Бетти Лоуренс - Бесценный дар
— Давайте зайдем вот в тот бар, и я все объясню, — сказал Стэнли, прикасаясь к ее локтю.
Орланда сидеда, онемев от изумления, на высоком табурете у стойки. Малышка спала, прислонившись к ее плечу, не обращая ни малейшего внимания на шум и музыку.
— По-повторите, что вы сказали… — пробормотала наконец женщина, с трудом обретя утраченный от удивления дар речи.
— Я заплачу вам двести тысяч долларов, американских, не австралийских, — вздохнув, принялся повторять Стэнли, — если вы вступите со мной в законный брак сроком на один год. По окончании его мы оформим развод и я положу на ваш счет означенную сумму. Вам и девочке придется сопровождать меня в поездке домой, в Гонконг. Это обязательное условие. Там вы должны провести месяц, после чего можете вернуться обратно в Сидней. Все ваши расходы вплоть до расторжения брака будут оплачены. Но после этого вы получите двести тысяч американских долларов и ни центом больше. Это понятно?
Нет, думала Орланда, уставившись на него, совсем не понятно. Пока не вызывает сомнения только одно: перед ней ненормальный. Но сообщать это ему казалось неблагоразумным. Ей было ужасно неудобно, неловко сидеть в дорогом баре в обществе этого мужчины. И не только потому, что он сделал в высшей степени абсурдное предложение. Нет, простое пребывание рядом с таким поразительным представителем сильной половины человечества, казалось, подчеркивало ее собственную убогость и отсутствие женской привлекательности…
— Вы не верите мне?
Вопрос застиг ее врасплох, прервав восхищенное созерцание. Орланда открыла рот, чтобы ответить, но не нашла подходящих слов и снова закрыла его, не издав ни звука.
Стэнли криво усмехнулся, и она ощутила, как перехватило дыхание, как вдруг замерло сердце. Но сейчас некогда было обращать внимание на собственное состояние, ведь он продолжал говорить.
— Я первый готов допустить, что ситуация может показаться более чем странной. Но… — Стэнли развел руками, и Орланда не могла не отметить их красоту, изящество и скрытую силу, — дело в том, что мне срочно необходима жена для особой, несколько необычной цели: осуществления юридической формальности. Возможно, мне стоит добавить, что брак будет чисто номинальным. Теперь скажите, у вас есть зарубежный паспорт?
Орланда молча покачала головой. Стэнли раздраженно нахмурился, потом махнул рукой.
— Неважно, это легко устроить. Много времени не потребуется. А сейчас ответьте, каковы ваши отношения с отцом ребенка? Он заботится о вас? Интересуется девочкой?
Молодая женщина отчаянно пыталась придумать, что ответить, но безуспешно.
— Ясно. Так я и думал. — Стэнли не смог скрыть своего презрением к женщине, растящей ребенка без отца. Но в этом тоже был свой плюс: у нее будет больше поводов держать язык за зубами. — Впрочем, это к лучшему. По крайней мере, он не вмешается. — И Стэнли снова окинул Орланду с ног до головы пристальным взглядом, впитывая все подробности ее невыразительной, какой-то бесцветной внешности и явно принимая окончательное решение. — Таким образом, я не вижу ни малейших препятствий к осуществлению моего плана. Вы удовлетворяете всем условиям.
Орланда запаниковала. Он стремительно несся вперед, увлекая ее за собой, словно мощный автомобиль консервную банку, привязанную к выхлопной трубе. Эту бессмыслицу надо прекратить, немедленно!
— Погодите, — сказала она, — пожалуйста, послушайте. Я на самом деле совсем не подхожу вам. И извините, но нам пора идти, уже очень поздно, а путь предстоит неблизкий…
Действительно, время приближалось к десяти вечера, но дело было совсем не в этом.
Мистер Гилбрайт ответил мягким, как шелк, голосом:
— Если вы примете мое предложение, то вам не придется больше добираться домой на трамвае и бояться домовладельца. Вы сможете вести более чем комфортную жизнь, особенно по сравнению с нынешней, в течение ближайших нескольких лет. Если, конечно, отнесетесь к заработанным деньгам благоразумно.
Орланду буквально раздирали противоречивые эмоции. С одной стороны, незнакомец с таким нескрываемым презрением подчеркнул неприглядность ее существования, словно оно даже недостойно и названия жизни. И ей не хотелось иметь никакого дела с этим человеком. Но, с другой…
О, какое это искушение!
Более чем комфортная жизнь…
Что он говорил о деньгах? Какую сумму называл? Двести тысяч? И не австралийских, а американских долларов? Нет, это невозможно! Она не в состоянии даже осмыслить огромность суммы. О, с такими деньгами она могла бы уехать подальше от пыльного Сиднея, купить маленькую ферму, ей не пришлось бы больше думать о работе и хлебе насущном. Посвятить всю себя Камилле, ее воспитанию и образованию.
На какое-то мгновение ее внутреннему взору явилась яркая картина: небольшой дом с фруктовым садом, огороженное пастбище, по которому бродят овцы и, может быть, даже несколько коров, куры и утки, хозяйственные постройки, приветливые соседи… Настоящий дом, настоящая жизнь.
Она сама в светлой просторной кухне печет пироги, а дочь в это время ездит по двору на красном трехколесном велосипеде. На соседней ферме живет молодая чета с детьми, и мать иногда заезжает к ней днем со своими малышами. Они пьют чай, или кофе, или ледяной лимонад, а ребятишки вместе играют, качаются на качелях…
Орланда вздрогнула — настолько заманчивым и удивительно ясным оказался образ счастливого семейного очага.
Стэнли, сидящий напротив, заметил ее состояние и прищурился. Она схватила наживку, точно! Ему непросто было подвести ее к этому моменту, намного сложнее, чем представлялось вначале. Но он наконец-то добился ответной реакции.
Чем больше усилий Стэнли прилагал, чтобы уговорить Орланду, тем больше убеждался, насколько она идеальна для его замысла. Да мать просто рассудка лишится, когда он представит ей молодую супругу с ребенком от другого мужчины, которая к тому же поздним вечером просила милостыню у прохожих. И которая выглядела невзрачно и неаппетитно, как старая мятая тряпка. Это научит мать, как ставить ему ультиматумы!
Орланда тут же заметила торжествующий блеск серых глаз и содрогнулась от ужаса. Да она, видно, совсем с ума сошла! Как ей могло в голову прийти даже думать о его предложении! Двести тысяч — это же просто нелепо! Настолько же нелепо, как женитьба такого потрясающего мужчины на бесцветной, невыразительной женщине… такой, как она… какие бы странные причины ни вынуждали его к этому.
— Мне правда надо идти. — Молодая женщина внезапно заторопилась и резко поднялась. Это движение разбудило спящую девочку, и она громко заплакала. Орланда погладила ее по голове и ласково произнесла: — Ну-ну, крошка моя, не плачь, мама тут, с тобой.
