Филлис Хаусман - Встречас судьбой
Глава 2
— Лори, я больше не могу! Если ты сейчас же не расскажешь, что ты задумала… — Сюзан Грант погрозила младшей сестре губкой, которой она обрабатывала лицо Лорелеи. — Расскажи мне все, дорогая, а то я сотру весь мой замечательный грим, и тебе придется идти на встречу с этим человеком в твоем очаровательном естественном виде!
— Хорошо, хорошо, — засмеялась Лорелея. — Помоги мне снять накидку, и я во всем признаюсь, Сюзи.
Они сняли накидку, которая защищала ее дорогой вечерний туалет, пока Сюзи ее гримировала. Голубое платье облегало Лорелею как вторая кожа, выгодно обрисовывая линии безупречной фигуры. Вначале она хотела надеть что-нибудь бесформенное и унылое, но потом решила, что контраст между прекрасным телом, театральным гримом Сюзан, роговыми очками и гладкой скучной прической как раз то, что нужно. Когда Сюзан убрала накидку в гримировальный чемоданчик, Лорелея внимательно оглядела себя в зеркале.
Сюзан специализировалась в колледже по сценографии и гриму. Теперь, когда ее младший ребенок пошел в школу, у нее появилось свободное время, и она стала обучать женщин на дому косметике.
Рассматривая себя в зеркале, Лорелея думала, что у ее сестры просто талант. В соответствии с ее указаниями Сюзан, употребив очень немного косметики, превратила сестру в совершенно невзрачную женщину. Даже на близком расстоянии ее лицо выглядело вполне естественно и… поразительно заурядно.
Грим, который умело наложила Сюзан, прежде всего, скрыл прекрасный цвет лица Лорелеи, кожа казалась серой и нездоровой. Правильные черты лица, высокие скулы стали незаметны, лицо сделалось плоским и невыразительным. Сюзан изменила форму полных губ, они стали узкими и злыми. Массивные очки и унылая прическа довершили образ. Довольная, Лорелея показала язык своему отражению и повернулась к сестре.
— Я совершила невозможное, ты выглядишь ужасно. Тебя просто никто не узнает. — Сюзан махнула рукой в отчаянии. Она бегала вокруг Лорелеи, разглядывая ее. — Лори, я не понимаю, за что ты себя наказываешь? Говард обманывал тебя, но ты-то ни в чем не виновата! Он генетический эгоист, просто не в состоянии думать ни о ком, кроме себя. Тебе страшно не повезло, что ты его встретила в девятнадцать лет и влюбилась. После того как Говард поселился по соседству и очаровал тебя, совсем еще девчонку, я уверена, ты и не взглянула ни на одного мужчину за все восемь лет. По крайней мере, пока не увидела этого парня, фотомодель.
Лорелея не могла не согласиться с сестрой.
— Но, дорогая, — умоляла Сюзан, — если это так, если он произвел на тебя такое впечатление, то почему ты себя превращаешь…
Лорелея стиснула зубы и попыталась объяснить сестре положение.
— Ох, Сюзи! Если бы ты только слышала, что говорил ему этот агент! Он сказал, что я похожа на кусок мацы!
— Мацы?
— Ну да, это такое еврейское выражение — быть уродливой, как кусок мацы, серой, плоской, — застонала Лорелея.
— Я знаю, что такое маца. Кто посмел сказать такое? Говард? Когда он звонил? Зачем ты слушаешь этого двуличного типа?
— Да нет, не Говард, я с ним несколько месяцев не разговаривала. Я же тебе объясняю, это сказал Шрайбер, агент фотомодели. Он сказал так Дэниелу Логану по телефону. Шрайбер приехал ко мне договариваться о встрече с Логаном. А я действительно выглядела ужасно. Но все равно, он зашел слишком далеко. Он имел наглость позвонить Логану в Лос-Анджелес из моего офиса и устроить истерику по поводу моей внешности. Я все слышала своими ушами.
— Ох, Лори, ты ведь знаешь… — начала Сюзан.
— Знаю, знаю, тот, кто подслушивает, ничего хорошего не услышит, — прервала ее Лорелея. — Но на этот раз я рада, что подслушивала. Ну погодите! Погодите до вечера! Логан поведет меня в отель «Рамона» и должен будет просидеть весь вечер, глазея на мою ужасную физиономию. А эта элегантная публика здорово посмеется над ним. Фотомодель с такой дамой! Ты только подумай, что это для его мужского эго!
Лорелея наконец замолчала и перевела дыхание, дав сестре возможность вставить слово.
— Ах, так ты хочешь им отомстить? Что же ты сразу не сказала? — Но тут на красивом лице Сюзан снова появилось озабоченное выражение. — Но что, если ты там встретишь какого-нибудь знакомого, детка? Смотри не подшути сама над собой. Я знаю, Марк Толливер там часто бывает.
— Марк еще в горах, — ответила Лорелея. — И вообще о нем я не беспокоюсь. А как ты думаешь, если я встречу знакомых, они узнают меня в таком гриме?
— Вряд ли. Ну ладно, может, все к лучшему, по крайней мере, вылезешь из своей оранжереи и посмеешься вволю. Последнее время мне стало казаться, что ты подобно своим растениям пустила корни и нигде не бываешь. Надо возвращаться к жизни. Знаешь, я серьезно беспокоилась, что за все те годы, что ты оплачивала обучение Говарда медицине, у тебя развился комплекс жертвы. После развода у тебя не было ни одного свидания. А я сама слышала, как Марк приглашал тебя много раз, и тот симпатичный издатель еженедельника тоже, и…
— Сюзан, никакая я не жертва! — прервала Лорелея, — Я прекрасно понимаю, какую ужасную ошибку совершила, поддерживая Говарда и забросив свою учебу. Потому и работаю сейчас так много, чтобы все изменить. Не хотела говорить раньше времени, но я подала заявление в Калифорнийский университет в Сан-Диего на осенний семестр. Сегодня получила ответ, они меня приняли, даже пишут, что зачтут мои практические знания при присуждении степени по специальности «декоративное садоводство».
— Вот это новости! Мама и папа будут в восторге, — воскликнула Сюзан. — Теперь в твоей жизни не хватает нового мужчины. Может быть, Марк…
— Ну что ты, Марк приглашает меня как друг, а другие… О Боже, Сюзан, ну как я могу решиться поверить какому-нибудь мужчине? Ты правильно сказала, годы я ходила как заколдованная, считая, что у нас с Говардом великая любовь. Конечно, я была не совсем слепа и видела его недостатки. Ни в чем, кроме его медицинских занятий, у него не существовало чувства ответственности. Он не считая тратил наши общие, а вернее мои, деньги. Но я всегда думала, что он любит меня, пока как-то не пришла неожиданно домой и не услышала его разговор с Кэрол по телефону.
Лорелея стиснула зубы. Не будет она плакать из-за этого предателя.
— Детка, это не удивительно. Говард просто гений по части одурачивания людей. Он умеет показать себя таким, каким его хотят видеть. И использует всех вокруг, эгоист, соглашатель…
Во время этой обличительной речи дверь кухни с грохотом распахнулась, и появился шестнадцатилетний племянник Лорелеи. Он ловко нырнул под висящими горшками с декоративными растениями и заявил трагическим голосом:
