Алла Григорьева - Личный водитель женщины-вамп
Оказавшись в горизонтальном положении, она не выдержала и дала волю слезам. Но плакала пристойно, без дурацких рыданий, и исключительно потому, что уж больно повод был железный — увольнение подчистую, даже без выходного пособия.
Разумеется, без боя Аня не сдалась. Чтобы безропотно взять на себя чью-то вину… Нет, это не ее стиль!
— Никаких электронных адресов я не писала! — заявила она боссу. — Меня подставили!
Так оно на самом деле и было. Улику, изобличающую Анну Венгерову, без всякого сомнения, состряпал тот (или та?), кто по заданию «Миссии» украл сценарий рекламного ролика. Его явно вспугнуло внутреннее расследование. Вот он и решил на всякий случай прикрыться «королевой менеджмента».
Оправдаться Анне не удалось. Слишком уж все одно к одному. И деньги-то ей нужны (все знали, что копит на квартиру!) И из «Миссии плюс» в «Валькирию» она перешла по непонятным причинам (в зарплате-то ничего не выиграла!). Плюс этот невесть откуда взявшийся электронный адрес. Да еще кто-то видел Аню в компании секретарши из «Миссии» (да, она повстречалась с ней не так давно, но при каких обстоятельствах!!!)… Будь на ее месте другая, будь она, Анна Венгерова, судьей, ей ничего бы не оставалось, как сделать тот же вывод: виновна!
— Скажи спасибо, что мы отпускаем тебя живой и здоровой, — заметил на прощанье босс. — Считай, что ты легко отделалась.
Спасибо Аня, конечно, не сказала. За что спасибо, когда в душу наплевали? Обидно! И обидней в тысячу раз, что Лева Жебунов тоже принял участие в этой экзекуции. Правда, он не проронил ни слова обвинения, но и ничего в ее защиту тоже не сказал. Значит, поверил, что она могла… у него…
Анна оторвалась от успевшей промокнуть подушки, нашла место посуше, но упиться слезами всласть не дали.
— Извини, — услышала она за спиной, — тебе плохо?
Она узнала этот голос — голос бывшего уголовника Вани Глебова.
— Мне не плохо, — не меняя позы, ответила Анюта, — мне хреново. Ты почему без стука?
— Дверь была приоткрыта… Я шел мимо… Что-то случилось?
— А тебе не все равно?! Мне жилеток не надо, у меня подушка есть. Свободен!
— Знаешь… То, что доводит до слез, лучше в себе не держать. Мы ведь соседи… Могу я что-то для тебя сделать?
— Можешь! Отвали! — ответила Анна.
— Это из-за… как его там… Первухина? Хочешь, я его порежу? А могу и вообще загасить. Мне это раз плюнуть. Сейчас прямо пойду и придушу его своими руками.
— Ты что, с ума сошел! — Анюта вскочила с дивана. — При чем здесь Первухин! — В том, что Глебов пойдет и придушит Гришу, она почему-то нисколько не сомневалась, поэтому и перепугалась не на шутку. — Меня просто уволили с работы — вот и все.
— Значит, с работы уволили… — задумчиво проговорил Иван. Он стоял на пороге (все те же джинсы, та же черная футболка), прислонившись спиной к дверному косяку, сложив руки на груди. — Тогда будем мочить твое бывшее начальство.
— Слушай, — не выдержала Анна, — чего ты ко мне привязался? Что тебе надо?
— Я же тебе уже объяснил. Ты моя соседка… Единственный нормальный человек в этом гадюшнике… после меня… Глупо бросаться своими. За что тебя уволили? Уверен, ни за что. Я прав?
Аня сама не поняла, как это произошло, но вдруг взяла и вывалила на голову бывшего зэка всю историю со своим увольнением. Рассказывая, она, совершенно машинально, достала из сумки косметичку и, как могла, привела лицо в порядок.
— И как называется это неблагодарное агентство, из которого тебя попросили? — внимательно выслушав откровения соседки, спросил Глебов.
— «Валькирия». Будь оно трижды проклято.
— «Валькирия»?! — удивился бывший зэк. — А как твоя фамилия?
— Венгерова. А что? — в свою очередь удивилась такой реакции Анна.
— Да нет, ничего. Просто… В свое время фирма, где я работал, имела дело как раз с этим рекламным агентством. Но тебя я не помню.
— Еще бы, — отозвалась Аня. — Я у них всего полгода.
— Какой у тебя процессор? — Иван кивнул на компьютер.
— Пентиум… четвертый… Хочешь кофе? — опять неожиданно для себя предложила она.
Уговаривать Глебова не пришлось. Чайник вскипел в рекордный срок. В холодильнике нашлись сыр и колбаса, в буфете — полбатона, пряники и варенье. Через десять минут они уже сидели за столом и беседовали. Собеседником Иван оказался неплохим. Любая тема — пожалуйста. Кроме одной — своего уголовного прошлого. Анне даже удавалось на минуту-другую забыть, что она пополнила сегодня армию безработных, и даже про Леву Жебунова, поверившего в ее виновность.
— Знаешь что, — сказал Иван, когда все приготовленные бутерброды были съедены, — на твоем месте я бы взял и нанял… частного детектива. Только потолковее. Для профессионала, я уверен, не составит труда вычислить того, кто тебя подставил…
— Не знаю, не знаю, — рассеяно ответила Анна.
— Ну, спасибо за угощение. Как говорится, пора и честь знать, — сказал Глебов и поднялся из-за стола. — В коммуналках все же есть одно преимущество: не надо тащиться на другой конец города.
У двери Иван остановился.
— А ты молодец, — не удержался он от комплимента. — Не побрезговала. Если помощь какая нужна будет, не стесняйся, только свистни! Я сейчас все равно не у дел, так что рад буду постараться.
«Ага! Порезать, придушить, дать по репе…»
Проводив соседа, Анна закрыла дверь на ключ, постояла с минуту у окна, глядя на квадратик неба вверху двора-колодца, вернулась к дивану, вновь легла, зарывшись лицом в подушку, успевшую уже высохнуть, и, горестно вздохнув, начала плакать с того самого момента, на котором ее прервали.
Слез у Ани хватило всего на несколько дней. Правда, наплакалась она на несколько лет вперед. Никуда из квартиры не выходила, крошки в рот не брала (ну почти не брала), на стук в дверь не реагировала. Стучал Глебов, всем остальным соседям было на нее наплевать. Они шаркали по коридору, ругались между собой на кухне, врубали на всю громкость музыку, и хоть бы кто-нибудь стукнул ей в дверь, мол, как ты там? Если б не бывший зэк, то так и вообще можно было потерять веру в человечество. И об этом тоже в эти дни плакала Анна Венгерова.
Но вот пришел день, когда Анюте не удалось выдавить из себя ни слезинки. Она с сожалением покинула постель и первое что сделала, нацепив на нос очки, — заглянула в зеркало. В первую секунду она испытала настоящий шок. В зеркале Анна увидела незнакомку, но еще через секунду до нее дошло, что это она сама, только здорово осунувшаяся.
«Это я что, похудела так, что ли?!»
Анна бросилась к шкафу, извлекла из-под него напольные весы, забралась на них и… не поверила своим глазам. Шести килограммов как не бывало! Невероятно!
