Ронда Гарднер - Женская солидарность
— Поверить не могу!
— И тем не менее это правда. Вроде бы Пол Моллинсон подошел ей.
— Моллинсон? — Марти выпрямилась за столом. — Только не говори мне, что ты послала ее к нему.
— А разве нельзя было? Пегги показала мне его имя в регистрационном журнале…
— Нет, нет, с этим все в порядке. Просто у меня были некоторые сомнения на его счет.
— Можешь не сомневаться, он действительно тот самый Пол Моллинсон.
— В этом я как раз не сомневалась, — сухо ответила Марти. — А что меня смущало, так это причины, по которым он пришел сюда. Мне его объяснения показались неискренними, и я хотела бы их проверить, но в суматохе с больницей забыла.
— Тебе совершенно не о чем беспокоиться. Подожди, пока увидишь лицо мисс Дональдс… Она преобразилась.
В дверь заглянула Пегги.
— Там в приемной мисс Дональдс, — прошептала она. — Говорит, что ей необходимо срочно вас видеть.
Как только Розали Дональдс переступила порог кабинета, стало очевидно, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Она казалась усталой и постаревшей, лицо осунулось, глаза покраснели от слез.
Марти поняла, что надо брать дело в свои руки.
— Здравствуйте, мисс Дональдс, рада снова видеть вас. Как идут ваши дела?
— Спасибо. — Розали села на краешек стула. — Я рада, что вы поправились. Мисс Лестер рассказала мне… — Бледные губы ее задрожали, и она закрыла лицо руками. — О, мисс Мак Брайд, я так несчастна. Мне просто хочется умереть! Я никогда не думала, что это будет так. Никогда! Никогда!
Энн сделала шаг к ней, но Марти первой оказалась рядом с ней и обняла ее за плечи.
— Расскажите мне обо всем. Я уверена, что дело обстоит не так уж плохо.
— Плохо. Очень плохо! Мне в жизни не было так стыдно.
— Расскажите мне. Я не смогу вам помочь, если не узнаю всего.
Розали стала рассказывать. Проводив Джека в Ирландию, она отправилась прямо к Полу. Он был, как всегда, внимателен и во время одной из встреч предложил провести вместе выходные дни за городом у друзей. Поверив, что он принял, наконец, решение насчет нее, она охотно согласилась.
— Неужели он стал приставать к вам? — не удержалась Энн.
— Ничего похожего! Мы гостили у Коры и Эдмунда Риис в их доме в Саррее, там было много других… из театрального мира. Они были так любезны со мной. Теперь я понимаю почему, — горько заметила Розали. — Могу поспорить, что они все это время знали, почему Пол видится со мной. Он объяснил это мне вчера вечером, — тихий голос стал вообще неслышным. — Понимаете, ему больше не нужно было притворяться. Он уже получил всю информацию, которая была ему нужна.
Энн и Марти переглянулись.
— Какую информацию?
— О таком сорте девушек, как я, и почему я обратилась в брачное агентство искать мужа. — Лицо Розали сморщилось. — Его пьеса посвящена неудачнице, девушке, такой некрасивой и скучной, что ни один мужчина не обращает на нее внимания. Поэтому она и должна идти в агентство. — Слезы полились ручьем. — Я никогда в жизни так ужасно себя не чувствовала. Когда он рассказал мне всю правду, я вдруг увидела, какая я есть на самом деле: некрасивая, неуклюжая и глупая.
Энн резко села на стул, в ней кипела такая ярость, что она слова не могла произнести. Говорить пришлось Марти.
— Моя дорогая, не стоит об этом плакать… Ведь есть еще мистер Адамс. Он очень милый молодой человек.
Рыданья Розали только усилились.
— И Джека у меня тоже нет. Он кого-то встретил в Ирландии, и они собираются пожениться!
— Какая жуткая неудача! — Энн пододвинула стул к Розали. — Но вам надо посмотреть на все это с другой стороны. То, что произошло, неприятно, но ничего не случилось, вы просто оказались там, где были вначале.
— Мне понравился Пол, — шмыгнула носом Розали. — Мне казалось, что я в него влюбилась.
— Раз вы употребляете слово «казалось», значит не влюбились.
Энн говорила мягко, с юмором, давая девушке время оправиться, и спустя несколько минут Розали успокоилась.
— Простите, что я так сорвалась, но мне было так горько. Я думаю, что больше ни с кем не буду встречаться.
— Не надо сдаваться, — убеждала ее Марти. — Мы вам еще кого-нибудь подберем.
— Я больше не смогу встречаться ни с кем. Вы в этом не виноваты. Вы постарались все для меня сделать, но…
— Тогда потерпите, побудьте с нами еще немножко, — прервала ее Энн. — В третий раз вам должно повезти.
Розали покачала головой.
— Это мне Божье наказанье. Я уверена. Я не должна была оставлять свою тетку, ведь за ней некому ухаживать.
— Если вы так считаете, — сказала Марти, — мне нечего вам возразить. По крайней мере, возьмите обратно ваши деньги.
Когда они остались одни, Марти дала волю чувствам:
— Я знала, что права! Я все время знала это! Никогда не прощу себе, что не проверила его рекомендаций.
— Это не твоя вина, — медленно проговорила Энн. — Кроме того, рекомендации у него были в порядке.
— Надо было копнуть поглубже. Я так всегда делаю, когда сомневаюсь. Надо было съездить к нему домой, поговорить с ним и попытаться понять, чего он действительно хочет.
— Он никогда не назвал бы тебе причину, по которой обратился сюда.
— Но если бы я рассказала ему, почему некоторые люди ко мне приходят… Я уверена, что он затеял эту интригу, не подумав, как скажется она на жизни другого человека.
— Энн сомневалась в правоте Марти. Из того немногого, что она знала о Поле Моллинсоне, она могла себе представить, что его никто не мог заставить отклониться от намеченной цели, особенно если этой целью был сбор материала для пьесы.
Марти закурила сигарету и выпустила облако дыма.
— Никогда в моей практике не случалось ничего подобного. И чтобы такое произошло из всех людей с мисс Дональдс! Она теперь вернется к тетке и будет там медленно угасать.
— С ней и так могло это случиться.
— Но теперь я чувствую себя виноватой!
— Ты сама беседовала с мистером Моллинсоном, когда он сюда пришел?
— Да. Он сочинил историю о том, как хочет встретиться с простой девушкой, не очень опытной в жизни. Я была удивлена, но записала его и сказала, что посмотрю, что можно сделать.
— И что потом?
— Я не сделала ничего. Я почувствовала, что в этой истории что-то не так. Тогда я решила поехать и поглядеть на него еще раз, прежде чем представлю ему кого-либо из наших клиенток. А потом легла в больницу, и это выскочило у меня из головы.
Она взялась за телефон:
— Когда я с ним закончу, он будет так напуган, что побоится куда-то предложить эту пьесу.
— Марти, не надо! — Энн положила руку на трубку. — Это не поможет. Что нужно Моллинсону, это попробовать собственной похлебки.
