Патриция Уилсон - Навстречу судьбе
— Ты уверена, что справишься сама?
После несчастного случая прошло уже две недели. Ширли помедлила в гостиной, с беспокойством поглядывая на Дженну.
— А с чем мне справляться? Ты приготовила завтрак, оставила обед на кухонном столе, убрала в доме и помогла мне спуститься вниз. Мне теперь решительно нечем заняться, кроме как вставать или садиться.
— Я хотела сказать… ты еще слаба, и вид у тебя такой рассеянный…
— Ширли, ты в своем уме? Я же только что вернулась из больницы, и вид у меня соответствующий.
— Ладно, только не поднимайся наверх, — распорядилась Ширли, направляясь к двери. — Ты ведь не совсем окрепла и можешь упасть в обморок. Тебе еще повезло — ты легко отделалась после такой потери крови, но теперь я не спущу с тебя глаз. Надеюсь, мистер Раштон сегодня приготовит ужин для вас обоих.
Дженна не питала такой надежды. Вчера вечером Глин действительно приезжал, но Ширли успела приготовить ужин, и, узнав об этом, Глин не смог скрыть облегчения. Нет, Глин был явно не создан для домашней работы, его вполне устраивала профессиональная деятельность. Дженна никогда не ожидала от него помощи даже в мытье посуды, если они ужинали у нее дома. С сегодняшним ужином она как-нибудь справится сама — правда, говорить об этом вслух Дженна не решилась. Ширли ни в грош не ставила мужчин, не способных «что-нибудь делать своими руками».
— Как-нибудь справимся, — успокоила Дженна соседку, и та зашагала к выходу.
Не успела Ширли открыть дверь, как раздался звонок, и Дженна застыла на пороге гостиной в своем длинном халате, гадая, кто бы это мог быть: почту принесли час назад, а знакомых у Дженны было не так много, чтобы устроить череду визитов. В больнице Дженну навещали только Глин и Ширли. Постоянные переезды помешали Дженне обзавестись близкими подругами, а ее сдержанная, слегка отчужденная манера поведения заставляла большинство знакомых держаться на расстоянии.
Пока Ширли открывала дверь, Дженна напряглась, и ее высокая, стройная фигура словно закаменела. Внезапно задрожавшими пальцами Дженна вцепилась в спинку дивана — по какой-то необъяснимой причине она узнала гостя прежде, чем он заговорил. На привлекательном и мужественном лице незнакомца появилось нетерпеливое выражение, что в сочетании с его ростом и шириной плеч внушало боязливый трепет.
Не удостоив Ширли даже взглядом, незнакомец обежал темными глазами холл и безжалостно уставился на Дженну.
— Мадемуазель Брайант?
Как он узнал ее? Дженна еще никогда не слышала, чтобы ее имя произносили таким обвиняющим тоном. Все, что ей удалось сделать, — только кивнуть головой: слова застряли у нее в горле при виде раздражения на смуглом лице незнакомца.
— Может, я сумею помочь? — решительно вмешалась Ширли, тоже уловив недовольство в голосе пришедшего. — Мисс Брайант…
— Все в порядке, Ширли, — сумела спокойно выговорить Дженна, отводя глаза. — Увидимся позже. Месье Лемаршан, если не ошибаюсь? — добавила она, собираясь с остатками сил и спокойствия.
— Да, мадемуазель.
— Тогда входите. — Даже ради спасения собственной жизни Дженна сейчас не смогла бы сдвинуться с места. Ширли вышла, унося на лице вопросительное выражение, а Дженна жестом пригласила высокого смуглого мужчину в гостиную.
Он решительно закрыл входную дверь и снова повернулся к Дженне. Какое совпадение — он приехал чуть ли не в первый день ее возвращения из больницы! Впрочем, счастливым такое совпадение не назовешь: раздраженные посетители не способствуют повышению тонуса ослабшего организма.
Взглядом гость словно оценил ее с головы до пят прежде, чем сдвинулся с места, и Дженна поняла: ее халат в такой поздний час утра француз счел верхом неприличия. А ведь ей потребовалось приложить немало сил, чтобы вообще встать с постели. Временами на Дженну наваливалась тяжкая усталость. Видимо, не скоро она полностью оправится после случившегося.
Гость прошел совсем рядом с Дженной, заставив ее сердце тревожно забиться. Единственное, о чем подумала Дженна в тот момент, — стоило ей позвонить во Францию до случившегося, и она была бы избавлена от этой сцены. Она даже собиралась написать Лемаршану — сегодня же, как только уйдет Ширли. Очевидно, этот человек не любил ждать: глядя в его волевое и привлекательное лицо, Дженна поняла, что он весь так и кипит от бешенства и только хорошие манеры мешают ему выложить все, что он о ней думает.
В гостиной Лемаршан круто повернулся к Дженне, стоя в противоположном углу комнаты — казалось, меньшее расстояние между ними он считал оскорбительным для себя. Выглядел он богатым, самоуверенным и был одет с элегантной небрежностью, свойственной французам.
Должно быть, его рост превышал шесть футов, так как Дженне, которую никогда не считали маленькой, приходилось глядеть на него снизу вверх. Волосы почти черные, густые и слегка вьющиеся, зачесаны вверх от излучающего холодное спокойствие лица, на котором только большой, смешливый рот давал понять: холодность эта вовсе не свойственна французу и винить в ней Дженна должна самое себя.
— Вы не позвонили и не приехали. Поскольку прошло более двух недель, мне остается только гадать, получили ли вы мое письмо, мадемуазель Брайант.
— Да, получила. — Дженна стояла неподвижно, ей казалось, что она не в силах ни отвернуться, ни хотя бы пошевелиться. Оправданий не находилось. Она чувствовала себя совершенно беззащитной и еле сдерживала слезы.
— Значит, придется предположить, что вы приняли решение и соболезнования ни к чему. Ваш отец не оправдал надежа медиков. Вчера ночью он умер. У вас было достаточно времени, чтобы навестить его, однако вы предпочли отказаться от поездки. — Темные, почти черные глаза с нескрываемым отвращением оглядели Дженну. — Мне необходимо вернуться, чтобы заняться похоронами, и если вы не намерены сопровождать меня, придется обсудить наше дело здесь.
Дженна по-прежнему не могла выговорить ни слова. По какой-то странной причине гость не казался ей чужим — должно быть, потому, что его имя было до боли знакомо Дженне, а сей враждебный визит она представляла себе с того дня, как попала в больницу. Наверняка это и стало причиной возникшего у нее странного чувства. В письме Лемаршана не было ни слова соболезнования ввиду предстоящих испытаний, да и сам он отнюдь не выглядел человеком, который умеет быть терпеливым с женщинами. Этот мужчина вызывал у Дженны ошеломляющее чувство уязвимости — ее терзало сознание собственной вины. Лемаршан не имел права так вести себя с нею.
Он с раздражением взглянул на Дженну, не сводившую с него испуганного взора. Темные глаза француза вспыхнули, едва он перевел взгляд на ее волосы. Большой рот сжался, словно одного вида Дженны было достаточно, чтобы привести его в бешенство.
![Алан Эйкборн - Дверь в смежную комнату [=Тайна двери отеля «Риган»]](/uploads/posts/books/228832/228832.jpg)
