Элизабет Огест - Люблю всем сердцем
– Папа! – закричал он и бросился к отцу со всех ног.
Джад явно тоже был рад видеть сына. Никаких сомнений не оставалось: этот мужчина очень любит своих детей. Он подбросил Джона в воздух, поймал, поставил на ноги и деловым тоном спросил:
– Ну, как тебе нравится новая няня?
– Представляешь, а она разговаривает с плюшевым медведем, – доложил Джон.
«Очевидно, мои объяснения он пропустил мимо ушей», – подумала Минерва, заливаясь краской смущения. Джад Грэм не тот человек, который будет с пониманием относиться к чужим причудам.
Так и есть. Мужчина мгновенно напрягся и осторожно, вкрадчивым голосом спросил:
– И что, медведь ей отвечает?
Джон нахмурился, размышляя над вопросом, и, в точности копируя мимику отца, сказал:
– Нет, конечно же, нет. Он ведь игрушечный.
Джад вздохнул с видимым облегчением.
– Тогда все нормально. А вот если он начнет ей отвечать, тогда нам имеет смысл заволноваться.
Минерва тоже вздохнула. Опасный момент миновал, но он ясно показал, насколько щепетилен Джад в вопросе о том, кому можно доверить детей. К счастью, он перевел все в шутку, вот и Джон улыбается ему в ответ.
– А еще я помогал распаковывать вещи, – с гордостью объявил малыш.
– Молодец, а теперь мы будем помогать вдвоем.
Джад опустил мальчика на землю и, подходя к машине, спросил:
– Что мне взять?
– Вот эти чемоданы, – растерянно сказала Минерва, быстро подхватывая коробки, стоящие сверху. То он предстает перед ней в роли деспота, то вдруг такая галантность. Все-таки нельзя оценивать человека только по первому впечатлению.
Минерва взяла коробки и пошла наверх, следом за ней гуськом шли Джон и Джад. Она спиной чувствовала их пристальные взгляды. На последней ступеньке она не выдержала и обернулась. И тут же увидела две пары абсолютно одинаковых глаз; правда, у Джона они светились детской жизнерадостностью, а вот взгляд Джада оставался колючим и холодным, Минерву это расстроило. Если Джад и шутил внизу, то только ради спокойствия сына. Он бы нисколько не пожалел ее самолюбия, доведись им остаться один на один. Наверняка Люси в течение дня неоднократно докладывала ему, как обстоят дела.
Они вошли в ее небольшую комнату, которая сразу стала еще меньше.
Джад уселся на чемоданы и любопытным взглядом обвел комнату, отмечая про себя все изменения, и, конечно, его взор остановился на пресловутом медведе, который лежал тут же на кровати.
– Его зовут Тревис, – пояснил Джон, проследив за взглядом отца.
Минерва почувствовала, что это подходящий момент, когда можно на всякий случай предупредить Джада, что в ней осталось еще много от ребенка, или по крайней мере, что она несколько эксцентричная личность. В чем он уже, наверное, и так не сомневается. Минерва посмотрела на него с тихим вызовом и начала свою программную речь:
– Некоторые люди лучше думают, когда находятся в полной тишине. Я, к сожалению, к ним не отношусь, мне проще, когда я свои проблемы проговариваю. При этом я считаю неблагодарным заставлять людей выслушивать мои мысли. Пустое сотрясение воздуха мне тоже кажется глупым, так что Тревис для своей роли подходит идеально. Он всегда под рукой, никогда не перебивает. Вот так.
Джаду ничего не оставалось, как принять ее объяснение. Тем более такое логичное.
Тут раздался стройный хор голосов тройняшек:
– Папа! – Их головы высунулись из двери спальни. Убедившись, что отец вернулся и, следовательно, их дневной отдых подошел к концу, они кинулись одеваться.
– Я присмотрю за ними, – сказал Джад, поднимаясь. – А вы тут устраивайтесь.
«Что ж, мне дали шанс», – подумала Минерва. Ничего не остается, как им воспользоваться. После этого эпизода с медведем Джад вполне мог приказать собирать вещички.
Минерва снова спустилась вниз за вещами и только сейчас сообразила, что Джад приехал домой раньше времени. Надо надеяться, что это не войдет у него в привычку. Когда она поднималась наверх, то, проходя мимо детской, невольно услышала громкий голос Люси:
– Джад, всякий раз, когда вы звонили, я вам докладывала, что она отлично справляется со своими обязанностями. Поверьте, у вас не было причин возвращаться домой раньше.
– Я сам хотел убедиться, что все нормально, – отозвался Джад. – Утром я торопился и мы не успели обговорить все моменты.
– Зато теперь вы никуда не торопитесь. Пойдите, объясните ей все, что хотели, и принимайтесь за работу. В конце концов, она такой же человек, как и мы.
– Откуда вы знаете? Может быть, она старается из-за того, что это ее первый день? Поймите, я не могу доверять своих детей первому встречному.
– Но мы с Джоном глаз с нее не спускаем.
Минерва пулей влетела в свою комнату. Она услышала достаточно, не хватало еще, чтобы ее заметили у двери. Боже, как же ей тяжело! Одно дело – догадываться, что к тебе присматриваются, а другое – знать, что за каждым твоим шагом установлен строгий контроль. Господи, хоть бы уж Ванда быстрей подыскала ей другую работу. Если против детей она ничего не имеет, наоборот, они ей очень понравились, то это совсем не относится к их отцу. «Интересно, какие такие правила он не успел мне рассказать утром», – подумала Минерва. И тут же услышала приближающиеся шаги, потом раздался резкий стук в дверь, и, не дожидаясь приглашения, в комнату вошел Джад Грэм.
– У нас, к сожалению, еще не было возможности обсудить все условия вашего найма. – Его слова звучали как приговор.
Минерва подняла глаза и с любопытством посмотрела на это чудо природы, отмечая еще раз высокий рост, широкие плечи и правильные черты лица. Да, пожалуй, это лицо можно было бы назвать красивым, если бы не плотно сжатые тонкие губы. Он подавлял ее, и это ей совсем не нравилось.
– Итак, первое. Вы никогда не будете бить или наказывать моих детей.
– Я, в общем-то, и не собираюсь, – недоуменно отозвалась Минерва.
– Рад это слышать, – без всякого выражения заметил Джад и продолжил: – Когда будете приучать их к дисциплине, максимум, что вы можете себе позволить, – это немного повысить голос и поставить провинившегося в угол. Если ни одно средство не срабатывает, докладывайте мне. Я сам разберусь. Понятно?
– Да, конечно, – отозвалась Минерва. В ее голове как-то не укладывалось, что ребенка можно воспитывать строгими наказаниями. Она вполне разделяла беспокойство Джада в этом плане и даже готова была простить ему его безапелляционный тон.
– Как я уже говорил, воскресенье у вас выходной. Однако мне бы хотелось договориться о гибком графике. В принципе вы можете взять выходной в любой другой день.
Минерва смотрела на него во все глаза. Уж что-что, а слово «гибкий», по ее мнению, совсем ему не подходило.
