Ками Дэлтон - Радости жизни
– Помогите, – пискнула женщина.
Трейс не успел ничего понять. Он инстинктивно вытянул руки, чтобы поймать падающую, и лишь затем сообразил, что этого не следовало делать.
Он осознал, что его ладони охватывают ее восхитительные выпуклости. Будто электрический ток пронзил его руки от кончиков пальцев до плеч, но Трейсу удалось напомнить своим разыгравшимся гормонам, что после случая с Джанин он отвернулся от женщин навсегда. По крайней мере ему казалось, что навсегда. Но прошлое не имело значения, пока нога этой женщины была между его бедер, а ее высокие упругие груди были прижаты к его груди, обжигая его подобно двум раскаленным уголькам. Очень приятно обжигая, пришлось ему признать.
– Эй, держитесь же! – Он переступил с ноги на ногу, пытаясь сохранить равновесие, но все стало только хуже, потому что она снова пискнула и начала карабкаться на него, как обезьяна на дерево. Он выругался, ничего не понимая, и открыл рот, чтобы спросить, что она делает, но не успел. Женщина зацепила его ногу каблучком, и его колени подогнулись. При падении она оказалась под ним, и его лицо уткнулось во что-то мягкое и теплое. Точнее, между двух мягких и теплых выпуклостей. А ее колено оказалось у него под мышкой.
– Я не могу дышать. Встаньте, пожалуйста. – Голос женщины звучал сдавленно. – Вам говорят, встаньте. – Она попыталась приподнять бедра и столкнуть Трейса. Их руки и ноги были перепутаны, и со стороны это должно было бы казаться странной игрой.
– Ффу. – Он наконец повернул голову и выплюнул ее волосы. – Прекратите дергаться.
Из-за нехватки воздуха голос Трейса прозвучал хрипло. Она не послушалась, и с отвращением к себе Трейс понял – с ним случилось то, что и должно случиться с любым здоровым мужчиной, когда он оказывается с женщиной в такой хитрой позе.
Почему так встревожена женщина, понятно, но ее движения только усугубляют его состояние.
– Пожалуйста, – он уже задыхался, – не шевелитесь. Я застрял.
– Я закричу. – Ее слова, как и ее тон, должны были привести его в норму. Но не привели.
Вынужденно оправдываясь, Трейс заявил:
– Я понимаю, что вам плохо, но вы же сами налетели на меня.
Она возмутилась.
– Простите! Я не хочу казаться грубой. Было темно, и я вас не видела. А теперь вы лежите на мне, как дохлая рыба. Ну, почти дохлая. И давите на меня чем-то твердым. – Женщина снова пошевелилась.
– О, это уж слишком. – Трейс заговорил сдавленным голосом. – Я не знаю, говорил ли вам кто-нибудь, но шевелиться, прижавшись к нижней части тела мужчины – не лучший способ заставить его прекратить давить на вас чем-то твердым.
Она немедленно замерла.
– Хм, я говорила о той пуговице, или что там у вас на рубашке. Это давит на – хм – мою грудь.
Трейс вздрогнул.
– Простите, – пробормотал он и попробовал переместить вес, но без большого успеха. Он совсем забыл, что у него на груди бутафорский полицейский значок. На прошлой неделе он выступал в костюмах ковбоя, строительного рабочего и индейца. А сейчас он одет как полицейский. Его пониманию было недоступно, почему женщины приходят в восторг, видя его в таких нарядах. – Дайте мне еще минуту. Я застрял в ваших волосах, – сказал он, сжав зубы и начиная тщательно распутывать шелковистую массу, которая, казалось, охватила все его тело.
Почему это случилось не с кем-нибудь другим? – спрашивал он себя. Через тридцать минут Трейсу предстоит танцевать на вечеринке у Кэнди, но мало этого – он сбит с ног какой-то психопаткой. На прошлой неделе, когда Барби и Кэнди попросили его выступить, у Трейса появился шанс выяснить, что известно танцовщицам о секретном грузе и о частном круизе в субботу вечером. Тем более что Энджи Венцара, племянница мистера В, также будет на вечеринке. Но выступать одетым в смешной обтягивающий треугольничек с двумя веревочками… Это вызывало у него дрожь отвращения. Проклятье, что за жизнь!
Трейс вздохнул.
– Ну, думаю, теперь все. – Собираясь подняться прежде, чем совсем опозорится, он попробовал встать и сразу осознал последнее препятствие. – Я никогда не думал, что я буду говорить это женщине, но вам необходимо снять ногу с моей спины. Ну, то есть, если вы хотите, чтобы я прекратил давить на вас, – добавил он сухо.
– О, я и не заметила, – она запнулась, и ее голос стал робким.
Трейс аккуратно оперся на руки и колени. Теперь он оказался над ней, их лица разделяло только несколько сантиметров, и он увидел ее глаза.
Серые – нет, серебристые. Блестящие. Незабываемые – как давняя музыка.
Глаза женщины внезапно распахнулись, и темные пушистые ресницы задрожали.
– Трейс?
Он задержал дыхание. Ее кожа была гладкой, губы немного полными, похожими на влажные вишни. Она была красива. Удивительно красива. Лицо только одной женщины могло быть столь прекрасным.
Сердце у него неистово забилось.
– Фиби? Фиби Деверо?
Та единственная, которую он когда-то любил, нерешительно улыбнулась ему. Девять лет назад она разбила его сердце, но сейчас это уже не имело значения.
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Черт побери!
У Трейса болезненно сжалось в груди. Теперь он все понял. Его тело само узнало эту женщину.
Она пошевелилась. Выражение ее лица изменилось, разрушая чары, и он понял, что все еще стоит над ней на коленях. Он неловко поднялся на ноги.
– Прости. – Трейс отступил на шаг, чтобы она смогла встать. С трудом отведя глаза от нее, он осмотрелся вокруг. – Ты что-то уронила. Позволь, я помогу тебе.
Он повернулся к Фиби спиной. Ему нужно было время, чтобы прийти в себя. Трейс наклонился и поднял подарок с травы. Он не мог поверить в случившееся. Фиби Деверо. Женщина, которую он любил.
Девять лет назад они учились в Университете Майами. Когда он впервые увидел ее в школьном книжном магазине, то остановился, будто пораженный молнией. Одного взгляда хватило ему, чтобы влюбиться по уши. Когда же она наконец согласилась на свидание, он был самым счастливым человеком в целом мире. Но очень скоро она почему-то порвала с ним.
Руки Трейса дрожали, пока он возился с рассыпавшимися предметами. Держись, Макграу. Усилием воли он заставил свое сердце успокоиться. Это же просто Фиби. Ничего особенного. Да, совсем ничего.
Качая головой, он вернулся к Фиби.
– Вот это встреча. – Он откашлялся. – Фиби Деверо. Сколько времени прошло.
– Да, много времени…
Трейс покачал головой и почувствовал, что расплывается в улыбке. Фиби глядела на него. Конечно, если бы все было как раньше, она бы уже давно вскочила с выражением ненависти и отвращения. Он никогда не понимал, почему она так относится к нему.
Трейс охватил взглядом ее фигурку, и то, что он увидел, заставило его улыбнуться еще шире.
