Элизабет Харбисон - Мой милый Фото… Граф!
Она не получила ответа на свое письмо до отъезда, поэтому немного нервничала. Эмма надеялась, что граф окажется добродушным пожилым человеком, который будет рад показать ей сады своего поместья. Однако постепенно его облик в ее воображении стал меняться, и граф начал представляться ей занятым, гордым человеком средних лет, дэнди, который выбросит ее письмо в корзину, как только получит, игнорируя ее американскую простоту и даже не соизволив прочесть, от кого письмо.
Может, он даже спросил Джона об этом деле, поскольку она упомянула в своем письме о его книге. Джон всегда так неопределенно писал о графе... Однако она надеялась па лучшее.
Эмма улыбнулась — наконец-то встретит Джона. Эта мысль ее взволновала. А вдруг он будет разочарован, когда увидит ее? Ведь она не знала, какой он ее себе представляет. Вдруг он ожидает увидеть высокую, стройную блондинку калифорнийского типа? Если так, то он будет удивлен.
Эмма не была худой. У нее были вполне ординарные черты лица, карие глаза, прямой, чуть широкий нос, обычная улыбка. Для своих пяти футов она выглядела неплохо, но особой стройности в своей фигуре никогда не замечала.
Она вообще не задумывалась всерьез о своей внешности и, пожалуй, была вполне довольна ею. Ничего выдающегося, зато и не уродина. Внешность не играла в ее жизни серьезной роли. Тем более что они с Джоном уже были хорошими друзьями и вовсе не думали, что их отношения могут развиться в нечто большее. Влюбляться никто не собирался.
Это-то и было самым главным в их отношениях. Они нравились друг другу такими, какие они есть на самом деле, а не из-за внешних данных или социального статуса.
Их отношения поэтому и были — Эмма поискала слове — честными. Вот, правильно. Эти отношения самые честные в ее жизни.
Двухдневный симпозиум по медицине двадцать первого столетия показался Эмме длиной в два года. Она испытывала сильнейшее желание покончить наконец с делами и встретиться с Джоном. В первый день после симпозиума, вернувшись в отель, она почувствовала жуткое разочарование: на ее имя не было никакого сообщения. Позвонить Джону она не могла просто потому, что у нее не было его телефона. Эмма попыталась было еще раз через справочную разузнать его номер, но оператор ответил ей то же самое. Просмотр телефонной книги тоже не дал никаких результатов. Она не получала от Джона известий с тех пор, как отослала последнюю открытку, где сообщала о своем приезде. Может, он вообще не знает о том, что она приехала в Лондон?
Весь следующий день на симпозиуме она никак не могла сосредоточиться, думая, что делать, если сообщение от Джона все-таки не придет. В принципе у нее есть его адрес, так что на самый худой конец она всегда может оказаться на пороге его дома, во ведь на самом деле ей этого совсем не хотелось. Эмма не любила сюрпризов, ни по отношению к себе, ни по отношению к другим.
Когда наконец доклады закончились и симпозиум подошел к концу, она в нетерпении выскочила из зала и помчалась брать такси, не заботясь о денежных расходах.
Служащий отеля подозвал ее сразу, как только она вошла в дверь.
— Для вас сообщение, мисс, — сказал он, понимающе улыбнувшись.
С первого дня своего приезда Эмма не переставала по нескольку раз в день спрашивать, не было ли сообщений на ее имя.
Клерк бросил на нее взгляд поверх блестящих очков и передал свернутый лист желтой бумаги.
Она задержала дыхание, пока разворачивала его. Сообщение гласило: «В четыре часа десять минут вечера звонил Джон Тронхилл: «Не согласитесь ли поужинать со мной сегодня вечером?» В конце записки красовался номер телефона. Наконец-то!
Она повернулась к клерку узнать, можно ли воспользоваться его аппаратом, но он опередил ее.
— Телефон в вашем распоряжении, — проговорил он, деликатно отвернувшись, и начал разбирать письма. Эмма могла говорить свободно.
Дрожащей рукой она набрала номер. Услышав в трубке голос, заволновалась еще больше. Она хотела что-то сказать, но во рту неожиданно пересохло, и она только промычала что-то Невразумительное, потом откашлялась и сказала уже более твердым голосом:
— Джон? Это Эмма.
— Эмма?
Либо ей показалось, либо у него в голосе было некоторое напряжение.
— Рад слышать тебя.
Она перевела дыхание - наверное, ей все же показалось.
— Я получила твое сообщение, мне понравилась идея насчет ужина сегодня вечером. Осталось договориться, в котором часу.
— А что, если я подъеду к половине восьмого и заберу тебя?
Она посмотрела на часы — в половине восьмого.., У нее есть еще целых два часа, чтобы принести себя в порядок.
— Отлично. — Все ее существо предвкушало вечернее свидание. — Ты знаешь, как сюда добраться?
— Да, конечно.
Ей не хотелось так быстро вешать трубку и отпускать его. Она так долго ждала этой минуты, что теперь их разговор казался ей сном — вот сейчас она проснется, и сон исчезнет. Если она будет неосторожной и даст ему исчезнуть.
— Ну, тогда увидимся вечером, — проговорил он, и снова в его голосе ей послышалось легкое напряжение.
— Превосходно — сказала она быстро. Не отвечай так нетерпеливо. — Тогда до вечера.
Когда она повесила трубку, то заметила, что рука у нее дрожит. Успокойся, Эмма, у тебя, слава Богу, есть еще два часа, чтобы привести себя в порядок и успокоить нервы.
— Приятель? — спросил клерк, забирая телефон назад.
— Да нет, просто старый знакомый. — Она почувствовала, что предательски краснеет. — Заочное знакомство, по переписке. Мы никогда до сих пор не встречались.
— Ага, — кивнул он и снова улыбнулся. — Видно, вы волнуетесь.
— Да, я волнуюсь чуть больше, чем сама того ожидала. В жизни так не волновалась, —выпалила она, не задумываясь.
— Вам не стоит волноваться. Такой хорошенькой девушке, как вы, нечего волноваться. — Он вежливо улыбнулся и добавил серьезно: — Ваш друг будет очень счастлив, когда вас увидит. Я просто уверен.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Эмма вернулась к себе, воодушевленная комплиментом клерка. Конечно, возможно, он просто хотел быть вежливым. Это же его работа, в конце концов. Но у него было такое искреннее выражение лица, что она решила поверить ему. «Такой хорошенькой девушке, как вы... Ваш друг будет очень счастлив, когда вас увидит. Я просто уверен».
Сначала Эмма решила вернуться к работе. Она села на кровать и вытащила из сумки конспект. Пробежав глазами лекцию, поняла, что не написала ничего конкретного, только обрывочные фразы. Придется восстанавливать. Она тяжело вздохнула и посмотрела на часы — надо еще успеть подготовиться к ужину.
