера в это же время я не видел пути назад, хотя наш медовый месяц, вероятно, был бы окончательно погублен. И все потому, что Кэрол-Энн не могла взять с собой свою любимую служанку — мать этой девушки то ли заболела, то ли еще что-то... А Кэрол, оказывается, не может обойтись без нее! Не справится! Было много бесполезных дискуссий, и мне стало казаться, что я верблюд, спина которого почти сломалась... Затем убранство в церкви не выдержало никакой критики... — Уокфорд принялся расхаживать туда-сюда по узкой, тесной комнатке. — Потом было решено, что мы полетим не на Бермуды, а в Париж, и я с ужасом представил, что меня там ждет. Бесконечные магазинные оргии и ночная жизнь! А моя новая лодка, видите ли, должна подождать... как и дом, который должен быть готов к нашему приезду. Ничего подобного не маячило впереди еще сутки назад, и тогда в моей голове все закипело. А затем я попал в аварию с этим такси, и моя голова окончательно раскололась. Но потом я почувствовал себя просто прекрасно! — Уокфорд как-то странно посмотрел на девушку. — Прекрасно и легко! Я понял, что еще могу остаться свободным!
